Su.мрак - Награда для Героя
— Гарри, леди Принц права. Не стоит. Сомневаюсь, что за её нападением стоит какая-то политическая сила. Скорее, банальная ревность… я видел выражение лица твоей бывшей жены во время атаки — это чистой воды аффект, каким-то расчётом там даже и не пахло.
— Значит, мне не померещилось, это всё-таки Джин, — воспоминание о летящей в спину любимого человека смертельной зелёной вспышке, подняло в душе волну гнева. — Банальная ревность, говоришь? Аффект? Сейчас посмотрим. Как, однако, у неё всё просто: аффект — и бывшего мужа в Азкабан, аффект — и «Авада» в спину!
Блэк уже поднял руку, чтобы отодвинуть в сторону ширму, скрывавшую кровать несостоявшейся убийцы, но удерживавшая его ладонь стиснула плечо до боли, Люциус шагнул почти вплотную к Партнёру и зашептал ему на ухо:
— И что ты сделаешь? Она потеряла магию. Я тебя знаю, «ударить лежачего» ты не сможешь, не в твоём характере. Эта женщина всё-таки мать твоих детей. Так имеет ли смысл травить себе душу и зазря сотрясать воздух?
«Он прав. Вот увижу я её заплаканное лицо… услышу очередное «Я не хотела» и что?» — от слов Люциуса полыхавший в душе гнев словно потух и осыпался горьким пеплом. Из прерывавшихся всхлипываниями слов, доносившихся из-за ширмы, он уже знал и о смерти Молли, и о предательстве очередного мужа. Понять её Гарри мог, но простить угрозу жизни Партнёра — никогда. «Так действительно — зачем сотрясать воздух?» Ничего, кроме брезгливой жалости к когда-то любимой женщине он больше не испытывал… и видеть её не хотел до конца жизни.
— Ты прав… Идём отсюда.
Уже почти не покачиваясь, партнёры двинулись к выходу, на пороге столкнувшись с Джеймсом, Алом и Лили, которых мрачный как туча Уоррен пытался не пропустить в палату:
— Со всем уважением, молодые господа, но впускать кого бы то ни было в комнату запрещено… Ох! Лорд Блэк! С вами и вашим Партнёром всё в порядке? Я своим олухам…
— Всё в порядке, Уоррен, не зверствуй.
— Папа… — голос Джея от волнения «дал петуха» и парень смутился, продолжив уже на октаву ниже, — отец, что произошло? В замке все стоят на ушах…
— Говорят, что этот старый хмырь Валентайн подослал к вам с Люциусом наёмного убийцу? — Альбус встал рядом с братом, рукав его мантии как бы невзначай качнулся в сторону открытой двери в палату, но хорошо знавший, на что способны его детки, Блэк невербальным заклинанием успел перехватить запущенных следящих жучков и продемонстрировал свою добычу Партнёру.
— Неплохо, — Люциус одним текучим движением сместился влево, перекрыв дорогу пытавшейся просочиться мимо него Лили. — Гарри, я думаю, вам стоит поговорить до того, как эти юные диверсанты наломают дров.
Блэк тяжело вздохнул, боль в висках запульсировала с новой силой. По правде сказать, он сейчас предпочёл бы ещё раз выбить из Хогсмида егерей, чем рассказывать детям такое, но делать было нечего.
Гарри кивком головы показал ребятам на соседнюю палату, вошёл в неё вслед за ними, запечатав за собой дверь, и предложил располагаться на стоявших там кроватях. Разговор им предстоял тяжёлый и долгий. Помолчав немного, он запрятал поглубже эмоции и начал рассказ как бы со стороны — с момента их с Джинни свадьбы, будто заново переживая постепенно нараставшее непонимание в семье, приступы ревности, вылившиеся в выступление их матери на суде. Упомянул про застарелую ненависть Джин к Люциусу Малфою, рассказал о причинах её возникновения и под конец описал всё, что случилось меньше часа назад в соседней палате, предоставив молодым волшебникам делать собственные выводы.
На несколько минут в комнате повисла тяжёлая, словно давившая на плечи тишина. Блэк ожидал чего угодно: всплесков стихийной магии, слёз, обвинений в плачевном состоянии их матери, но уже частично знакомые с этой историей и пережившие серьёзный стресс после летнего визита в архив Аврората, да и за последние два года основательно «подкованные» Честером в законах и обычаях Магического Мира дети перенесли полученные известия стойко. Ребята отлично понимали: Долг Жизни — это Долг Жизни, и игнорировать его — значит играть в орлянку с Изначальной, а она таких игр не любит… точнее, любит, но для тех, кто на них решается, всё обычно заканчивается смертью. И в головах юных магов никак не укладывалось, что их мать, чистокровная ведьма, могла так… по-детски относиться к столь серьёзному вопросу.
Да, им было больно. Несмотря ни на что — они любили мать и бабушку, но со свойственным всем детям максимализмом не могли понять, как можно засадить человека в Азкабан или послать в него «Аваду» из-за… любви к нему…
После разговора с отцом ребят пропустили в палату и оставили наедине с матерью, а Блэк с Люциусом, с полного согласия целителя Медоуза, оккупировали его кабинет, куда через час под дезиллюминационными чарами явились Эйден Нотт и все командиры освободительных отрядов. Даже Соррен пожаловал с континента неотслеживаемым порталом с новостями о бурной политической жизни трёх ведущих магических стран Европы. Не было только Дадли с Гюнтером, которых за два дня до этого вызвали на службу.
Такие предосторожности были вызваны тем, что партнёры не хотели пока афишировать своё возвращение в мир живых. Всем остальным, кроме плотно охранявших Больничное крыло охотников Уоррена, было сказано, что охрана сумела предотвратить неудавшееся покушение, но Блэк с Малфоем всё ещё не пришли в себя и не очнутся в ближайшие два-три дня.
Гарри и Люциуса быстро ввели в курс случившегося за восемь прошедших со дня спасения Хогвардса дней. Блэк вздохнул с облегчением, услышав о том, что провалявшийся восемь дней в коме Джордж буквально полчаса назад пришёл в себя, и только прошипел что-то нелицеприятное сквозь зубы после рассказа Драко и Теодора о последнем заседании Совета. Честно сказать, известие о том, что его старший сын ради победы в Совете Лордов замахнулся на титул лорда Гриффиндора и, что самое главное, исхитрился его получить, ввергло отца в некоторый ступор. Нет, Блэк, конечно, знал насколько велик потенциал Джеймса, но такого поворота судьбы не рассматривал ни в одном, даже самом смелом прогнозе развития ситуации.
Увидев его замешательство, Малфой-средний похлопал новоявленного родственника по плечу и не удержался от ехидного комментария:
— Да уж, Блэк, яблоко от яблони явно недалеко падает, и если папаша в нежном возрасте угоняет драконов и выходит сражаться один на один против Тёмного Лорда, то ему нечего удивляться, что его отпрыск замахивается на титул одного из Основателей.
Блэка сдержанно поздравили с достижением Джеймса, но никто, ни один из присутствовавших в кабинете лордов не назвал это событие везением или удачей: слишком хорошо они понимали, насколько тяжёлый груз ответственности взвалил на свои плечи мальчишка семнадцати лет от роду.
