Кинли Макгрегор - Меч Тьмы
— Нет же, я осознаю. Моргана пришла за мной, желая вернуть меня в Камелот и использовать для того, чтобы завладеть Круглым Столом и разрушить мир.
Он покачал головой.
— Бедная леди Сирен. Понимаете ли вы, что сделали сегодня?
Очевидно, нет.
— А что я сделала?
— Вы приняли Дьявола в свою постель и теперь носите его ребенка.
Сирен почувствовала, как отвисла ее челюсть от этих новостей. Откуда он знал… Но он же был призраком. Возможно, они знают все, что происходит в мире живых.
Но даже так, она отказывалась верить ему.
— Нет. Это невозможно.
Его темные глаза обожгли ее взглядом.
— Да, так и есть. Я знаю, что вы возлегли с ним. Я могу ощутить жизненную силу ребенка, который начинает зарождаться прямо сейчас. И как только Керриган узнает, что вы носите его ребенка, он разрушит вас обоих.
Не в силах понять, о чем он говорит, Сирен посмотрела на свой живот и положила на него руку. Было ли это правдой? Мог ли у нее уже быть ребенок?
Было ли возможным для призрака знать об этом?
Мысль о беременности должна была напугать ее и все же не напугала… И это было самым страшным из всего.
— У Керригана нет никакого сострадания, моя леди, — сказал Ланселот. — Разве вы не заметили, что в Камелоте нет детей? Ни одного.
Сирен замерла при мысли об этом.
— Я предположила, что они в другом месте. Та часть замка, которую я увидела, не подходила для невинных умов.
Он медленно покачал головой.
— Нет, моя леди. Давным-давно лорд Керриган был проклят Морганой. Он не питается, так, как это делаем мы. Он живет за счет крови детей. Это — единственное, что поддерживает его силы.
Сирен засмеялась над его словами.
— Вы говорите абсурдные вещи. Я не какая-то маленькая девочка, которая верит в сказки о демонах, поедающих детей.
Ланселот подошел и встал рядом с ней так, чтобы иметь возможность шептать ей на ухо.
— Тогда спросите его, чем он питается, и увидите, что он откажется отвечать вам, как бы сильно вы ни умоляли об ответе. Потому что он знает, что ответ заставит вас сбежать прежде чем он сможет использовать вас в своих целях. Но как только он добьется своего, Сирен, он убьет и вас и малыша. Без угрызений совести и беспокойства. Поверьте мне.
Проблема была в том, что она вовсе ему не верила. И почему бы ей верить? Он был призраком. Он мог быть как добрым, так и посланником Дьявола.
Она повернулась лицом к нему.
— Я не верю вам. Керриган не такой.
Он устало вздохнул.
— Бедное дитя. Спросите его, и убедившись, что я говорил правду, приходите сюда и я помогу вам сбежать от него.
Он мгновенно исчез.
Сирен огляделась.
— Я действительно ненавижу, когда вы, ребята, делаете это, — сказала она тихим голосом.
— Ненавидишь, когда мы делаем что?
От глубокого звука голоса Керригана, раздавшегося позади нее, девушка испуганно вскрикнула.
— Это! — огрызнулась она. — Ты что, не слышал о существовании дверей? О том, что надо стучаться прежде чем войти? Неужели здесь нет понятия о личной жизни?
Керриган раздраженно посмотрел на нее и скрестил руки на груди.
— Нет, маленькая мышка. Настоящее понятие о личной жизни появится только через много веков.
— Прости?
В его зеленых глазах вспыхнули веселые искорки.
— Ничего, — он кивнул головой в сторону двери. — Пошли, Сирен. Можешь выйти отсюда на пару часов.
Она не решилась подойти из-за его слов и жесткого тона.
— Что ты имеешь в виду?
— Нас осаждают войска Морганы. Без сомнений, ты снова спустишься сюда, как только мы начнем сражаться с ними. Но сейчас у нас затишье. Так что поднимайся наверх и, пока возможно, насладись светом дня.
Сирен подошла, чтобы прикоснуться к нему, но он отстранился и убийственно взглянул на нее.
— Я же говорил тебе, мышка, твой подарок ничего не затронет у меня внутри.
Тем не менее, он перенес ее сюда, чтобы защитить, а сейчас предлагает больше удобств до тех пор, пока это в его силах.
Так чему же ей верить? Его словам или поступкам?
Ее мама всегда говорила, что слова созданы, чтобы обманывать, но поступки никогда не лгут.
— Что ж, очень жаль, милорд. То, что мы сделали вместе, определенно изменило мои чувства к тебе.
В его глазах вспыхнул огонь.
— Не обманывай себя, Сирен. Я ранил тебя однажды. Я легко могу сделать это снова и на этот раз не верну тебя обратно с порога смерти.
Возможно, но все же, опять, она помнила выражение его лица, когда он осознал, что сделал с ней. В этих темных глазах были горе и боль. Даже раскаяние, когда он позвал Блэйза, слишком искреннее страдание в голосе, чтобы быть притворством.
Не важно, что он говорил, Керриган заботился о ней. По крайней мере, немного.
— Как скажешь, милорд.
Он напрягся от ее слов.
— Ты не веришь мне?
Наверное, ей следовало бы солгать, но ложь была ей чужда.
— Нет, я не верю тебе.
Мужчина развернулся к ней так быстро, что она сумела только вздохнуть перед тем, как он прижал ее спиной к стене, вытащил кинжал из-за пояса и легко приставил его к горлу девушки.
— Я тебе не человек, чтобы ты могла не принимать меня всерьез, мышка.
Ей следовало бы испугаться его, но она не боялась. Она видела то, что было скрыто за его действиями. Если бы мужчина действительно хотел ее смерти, то она уже умерла бы прошлой ночью.
— Я отношусь к тебе очень серьезно, Керриган. Я точно знаю, на что ты способен, — она смело накрыла его руку своей и притянула еще ближе к своему горлу. — Но и я тоже не та женщина, которая будет жить в страхе. Если ты собираешься убить меня, так давай, или никогда больше не угрожай сделать это.
Керриган был ошеломлен ее мужеством. Темная часть его хотела убить Сирен только потому, что она озадачивала его. Убить ее из-за слабости, которую она обнажила внутри него.
Но другая часть…
Он посмотрел на сверкающее серебром лезвие, касающееся бледной нежной кожи, к которой он прижимался всего пару минут назад. И как только вспомнил ощущение ее в своих руках, его гнев остыл.
— Сделай это, — смело подначивала она. — Я знаю, что ты перерезал горло очень многим.
Это было правдой. Он делал так тысячи раз. Никогда не испытывая угрызений совести. Не чувствуя ничего.
Но сейчас он что-то ощущал. Злость, желание, и другие чувства, которые не мог даже распознать.
Убить ее и покончить с этим.
И все же он колебался.
Сирен подготовилась к худшему. Она видела жар в его красных глазах. Жар, который говорил, что он ненавидит ее, но при этом там было что-то еще.
Внезапно лезвие прижалось ближе. Так близко, что она не понимала, как оно не порезало кожу на ее горле. Она хотела сглотнуть, но знала, что если сильнее вздохнет, то кинжал ранит ее.
