Александр Черниговский - Еретик. Войны мертвых
Но даже это веселье не могло перебить гнилой вони. И понятно, почему. По краям веселой пещеры монолитом спокойствия стояли высокие троны, на которых меланхолично восседали те, в чьей силе никто не посмеет усомниться. Старейшины. Словно Боги они взирали на творящийся вертеп, лишь изредка переглядываясь между собой. И у каждого во взгляде царило отвращение. Особенно к тому, кто раскачивал это хмельное море бледной плоти.
Оплывшая бесформенная туша посреди зала восседала на своем золотом ложе, увитая наложницами, точно кусок гнили, облюбованный жадными мухами. Тяжким басом разносился по залу хохот старика, стоило очередной красавице вонзить свои острые зубки в эту бездонную бочку протухшей крови. И у этой твари я должен чего-то просить? На секунду зверь внутри меня взбунтовался, выпустил свои клыки...
И теперь я стою в кольце пьяной толпы, словно прокаженный. Особо одурманенные музыканты даже попадали на драгоценные ковры, излив из себя все, что накопили за долгие часы разгула. И уже не вставали.
- Да-а-а-д-а-а-д-а-а-а-а... - просипела туша, наконец отвернув от меня свой голый зад. С вершины кровавой горы на меня взирала огромная лысая тыква, иначе это не назвать. Черты лица Старейшины не сохранили ни единого сходства с человеком, оставив на мой взор лишь столь же бесформенное хищное рыло и огромные красные глаза. - Кем бы ты ни был, Гость, могу уверенно сказать, что ты - глупец.
Тишина. Вновь кого-то вывернуло. С тихим визгом шлепнулась на пол наложница, в ту же секунду растворившись где-то у подножия туши.
- Неужели ты ничего не понимаешь, брат? - протянул великан. Вновь зверь заиграл в крови, выудив имя этой кучи дерьма. Лантел. Самый старший из местных вампиров, столь усердно копивший в себе силу Пути Крови, что не мог даже самостоятельно пройти в свои покои. И как эта гора мяса вообще сюда пролезла? - Ты здесь не нужен. Ты никому не нужен. Ты чужд даже для своих сородичей! Что ты хочешь здесь найти?
По залу прошла волна удивленного ропота. Пламя фонарей нервно замерцало, постепенно взяв себя в руки.
- Эльза! - рявкнул Лантел, взмахнув свободной от чесания лапой. - Подойди сюда, девочка моя!
Вновь расступилось пестрое море, и по чистому пути тихо ступила вещунья. Она не отрывала взгляда от пола, едва не запуталась в белых подолах нового кружевного платья, но Кларисса не отступала от нее ни на шаг. Звон металлических пластин раскачивал толпу, разгоняя пьяную толпу подальше от девочки. Кларисса не решилась сменить доспех на изысканные одежды и теперь ловила неодобрительные взгляды местных дам.
Хотя кто здесь дамы - попробуй, разбери!
- Ты скучала по мне? - спросил гигант, посадив Эльзу могучей рукой к себе ложе. - Вижу, скучала. Злой чародей хорошо с тобой обращался? Верно, Кларисса?
- Да, хозяин, - с горечью в голосе сказала воительница, - я следила за благополучием девочки, можете не сомневаться в честности...
- Довольно, - отрезал Лантел. - Скажи-ка мне, маленькая, ты же знаешь судьбу этого ублюдка? - Жирный палец уперся в мою сторону.
- Ты итак все видел, Владыка Кровей, - ровно сказала огневолосая. Она вновь не в себе, подумал я, как бы чего не натворила. Достанется всем.
- Да-да-да, конечно, маленькая! Но нам нужно знать больше, понимаешь? Расскажи, стоит ли нам обличать эту мерзость перед нашими гостями? Стоит ли нам разрушать наше веселье?
- Это ничего не стоит. Все равно все знают, что скоро они умрут. И лишь Свет очистит их разум перед лицом верной гибели.
Раскатистый гвалт ударил в уши. Смеялись все, кому не лень. Хромая судьба скосила с ног еще десяток кутил. Один из них едва не оставил мутный след на моем кафтане. Легкая затрещина с моей стороны спасла бедолагу от участи быть разорванным в клочья. Мной же.
- Вы слышали, братья и сестры?! Господа Бароны?! Свет близок! - не унимался Лантел, едва не покатившись с пьедестала от смеха. - Маленькая, будь так добра, закрой свой милый ротик и покажи нам все, как есть. Давай.
- Господин Лантел, - вмешалась Кларисса, - я не уверена, что...
- Заткнись, Кларисса! Эльза, милая, давай, покажи.
Толстые пальцы впились в девушку, словно клещи. Провидица всхлипнула от боли, но все так же не решалась сделать хоть что-нибудь. Старый упырь не церемонился с ней.
- Матушка, - одними губами взмолилась она. - Матушка...
Кларисса безмолвно наблюдала за муками своей подопечной, не в силах что либо изменить. Единственное, что никто не мог ей запретить - проливать слезы. Оросить доспех и клинок не кровью и прахом врага, а собственной болью.
Лантел срывал с нее белые лоскуты, еще миг назад напоминавшие одежды. Я видел муку, застывшую в пустых глаза огневолосой вещуньи. Ей не нужны были грубые ласки старого монстра.
Толпа взвыла! Толпа ждала зрелища! Толпа ждала истины из уст своей пророчицы! Пусть Старейшина развлечет народ, покажет этой девчонке, что такое любовь своего господина! В порыве страсти (никто не сомневался, что послушание Эльзы следствие нахлынувшей любви) она предскажет будущее своему народу, и не будет уже бессвязных бормотаний запуганной девочки! Только страсть! Только истина!
- Господин, стойте! - где-то далеко кричит мой раб, толи мне, толи безобразной туше. Я забыл об Ангусе.
Уже нет предо мной рыжих волос, нет бесконечной печали на девичьем лице. И нет наглого жирного скота, рвущего слабую душу лишь для того, чтобы развлечь свое онемевшее от страстей сердце.
Осталась лишь Она. Я не помню ее имени, но сердце начинает биться. Застывшие алые реки бегут по пыльным венам, в голову молотом ударяет гнев. Фабиан...здесь, среди темноты, в отсветах неверного пламени фонарей... все также силен и жесток.
Фабиан.
Фабиан...
ФАБИАН, ТЫ, СУКИН СЫН, Я ВЫРВУ ТВОЮ ГЛОТКУ СОБСТВЕННЫМИ ЗУБАМИ!!!
И я черной молнией взмываю над пьяной толпой, навстречу смердящему бочонку, полному КРОВИ! Черные клинки на моих пальцах, сочащиеся Тьмой, неслись навстречу белой плоти. Все взоры обращены ко мне, и даже Лантел успевает поднять на меня одурманенные очи.
Но орудия зверя не достигают цели. Мелькнули черные глаза пророчицы. Когти просвистели мимо, вырвав маленький кусок плоти из смердящей туши. Брызнула кровь, и вселенная взорвалась, утонув в бесконечном водовороте грез.
Мелькали горящие города, мертвецы рубили друг друга на части, пируя останками побежденных, вампиры заливают кровью серые пустоши, отдавая бесценную жизнь бесплодной земле, чародеи плетут невидимые сети, забыв о прежних обидах, богопоклонники жгут на кострах всех, кто отрекся от Веры, стальные воины собирают свои бесконечные армии, выступая против разношерстной орды мертвецов. Но мертвецы не одни. С ними Свет. Он плавит стальные тела, взрывает бездушные толпы страшнее любой из пушек.
