Терри Пратчетт - Вор времени
– Ложись!
Но Лобсанг уже нырнул вперед. Он услышал, как что-то пролетело над его головой с заунывным звуком, обернулся и увидел, как закувыркался в воздухе, теряя перья и сокращаясь в размерах, последний ибис, ‹)круженный ореолом бледно-голубого света. Птица пронзительно крикнула и с хлопком исчезла.
Но исчезла не совсем. Яйцо еще какое-то время сле-довало прежней траектории, а потом упало на камни и разбилось.
~ Случайное время! Бежим! – закричал Лю-Цзе.
Он вскочил на ноги, подбежал к декоративной решетке, вмурованной в склон, и с поразительной силой ш.фнал ее из камня.
– Немного высоковато, но постарайся перекатиться вперед, и все будет в порядке,- сказал он, опускаясь в дыру.
– Куда она ведет?
– К Ингибиторам, конечно!
– Но послушникам под страхом ужасной смерти запрещено приближаться к ним!
– Какое совпадение,- хмыкнул Лю-Цзе, цепляясь за край дыры кончиками пальцев.- Потому что именно смерть ждет тебя здесь, если ты останешься.
И он упал в темноту. Через мгновение снизу донеслось совсем не одухотворенное ругательство.
Лобсанг тоже спустился в дыру, повис на кончиках пальцев, разжал руки, упал и, коснувшись ногами дна, послушно кувырнулся.
– Молодец,- похвалил его Лю-Цзе из темноты.- Если сомневаешься, выбирай жизнь. Сюда!
Проход привел их в широкий коридор. Шум стоял оглушительный. Что-то механическое билось в предсмертных муках.
Потом раздался хруст, а затем – оживленные голоса.
Несколько дюжин монахов в толстых пробковых шлемах помимо традиционных ряс выбежали из-за угла. Многие что-то возбужденно кричали. Некоторые, те, что поумнее, предпочитали тратить воздух не на крики, а на то, чтобы бежать быстрее. Лю-Цзе перехватил одного из них, но монах тут лее попытался вырваться.
– Отпусти меня!
– Что происходит?
– Просто постарайся унести ноги, пока они все не слетели с катушек!
Монах наконец высвободился и поспешил за остальными.
Лю-Цзе наклонился, поднял свалившийся с головы монаха пробковый шлем и торжественно вручил его Лобсангу.
– Соблюдай правила безопасности на рабочем месте,- сказал он.- Это очень важно.
– Он меня правда защитит? – спросил Лобсанг, надевая шлем.
– Вряд ли. Но когда найдут твою голову, тебя хотя бы можно будет опознать. Мы входим в зал. Ни к чему не прикасайся
Лобсанг ожидал увидеть сводчатое величественное нечто. О зале Ингибиторов говорили как о некоем огромном соборе. Но он увидел только клубы си-11еватого дыма. А ближайший цилиндр заметил только после того, как глаза привыкли к клубящемуся полумраку.
Это была приземистая каменная колонна порядка грех метров диаметром и шесть метров в высоту. Ци-линдр вращался так быстро, что очертания его были смазаны. Вокруг в воздухе мерцали серебристо-синие искорки.
– Видишь? Идет выброс! Сюда! Быстрее!
Лобсанг побежал за Лю-Цзе и узрел сотни, нет, ты-
е ичи цилиндров. Некоторые из них доходили до самого потолка пещеры.
Здесь еще оставались монахи – метались между колодцами и цилиндрами с ведрами воды, которая мгновенно превращалась в пар, когда ее выливали на дымящиеся каменные подшипники у основания Ингибиторов.
– Идиоты…- пробормотал метельщик, приложил ладони к губам и закричал: – Где-тут-попечитель?
Лобсанг показал на деревянный помост, прикрепленный к стене зала. Там валялся гниющий пробковый шлем и стояла пара поношенных сандалий. Между ними лежала кучка серого праха.
– Бедняга,- посочувствовал Лю-Цзе.- Поймал разряд аж в пятьдесят тысяч лет.- Он яростно воззрился на суетившихся монахов.- Эй, вы, а ну, быстро сюда! Дважды просить не буду!
Несколько монахов, вытерев глаза от пота, послушно затрусили к помосту. Они явно почувствовали облегчение, услышав хоть какой-то приказ. За их спинами визжали Ингибиторы.
– Итак! – крикнул Лю-Цзе, увидев, что все прочие монахи тоже стекаются к нему.- А теперь слушайте меня! Это просто выбросной каскад! Вы все знаете, что такое периодически случается! Мы сможем с этим справиться! Нужно всего-навсего перекрестно соединить будущее и прошлое! Значит, начинаем с самых близких точек и двигаемся…
– Бедный господин Шобланг уже пытался это сделать,- перебил один из монахов и кивнул на очень грустно выглядящую кучку пепла.
– Значит, мне нужны две команды…- Лю-Цзе замолчал.- Впрочем, нет, у нас нет времени! Как говорится, нам остается лишь положиться на свои подошвы! По одному человеку – к маховикам, чтобы ставить перемычки, когда я скажу! Будьте готовы действовать, когда я начну называть числа!
Лю-Цзе поднялся на помост и окинул взглядом па-• 1ель с рядами деревянных катушек. Над каждой из них парил синий или красный нимб.
– Ну и дела! Просто беда,- охнул он.
– И что они означают? – спросил Лобсанг.
Руки Лю-Цзе нависли над катушками.
– Так. Катушки красного цвета разматывают время, ускоряют его,- пояснил он.- Синие катушки сматывают время, то есть замедляют его. Яркость цвета показывает, насколько быстро они это делают. Вот только сейчас все они вращаются свободно, потому что выброс отрезал их, понятно?
– От чего отрезал?
– От нагрузки. От нашего мира. Посмотри-ка туда! – Он махнул рукой в сторону двух длинных стеллажей, тянувшихся вдоль всей стены пещеры. На каждом располагался ряд шарнирных заслонок: один ряд – синих, второй – красных.
– Чем больше становится окрашенных заслонок, тем больше времени сматывается или наматывается?
– Ты просто молодец, отрок! Мы должны поддерживать равновесие! А сделать это можно, только соединив маховики парами, чтобы они сматывали и разматывали время друг с друга. Уравновесили себя сами. Недняга Шобланг, полагаю, попытался вернуть их в работу, но в случае каскада это невозможно. Следует позволить всему произойти, а уж потом, когда все успокоится, собрать оставшееся.- Он бросил взгляд па катушки, потом перевел его на толпу монахов.- 11ачали, ты – сто двадцать восьмую с семнадцатой, а потом сорок пятую с восемьдесят девятой. Пошел.
А ты… пятьсот девяносто шестую с… сейчас глянем… да, с четыреста второй…
– Семьсот девяностая! – закричал Лобсанг, показывая на катушку.
– В чем дело?
– Семьсот девяностая!
– Не говори ерунды. Она по-прежнему разматывается. Сейчас лучше заняться четыреста второй.
– Семьсот девяностая катушка вот-вот начнет наматывать время!
– Она все еще ярко-синяя.
– Она начнет. Я точно знаю. Потому что…- палец послушника нерешительно скользнул над панелью и остановился над катушкой совершенно с другой стороны,- она вращается с такой же скоростью, как эта!
Лю-Цзе присмотрелся.
– Да, недаром написано: «Спущусь-ка я лучше к подножию лестницы!» Они образуют естественную инверсию.- Он, прищурившись, взглянул на Лобсанга.- Слушай, а ты, часом, не чья-то реинкарнация? В этих местах такое частенько случается.
