Наталия Курсанина - Игра не на жизнь. Проходная пешка
— Мой маленький… — проговорила я с нежностью, — мой хороший… не бойся!
Я точно знала, что этот комочек живой. Вот он ласково уткнулся мне в грудь, и я его прижала со всей своей нерастраченной материнской любовью.
— Иди ко мне! — попросила я, и он доверчиво заблестел сотнями оттенков цветов.
Блеснув напоследок чистым белым ослепительным светом, он втянулся в меня.
— Вот так, миленький… — я знала, что это правильно. Что так и должно быть. Что именно так, как мать, я могу его защитить.
Мне стало хорошо.
~~~
Очнулась я от громких голосов. Я стояла посередине круга черных камней. Вокруг было темно. Но это не было для меня проблемой. Теперь черный делился на сотни оттенков, которых я раньше даже не замечала. А звуки приобрели четкость, будто разговаривали не в лесу, а рядом, метрах в двух. Это были голоса козаков, но сам разъезд был еще далеко.
Я вышла из круга. Эльф пораженно, восторженно смотрел на меня. Так, должно быть, смотрят на богов, сошедших на землю. Я усмехнулась.
— Госпожа! — Он встал на одно колено и глубоко склонился передо мной. Я впервые услышала его голос, обращенный ко мне. Глубокий, красивый голос эльфа, говорящего на родном языке. Теперь я знала, что магия этого голоса может свести с ума любого эльфа или человека и что кровное братство наложило на Тауэра запрет на использование магии. Первое же слово, сказанное магией, убьет Рандира. Да и без магии этот голос может свести с ума.
— Та… — Я хотела по привычке позвать эльфа, но вдруг поняла, как грубо и куце звучит обгрызенное эльфийское имя, сокращенное человеческой речью. И как больно каждый раз слышать его эльфу.
Я провела по его склоненной голове ладонью. Бедный мой!
— Как твое имя? — спросила я и поняла, что тоже говорю на эльфийском.
Теперь для меня не было разницы, на каком языке говорить — я знала их все. Я знала этот мир до малейшего камушка и травинки, я слышала легчайшее дуновение ветра, видела тысячи оттенков. Боги, да кто же я теперь?
И на задворках сознания непонятно откуда взявшаяся мысль: «Ни фига себе апгрейдили!»
~~~
Нас все-таки услышали. Гортанные крики приближались с двух сторон. Надо поскорее выбираться. А обдумывать свой внезапный апгрейд можно было и по дороге.
Мы рванули напрямик — двум видящим можно не опасаться ям и коряг. Кони не видели, но, повинуясь твердой руке всадника, осторожно обходили препятствия и деревья.
Для меня не было неожиданностью открывшееся передо мной поле. Преследователи перекликались справа и слева. Назад тоже дороги не было. Оставалось только… прямо к маленьким алым точкам костров, горящих далеко впереди.
Нас увидели сразу, как только мы выехали из-под деревьев. Гиканье тут же усилилось, и мы пришпорили уже полусдохших, загнанных коней. Одна надежда, что у костров нас услышат и помогут. Блин, если бы это был день! Почему люди так плохо видят ночью? Хотя не все… те, кто нас преследовал, видели не хуже нас.
Огни приближались до обидного медленно.
— Бальдар! — закричала я во всю силу своих легких. — Бальдар!
Огоньки начали делиться, увеличиваться. Некоторые двинулись нам навстречу. Какое счастье, что лорд выступил со своими людьми из замка, как только Улетов туда въехал! И какое счастье, что он решил выбрать именно эту, юго-западную дорогу до Уфаля! Я не верю в совпадения, но готова пользоваться их плодами в любое время.
— Бальдар! — крик в ночи, да еще в поле, разносится далеко.
Сумасшедшая гонка была последним рывком наших коней. Первым споткнулся конь под эльфом, а следом и я ощутила спазмы моей лошади. Еще несколько скачков, и мы вылетаем из седел, еле успев вытащить ноги из стремян. Кони падают и хрипят. Все! Доскакались!
Навстречу нам бегут огни. Сзади слышен дробный топот преследователей. Эльф снимает с плеча лук и становится рядом со мной.
— Бегите, госпожа! Я прикрою!
По всем понятиям чести бросать Тауэра одного против козаков нельзя. Но холодная логика подсказывает противоположное — надо! Сам эльф может отбиться, а вот прикрывая, он точно погибнет.
— Тауэриэль, я…
— Госпожа, вы должны сохранить дух Изначального! — И столько в голосе отчаянья и надежды, что хочется поверить.
— Бегите! Иначе я буду петь!
Петь? Он говорит про свое магическое пенье? Прекрасно зная, что убьет Рандира? И это только для того, чтобы спасти меня?! Нет, не меня — Изначального во мне! Сволочь ты, Тауэр!
И я побежала. Глотая слезы, на заплетающихся ногах — туда, где манили и обещали защиту факелы бальдаровских наемников.
Сзади звонко тренькнула тетива.
28
Нашими спасителями оказались, как я и думала, бальдаровские наемники. Только вот встретили нас совсем не так, как хотелось бы. Вместо обильного ужина и теплой постельки я, едва представ пред светлые очи лорда Бальдара, получила хорошую пощечину. Блин, за что?! Рванувшийся защитить меня Тауэр тут же был заломлен и связан.
— Ты меня уже один раз обманула! — заявил Бальдар, зло глядя мне в глаза. — Что ты теперь выдумаешь?
— Я тебе честно говорю, Бальдар…
— Для тебя — Лорд Бальдар!
— Ну, хорошо… Лорд Бальдар, я вам говорю — Уфаль взяли козаки. Они же нас преследовали!
— Не знаю никаких козаков! Ты лжешь!
— Орда! Ордынцы!
— Врешь! Их здесь уже сто лет не видели и вряд ли увидят!
— Да пошли кого-нибудь на поле, пусть привезут пару трупов — Тауэр убил ведь!
— Я что, буду гонять людей ночью по полю, чтобы они ноги переломали?!
«Там никого нет. Они забрали всех с собой», — пришла мысль эльфа. С недавних пор мы могли обмениваться не только краткими словами.
— Они атакуют на рассвете! Клянусь тебе! — в отчаянье вскричала я.
Лорд притянул меня за подбородок и язвительно прошипел:
— А ты, сучка, никакая не дочь Улетова. Я из-за тебя с бароном поругался. А твои выдуманные «козаки» — это еще один твой прокол.
Я совсем перестала что-либо понимать. Если Улетов приехал, то… сомнений быть не должно… а если не приехал? А если…
— Лорд Бальдар, один вопрос? Единственный…
— Ну?
— Когда… вы выехали из замка?
— А тебе какое до этого дела?
— Пожалуйста! — я умоляла, но главнее этого ответа для меня сейчас ничего не было.
— Вчера утром, — это сказал тот самый офицер, с которым я подралась на тренировочной площадке.
— Фабис! Я не давал тебе право говорить! — обернулся к офицеру Бальдар.
— А ты мной не командуй! Мы ушли с тобой, но это не значит, что ты можешь повышать голос на меня и моих людей!
