Сурен Цормудян - Второго шанса не будет
Мать снова залилась звонким смехом.
– Ну, ты даешь, сынок!
– А чего смешного, – обиженно буркнул Джуниор. – Это же серьезный вопрос, мам. Мне не понятно, почему так?
– Детка, это сложный вопрос, – улыбнулась она, – Давай ты сейчас отправишься спать, а я подумаю и завтра тебе отвечу. Окей?
– Ладно, – досадливо протянул Джуниор.
Мать что-то еще хотела ему сказать, но притихла, вслушиваясь в какой-то звук, доносящийся с улицы.
Там пронзительно выла сирена. Потом мимо дома по улице, похоже, промчалась полицейская машина и что-то кричали из ее громкоговорителя. Мать взяла с журнального столика пульт от телевизора и включила его. По всем каналам была одна и та же статичная картинка с мрачной и не предвещающей ничего хорошего надписью «Экстренный бюллетень».
– Внимание! Прослушайте экстренное сообщение управления гражданской обороны округа! Атомная тревога! Атомная тревога! Наша нация подверглась ядерному нападению!
– Атомная тревога! – радостно воскликнул Джуниор, хлопая в ладоши и предвкушая необыкновенные приключения. Он даже подпрыгнул несколько раз. Но азарт покинул его, когда он взглянул на лицо матери. На лице ее застыл ужас…
…они спустились в подвал. Он прижимал к себе игрушечного Росомаху и чувствовал страх. Потому что боялась мама. Он слабо понимал, что происходит там, за пределами их дома. Но если мама боится, значит что-то плохое. Еще страшнее стало, когда мама спохватилась и побежала обратно в дом. Джуниор зажмурился и сел на пол, заставляя себя думать, что все это такая взрослая игра. Мать вернулась быстро. Она принесла в большой корзине продукты из кухни и большую бутылку с питьевой водой. Потом она кругами ходила вокруг сына, о чем-то сосредоточенно думая. Видимо вспомнив, что еще нужно взять с собой в укрытие, она снова бросилась к лестнице ведущей наверх из подвала.
Именно в этот момент последовал ядерный удар.
Вспышку они не видели, поскольку в подвале не было окон. Только моргнули лампы и погасли совсем. Но они слышали гул, который все нарастал. И дрожь земли, превратившаяся в оглушительный барабанный бой. А потом они оказались в коробке, которую тряс в руках злой великан. Весь мир содрогнулся, и все полетело со своих мест. То, что казалось раньше твердью, превратилось в сплошную адскую вибрацию. Все предметы, казавшиеся совсем безопасными, превратились в смертоносные снаряды, слетающие с привычных мест и сметающие все на своем пути. Разум Джуниора сжался в крохотный, но невероятно тяжелый комок, который он не в силах был удержать. Вся пыль, спрятавшаяся в щелях и прочих потаенных уголках подвала, превратилась в сплошной вихрь, наполнивший помещение. А потом все затихло. Мальчик слышал, как мать зовет его, боясь, что он погиб от удара о стену или был зашиблен одним из взбесившихся предметов с сорванных со своих мест стеллажей.
Он слушал ее и хотел ответить, но не мог этого сделать от стыда и страха. И просто молчал, прижимая к себе дрожащими руками игрушечного супергероя Росомаху. Ему было невыносимо стыдно. Стыдно за то, что он обгадился от страха, когда все вокруг завертелось в чудовищном вихре от сотрясающейся земли. Он ведь мечтал вырасти и стать супергероем. Но супергерои не гадили в штаны даже в детстве. Он знал это из комиксов. А он обгадился. Значит, теперь ему не быть уже Росомахой. И соседские мальчики будут потешаться над ним. Он даже как-то не задумался, что все соседские мальчишки уже превратились в кровавый фарш и перемолотые кости… в обуглившиеся трупы или просто в пепел и пыль…
В конце концов, перепуганная мать все-таки нащупала в кромешной тьме своего сына зажавшегося в какой-то угол. Она не стала его ругать за молчание. Она ощупала его, судорожно водя руками, и прижала к себе, очень обрадовавшись, что с ним все в порядке. Оказывается, даже в такой ситуации можно радоваться. Особенно если родное чадо живой и невредимый… Но эта была последняя радость…
Потом были долгие дни в подвале, пока не стала кончаться еда и вода. И догорали последние свечи. И стало невыносимо вонять из того дальнего угла, где они вынуждены были сделать отхожее место. И уже исчезла всякая надежда на то, что вернется со своей смены отец…
Все эти дни Джуниор продолжал обнимать игрушечного Росомаху, все надеясь что и он сам вот-вот превратится в супермена. Ведь так всегда бывало в комиксах. В экстремальных ситуациях рождались супергерои. И он настолько сильно верил в то, что теперь и ему суждено стать одним из них, что каждый новый день разочарования его лишь убеждал в том, что если этого не произошло сегодня, то непременно случится завтра. Он обязательно станет суперменом, который спасет себя, маму, и всех кто в этом нуждался теперь. Но этого не происходило. И, в конце концов, случился крах веры, как некий эрзац смерти. Ведь смерть это, наверное, тогда, когда все во что ты верил, оказывается пустотой и ничем, как и надежда на то, что отец остался жив.
Мать долго пыталась разобрать завал и выбраться через запасную дверь, ведущую на задний двор их дома. Внешний мир их встретил ужасающей картиной. Дом был сметен, как впрочем, и все строения вокруг, на которые обрушилась ударная волна. Всюду смрад и копоть от пожарищ. Холодно от того, по небу рассекали гонимые ветром рваные клочья сажи и пепла, дыма и отравленных облаков. И через все это солнце выглядело тусклым зловещим красным оком сатаны. Они долго бродили среди руин в поисках пищи и воды. Но все было тщетно. Магазины, как и все вокруг, перемолото в труху, а продукты из них уже растащили мародеры, крысы и собаки. Они долго искали выживших, но когда увидели живых людей, то решили что это еще опасней, чем быть среди мертвых руин.
По захламленной останками людей, машин и обломками домов, бежала группа молодых парней. Следом, как мог в таких условиях, быстро ехал армейский «ХАММЕР». Из люка на крыше торчал солдат в противогазе и каске, и поливал этих парней свинцом из крупнокалиберного пулемета, убивая одного за другим. Мысль связаться с военными отпала не только после этой сцены, но и после того как они заметили на переднем обвесе другой такой машины, стоящей у большого костра, гирлянду из отрубленных человеческих кистей.
Все желание найти выживших отпало, и они стали наоборот, прятаться от них. А выжившие были. Страшное человеческое существо. Он был совсем обуглившийся. Сидел на чьем-то трупе перед оплавленной детской коляской и бормотал что-то, выпуская из язв на шее кровавые пузыри, при этом медленно раскачиваясь. И от его движения с тела этого человека отваливались куски плоти, отслаивающейся от костей. Они видели большого добермана с вытекшими глазами, который тащил в зубах человеческую руку. Группа молодчиков, похожих на тех, которых расстреливал солдат из «ХАММЕРА», только вооруженных, осматривала свежие трупы людей. Обчищали им карманы. Срывали золотые украшения и выбивали золотые зубы. В квартале от того места на покосившемся светофорном столбе кто-то повесил полицейского…
