Александр Мазин - Белый Клинок
– Сиргибры! – повторил Тилод с недоверием.– А как насчет акул?
– Ты и представить себе не можешь,– сказала Эйрис,– какие это очаровательные зверушки!
– Угу,– сказал Тилод.– Я вполне могу представить, как такая зверушка очаровательно отхватит тебе голову!
– Ну что ты! – возразила Эйрис.– Они же совсем маленькие, когда вылупляются из яиц. Не больше гурамского следопыта[10]! Впрочем,– добавила она рассудительно,– растут очень быстро! Старшим, тем, что уже по пятнадцать-шестнадцать лет, надо довольно много мяса. И они такие сообразительные! Дирг говорит, что и без магии с ними можно управиться, имей лишь терпение! Правда, яйца их без магии не добудешь. Самка, высиживающая кладку, ни за что не даст ее потревожить.
– Надо же! – усмехнулся Тилод.– А я думал: ящеры сами приносят вам яйца!
– Нет, к сожалению,– совершенно серьезно ответила Эйрис.– Это очень непростое дело. Но Дирг сказал: Народу понадобятся прирученные сиргибры, а значит, так и получилось. Но они очень славные. Представь, отвадили от лагеря всех хищников! А как с ними приятно играть! Они такие быстрые, Несмех! Просто чудо!
– Знаю я, какие они быстрые! – буркнул Тилод.– Сколько лет прошло, а я еще помню, какие они быстрые, ваши ящеры!
– Ты должен благодарить Судьбу за того хорахша! – серьезно сказала Эйрис.– С его помощью ты прошел большую часть Пути!
– Да! В Нижний Мир! – согласился Тилод. Но он уже шутил.– Мне жаль, что я не успел взглянуть на ваших новых воспитанников! Вот демон! Здесь, в Фаранге, трудно чувствовать себя Охотником – слишком спокойно вокруг!
– Охотником? А дичью тебе не трудно себя чувствовать? – поинтересовалась Эйрис.
– Ты о чем? – голос Тилода отвердел.
– За нами идут два человека! Порознь идут, от самого дома!
– Сучьи дети! Когда я заходил в дом, поблизости никого не было!
– Хочешь взглянуть? – Эйрис вложила ему в руку серебряное зеркальце.
– Обойдусь! Шинон избавит меня от соглядатаев! А вот, кстати, и его дом!
– Тоже ты строил?
– Разумеется!
Они подошли к черной кованой решетке. Ворота оказались запертыми. Прежде такого не было.
Тилод дернул шнур бронзового колокола. Чистый звон прокатился над садом. И, словно отвечая ему, ударил колокол в храме Морской богини: полдень!
Полминуты минуло, и на аллее, ведущей от дома к воротам, появился человек.
– Я желаю видеть Начальника Гавани Шинона! – решительно сказал зодчий.
– Это невозможно! – ответил подошедший.
– Не шути! – предупредил Тилод.– Будешь наказан!
Взглянув на суровое лицо зодчего, человек больше ничего не сказал, лишь поклонился, отпер ворота и пропустил Тилода и Эйрис внутрь. А потом снова запер ворота. Зодчему это не понравилось. Так же, как и отсутствие стражи. Но он смолчал.
По пустынной аллее гости прошли к дому. И вновь Тилод удивился: не только стражи нет, но – даже боевых псов, которых у Шинона всегда полон парк.
Зато сам дом не изменился, и зодчий вновь с удовольствием обозрел собственное творение. Одно из лучших!
По широкой лестнице к ним спускался человек. Заметив на нем форму моряка-воина, Тилод вздохнул с облегчением.
– Я велел тебе никого не пропускать, Саит! – сердито крикнул моряк.
– Кто ты такой? – резко спросил он.
– Я – друг Шинона Отважного,– уклончиво представился Тилод.– И я…– он заколебался.
Человек в форме моряка-воина хмуро смотрел на него. В чертах его лица зодчему чудилось что-то знакомое.
– …И я тот, кто построил этот дом! – решился он.– Могу я видеть моего друга?
