Дроны над Сталинградом (СИ) - Андров Алексей
Райнер, всё это время сосредоточенно осматривающий через прицел участок с руинами напротив, медленно опустил винтовку.
— Да, — ответил он негромко. — Они явно что-то изменили. Либо перебросили сюда лучших асов, либо научились засекать наши позиции. Да, Восточный фронт это не Париж и не Африка. Здесь день за три идет.
Либерт кивнул, задумчиво проведя рукой по прицелу своего Gewehr 43. Это оружие не раз спасало ему жизнь, но сейчас, когда их позиции стали так легко вычислять, даже самое точное оружие не могло дать уверенности.
— Может быть, они получили новую технику? — предположил Либерт, слегка приглушив голос. — Помнишь, на прошлой неделе их снайперы буквально накрыли нас за считанные минуты. Они знали, где мы будем, ещё до того, как мы выстрелили.
— Техника или нет, — прервал его Райнер, — наша задача не меняется. Мы должны убрать их командиров, их радистов и их наводчиков. Это остается нашей главной задачей. А пока нам стоит быть осторожнее.
Они замолчали. Райнер снова поднял винтовку, глядя в прицел. Либерт встал на колено, поправляя маскировочную сеть, натянутую на разрушенный угол стены. Их позиция была не идеальной, но в условиях городской застройки даже такие укрытия могли прослужить несколько выстрелов.
Их молчание прервал резкий хлопок: кто-то выстрелил вдалеке, пуля ударила в кирпичную кладку, заставив сыпаться мелкие камни. Райнер выругался, бросившись к другому окну.
— Они знают, где мы, — процедил он, пытаясь рассмотреть, откуда стреляли. — Быстро меняем позицию.
Но Либерт остался на месте. Он поднял винтовку, пытаясь засечь стрелка. Его глаза впились в прицел, и через несколько секунд он увидел, как тень метнулась за грудой обломков.
— Вижу каску… — пробормотал Либерт, но в этот момент раздался второй выстрел. В воздухе что-то коротко свистнуло. Либерт пошатнулся, его винтовка с глухим стуком упала на деревянный пол. Райнер обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как его товарищ медленно опускается на колени.
— Ханс! — прошипел Райнер, бросаясь к нему. Он успел поймать его, когда тот начал заваливаться набок.
На сером лице унтер-офицера читалась боль. Его левая рука судорожно прижимала бок, где через ткань бушлата уже проступала темно-бурая кровь.
— Это… — Либерт попытался что-то сказать, но его голос сорвался.
— Не говори, не двигайся, — резко произнёс Райнер, вытаскивая из кармана бинт.
Но он понимал: времени нет. Противник знает, где они, и следующий выстрел может быть последним и для него. Райнер быстро перебросил тело Либерта за груду кирпичей, сам прижался к стене, всматриваясь в сторону русских позиций. Тревожное молчание длилось несколько мгновений, а потом он услышал ещё один выстрел. Пуля пронеслась мимо, врезавшись в стену.
Райнер выругался про себя, прижимая Либерта ближе. Тот с трудом дышал. Его глаза стали стеклянными, движения — редкими и слабее с каждой секундой.
— Ханс, держись! — прошептал Райнер, но в глубине души знал, что это конец.
Ещё один выстрел. Райнер уже не стал ждать. Он быстро поднял винтовку, наугад выстрелил в направлении противника и тут же бросился назад, под прикрытие ближайших обломков. Уйти с этой позиции в светлое время суток было нельзя, но оставаться тоже не представлялось возможным.
В глубине здания, среди развалин, Райнер наконец остановился, прислонившись к холодной стене. Его сердце гулко стучало в груди, но он заставил себя успокоиться. Глубокий вдох, затем другой. Внутри всё кипело, но его лицо оставалось холодным.
*****
Работа снайперов под прикрытием дронов Громова начала давать ощутимые результаты. После нескольких успешных операций вражеская снайперская активность заметно снизилась. Немецкие стрелки, привыкшие доминировать, оказались в непривычной ситуации: их позиции вскрывались раньше, чем они успевали закрепиться. Точные удары советских стрелков по вражеским позициям выявленным согласно координатам, полученными с воздуха, вынудили немцев оставить несколько ключевых точек в секторе, которые до этого полностью контролировались ими.
