Маркъ Ренiй - Данаприский рубеж. Партнерство ради мира
Резко встал, подошел к массивной кровати. Отодвинул край, приподнял ковер и постучал по стене условным шифром. Раздался глухой звук. Префект повторил. Не успел он закончить как в стене неслышно отворилась дверь до того абсолютно незаметная. Появился смущенный молодой человек лет двадцати пяти в белой тоге с нашивками колоска и летучих сандалий на плечах — знак того, что его семья торгует хлебом.
— Секст, — поприветствовал его префект, — заходи не стесняйся, — отчего юноша залился краской. На плохо гнувшихся ногах он вошел в комнату, держа в руках свернутую одежду. Префект развернул тогу, критически осмотрел ее и остался доволен. Прежде чем скрыться в нише он тихо сказал:
— Буду утром. Не скучайте, — и, обращаясь только к гетере озорно подмигнув — не замучай мальчика. Как в прошлый раз, — Секст покраснел. Гетера подошла к нему сзади прижалась, правой рукой как ребенку растормошила волосы, а левой прошлась вдоль бедра юноши, мягко поглаживая бугорок. От того, что это происходило на глазах префекта, которого с гетерой связывают близкие отношения, Секст покраснел еще больше. Гетера, ухватив за волосы, властно повернула голову Секста к себе и жадно впилась в губы юноши. Амвросий благодушно ухмыльнулся и закрыл дверь.
Наскоро переодевшись, префект подошел к стене увешенной различными изображениями лошадей. Амвросий вздохнул. Секст так же искренне любил грациозных животных, как и был азартен. Именно это пагубное чувство чуть не погубило его. Благодаря вмешательству префект он расплатился с долгами, наделанными на ипподроме и о которых он не хотел говорить отцу. Префект заставил его клятвенно обещать, что больше никогда не играть, а заодно стал безотказным помощником Амвросия. Обещание Секст еще ни разу не нарушил, но к неудовольствию родителя вместо того чтобы взять за ум и заняться семейным делом, он увлекся рисованием. Правда вместо портретов или пейзажей, он отобрал исключительно лошадей. Присмотревшись к некоторым, Амвросий отметил, что толика таланта у парня все же присутствует. «Может из него и выйдет толк» — мельком подумал префект и тут же выкинул эту мысль, задумавшись о более насущных вещах.
Нащупав среди мозаики из картин и набросков незаметный выступ, Амвросий что есть силы нажал. В ответ на усилия раздался щелчок, дверь немного приоткрылась. Префект ступил в темноту, потянул скрытую дверь, дожидаясь ответного щелчка. Оказавшись в полной темноте, он уверенно начал спускаться. Ноги привычно ступали по ступенькам, минуя выбоины и выступы. Спустившись, он сделал еще двадцать шагов и повернул влево. Еще через тридцать шагов свернул вправо и шагал пока не уперся в стену. Открыть замок изнутри не в пример легче, чем снаружи и через несколько секунд префект покинул темный коридор.
Не успел он ступить несколько шагов, как обо что-то споткнулся.
— Орк тебя раздери, — в сердцах бросил он.
— Меня? — насмешливо с хрипотцой поинтересовался знакомый голос. В проеме отодвинув ковер, изображавшим малолетнего вора, уводящих стало коров, неодобрительно качая головой, стоял седой, но еще достаточно крепкий старец. С его приходом в комнате стало заметно светлее, и Амвросий заметил недалеко два кресла и непочатую амфору на небольшом столике. Поневоле он проникся благодарностью к жрецу.
— Рад приветствовать тебя путник, — сказал он, поднимая подсвечник, который отлетел в конец комнаты. У Амвросия вертелось много разных слов и, судя по ухмылке на холеном лице старца, чувства префекта недвусмысленно отразились на его лице. В итоге он решил за лучшее не гневить Меркурия в лице его жреца из-за подобной мелочи и как можно вежливее ответил:
— Пусть несчастья обойдут это место стороной!
— Да будет так! — торжественно изрек жрец. Одновременно с этим полыхнул жертвенный огонь, подтверждая искренность слов.
— Путник! Ты продел долгий путь, — торжественно продолжал жрец, смахивая пыль с тоги Амвросия, — что привело тебя дом Меркурия? Желаешь удачи в торговых делах? Или может еще что-то? — вкрадчиво закончил жрец. Префект не ответил и жрец жестом пригласил Амвросия присесть, а сам быстро вернулся с двумя свечами и всадил их в злополучный подсвечник.
— Вина? — спросил он и, дождавшись быстрого кивка, наполнил две чаши.
— Все-таки в чем-чем, а в отсутствии гостеприимства храм никогда нельзя упрекнуть, — сказал префект, оторвавшись от чаши.
— Наш бог всегда покровительствует путешественникам, — префект из вежливости не стал добавлять чему еще покровительствует данный бог.
Удобно устроившись напротив префекта, жрец не преминул пожаловаться на старость, на что Амвросий скептически хмыкнул. Жрец поджал губы и замолчал. В молчании они опустошили чаши. Понимая, что играть в молчанку бессмысленно жрец нарушил молчание:
— В храме крыша течет. Да и вообще ремонт не мешал бы.
— Я всегда рад совершить богоугодное дело, — вежливо сказал Амвросий, но прямо сейчас не спешил оказывать денежную поддержку. Впрочем, жрец и не надеялся.
— У меня есть кое-что, что, несомненно, заинтересует одинокого путника, — Несмотря на почтенный возраст, жрец спешно поднялся, исчез в проеме, чтобы так же быстро вернутся. Он протянул уже знакомую префекту папку с золотым тиснением кадуцея. На гербовой бумаге, опять же с переплетенными змеями, четким твердым почерком умещался краткий, но емкий доклад. Как только префект прочитал первые слова его бросило в жар. Поднял голову и поймал оценивающий взгляд жреца, Амвросий только когда унял колотящее сердце и дрожь в руках. От его взгляда веяло холодом и ничего нельзя было прочитать по лицу.
Префект не говоря ни слова протянул лист жрецу, тот не говоря ни слова бросил его в жертвенный огонь. Мгновение и стихия поглотила донесение. Амвросий отвлеченно подумал: «В любом другом месте, это было бы невероятное святотатство, но не здесь».
— Благодарю, информация действительно заслуживающая внимания, — сказал префект поднимаясь. — Я обязательно сделаю пожертвование, чтобы храм не испытывал никаких неудобств — жрец печально вздохнул. Амвросий никогда не оплачивал информацию, если не получал подтверждения ее подлинности. Но до сих пор, Меркурий хранил верного слугу и благодарность префекта никогда не обходила стороной жреца. Хотя, наверное, это был раз, когда он хотел, чтобы сведения, добытые его людьми, не подтвердились.
Дальнейший путь префекта лежал через череду питейных заведений столицы. От респектабельных до самых дешевых. Последний объект обладает столь сомнительной репутацией, что не всякий преступник рискует входить сюда, не говоря уже о доблестных стражах порядка. Надвинув капюшон, префект левой рукой открыл дверь, а правой поудобнее перехватил эфес меча и шагнул в темный проем. Как только заскрипели створки двери и Амвросий оказался в душном помещении, из полумрака на него уставилось не менее джины оценивающих глаз. Не обращая внимания на присутствующих, префект уверенно пошел к свободному столику.