– Нет,– сказал моряк.– Он умер. Я – Лэн, брат Шинона! Прошу вас войти в дом, тебя и твою спутницу, зодчий Тилод! Саит! Я сам провожу гостей, принеси нам вина и фруктов!
Большой дом Начальника Гавани был пуст. С каменных лестниц исчезли ковры, и высокие своды эхом отзывались шагам.
– Отчего нет ковров? – спросил Тилод.
Его ум еще не воспринял печальную весть, и смерть друга казалась ему нереальной.
– Они испорчены! – ответил Лэн.– А у меня нет денег, чтобы приобрести новые. Да это и не важно! – заключил он.
Они вошли в зал рядом с восточной террасой. Зал, в котором Тилод так часто сиживал прежде.
– Садитесь, прошу вас! – сказал Лэн, указывая на кресла.– Сейчас раб принесет вино! – глядя на лицо воина-моряка, можно было вообразить, что у него очень болят зубы, но он всеми силами старается этого не показать.
– Раб? – удивился Тилод.
– Я взял его на пиратской шекке! – равнодушно пояснил моряк.– Если я дам ему свободу – уедет на родину! А он хорошо готовит.
– Ты сказал – Шинон умер? – проговорил зодчий.– Отчего?
– Убит!
– Убит? – Несмех был поражен.– Кем убит?
– Его убил некий Эрд, светлорожденный из империи,– Лэн смотрел не на зодчего, а куда-то вбок.– Трудно поверить, но это так! Он – хороший боец, этот светлорожденный. Говорят, они дрались честно: клинок на клинок. Хотя никто не видел: свидетелей не осталось. Так мне рассказал Ганг, тысяцкий. Еще он сказал, что у северянина был какой-то особенный меч, но сам Ганг в это не верит.
– Я знаю Ганга,– сказал Тилод.– И сам расспрошу его.
– Не выйдет. Он отбыл. По велению Великого Ангана..
Саит принес вино и фрукты.
– Вино неважное! – предупредил Лэн.– Я нынче небогат! Все истратил, чтобы похоронить брата. На жертвы тоже…– Голос его был бесцветен, как осенние сумерки.
– Сочту за честь помочь тебе! – предложил Тилод.– Мои деньги…
– Нет, не нужно. Благодарю. Скоро я получу сезонное жалованье. Брат высоко ценил тебя, зодчий Тилод! Спасибо тебе за этот дом: он теперь мой!
– Я строил его для Шинона! – с горечью проговорил Несмех.– Но боги рассудили иначе! Пусть Судьба будет милостива к тебе, Лэн!
– Все мы умрем,– ответил моряк.– Пей, господин зодчий! И ты, госпожа, пей! Шинон был лучшим в нашей семье. И он не оставил наследника!
– Он – странный! – сказал Тилод, когда он и Эйрис снова оказались на улице.
– Ему плохо,– ответила женщина.– Ты понимаешь его боль! – она обняла Тилода, прижалась к нему.– Но тебе – легче! У тебя есть я! И есть наш сын! Куда мы теперь пойдем?
– К Наместнику! – решительно сказал Тилод.– Даже если он причастен к моему исчезновению, все равно: лучше к нему, чем к Дагу! В этом городе заправляют они! И еще Ганг. Но Ганга, к сожалению, нет!
Стража у дворца скрестила перед ними копья, хотя шедший за ними гонец вошел беспрепятственно.
– Я – зодчий Тилод! – заявил отец Санти.– Наместник Алан знает меня!
Один из стражников свистнул, и из домика слева от ворот вразвалочку вышел десятник.
– Я – Тилод! Ты знаешь меня, «сдвоенный меч».
– Зодчий Тилод? – на бронзовом лице десятника выразился ленивый интерес.– Тот, что… пропал? Прости, господин зодчий! Не узнал тебя сразу! – щербатая улыбка десятника была угодливой и наглой одновременно.– Ты сильно изменился, господин зодчий! Конечно, Наместник примет тебя! – однако он не подал знака, чтоб солдаты пропустили Тилода, а продолжал разглядывать его и Эйрис.