На фоне этой положительной динамики Алексей Громов и техник Дурнев посвятили несколько ночей детальному анализу собранных данных. Снимки, сделанные дронами, позволяли понять, как именно немцы маскируют свои позиции, какие элементы выдают их местоположение и как лучше оптимизировать маршруты беспилотников. Громов сделал вывод, что его аппараты должны не только фиксировать контуры укрытий, но и анализировать изменения в ландшафте, особенно после выстрелов. Это могло бы ускорить процесс поиска стрелков и снизить риск для бойцов на земле.
— Мы должны быть на шаг впереди, — объяснял он Дурневу, показывая на карту с отмеченными точками немецких укрытий. — Если наши дроны смогут в реальном времени распознавать даже небольшие изменения — скажем, сдвинутую часть стены или изменившийся угол тени — мы будем находить их ещё до того, как они сделают второй выстрел.
Дурнев задумчиво кивнул. Он уже видел, как это работает на практике. Теперь оставалось усовершенствовать аппаратуру: улучшить стабилизацию камер, доработать алгоритмы съёмки и наводки, чтобы беспилотники могли действовать быстрее и точнее.
На уровне командования дивизии также не осталось сомнений в эффективности нового метода. На утреннем совещании полковник Пичугин отметил успехи:
— Товарищи, работа снайперов под прикрытием инженерных аппаратов доказала свою эффективность. Это не только позволило нам избавиться от нескольких ключевых стрелков противника, но и лишило немцев их уверенности. Они больше не могут спокойно сидеть на своих местах. Каждый выстрел для них теперь — риск.
Слова полковника были восприняты с одобрением. Командиры подразделений, чьи бойцы непосредственно участвовали в этих операциях, не скрывали радости. Кто-то даже пошутил, что скоро разведывательная рота станет самой спокойной в дивизии — ведь все снайперы будут уничтожены заранее. На этот комментарий Пичугин ответил строго:
— Даже не думайте расслабляться. Немец противник серьезный.
Вечером того же дня в штабе устроили небольшое собрание, где Громов рассказывал о планируемых изменениях в конструкции беспилотников. Молодые операторы внимательно слушали, стараясь запомнить все нюансы.
К концу недели советские снайперы уже действовали с ещё большей уверенностью. Они знали, что дроны Громова укажут им цели, а их собственная подготовка сделает остальное. На некоторых участках фронта немцы вообще отказались от попыток занять высокие точки. Подразделения докладывали о чистых периметрах, а бойцы начали с большей уверенностью двигаться в местах, где ещё недавно господствовали немецкие стрелки.
Всё это вдохновляло не только солдат, но и самих инженеров. Инженер и его команда видели, что их усилия не прошли даром. Теперь они готовились к следующему этапу работы: усовершенствование связи с дронами, модернизация навигационных систем и, возможно, разработка небольших модификаций для работы в ночное время. Их цель оставалась прежней — обеспечить Красную армию таким преимуществом, которое поможет не только защищаться, но и решительно наступать.
Глава XXV. Прибор ночного видения.
В штабе 73-й стрелковой дивизии было оживлённо, несмотря на морозный декабрьский вечер. Полковник Пичугин, командир дивизии, сидел за столом в полутёмной комнате, освещённой лишь лампой "летучая мышь". За его спиной висела карта местности, густо испещрённая пометками. По другую сторону стола стоял Алексей Громов. Инженер вернулся в штаб после очередных запусков беспилотников, и он выглядел уставшим.
— Алексей Андреевич, — начал Пичугин, беря в руки лист бумаги, — настало время перемен. Ваши «птички» уже давно работают не только на нашу дивизию. В штабе армии решили, что вы должны выйти на новый уровень. В дивизии к вам привыкли, и отпускать вас будет нелегко. Но мы все понимаем, что беспилотники должны работать на армию, если не на фронт. Впрочем, у вас все впереди.
