Игорь Борисенко - Путь мертвеца
В конце третьей недели Месяца Первых морозов под сбитыми копытами Дикаря захрустела высокая, мерзлая трава заброшенной дороги, что вела прочь от Южного тракта. Вытянув вперед руку с растопыренными пальцами, Девлик метнул огромный огненный шар, который прожег ему проход в низко склоненных ветвях. То же самое пришлось проделать еще несколько раз – но зато мертвец ехал, гордо выпрямившись, среди жалких обугленных обрубков, через похожую на черный снегопад пелену кружащихся частичек пепла. Здесь конь, понуро опустивший голову со свалявшейся гривой до самой земли, плелся кое-как, спотыкаясь. Силы его были на исходе, но мертвец больше не торопился. Он и так скоро достиг луга, представлявшего собой страшное зрелище. Огромные, красно-коричневые стебли трав покрывали тонкие узоры изморози, а между ними лежали черные груды мертвой плоти. Сейчас вид множества зияющих, гниющих ран, изорванных в клочья одежд, разрубленных доспехов и сломанного оружия нисколько не тронули Девлика. Даже Дикарь не имел уже сил пугаться. Медленно, запинаясь о трупы, он добрел до внутренней стены замка и остановился у приоткрытой двери. Вокруг все было точно так же, как и во время первого визита: по всему двору валялись вперемешку тела воинов в красном и белом. Красных было заметно больше, особенно вокруг одного великана в синей лилией на спине. Безразлично скользнув по картине давнего побоища, Девлик нырнул в дверь, слегка пригнув голову. Лестницу, утонувшую в полумраке, он мог разглядеть прекрасно. Сегодня трупов на ней было очень мало, зато сгнивших и проломанных ступенек прибавилось. Осторожно ставя ноги, мертвец поднялся и вышел в коридор. Устилающие его половицы пострадали еще сильнее лестницы. Тут и там зияли дыры, словно кто-то очень тяжелый, дурачась, прыгал здесь на одной ножке и проламывал старые доски ради развлечения. Трупы лежали и сидели, свешивая в дыры руки, ноги и головы. Один воин с лилией на правой половине груди и разрубленным надвое лицом, застрял прямо посреди коридора, раскинувшись и загородив проход. Девлик двинул ему в ухо, и труп свалился набок.
В одной из комнат, прислонившись спинами к стене, сидели двое: страшно худой юноша с арбалетом на коленях и заросший до глаз пегой бородой мужчина, сбоку от которого валялась короткая секира. Казалось, оба они дремали, не слыша звука шагов, скрипа уцелевших половиц и шума от упавшего тела. Мертвец оглядел углы и двинулся дальше. Во второй комнате, подперев подбородок кулаком, дожидался следующей битвы офицер с изящной бородкой, мечом с вызолоченными узорами на лезвии у рукояти. Рядом с ним был прислонен пыльный круглый щит с огромной серебряной лилией в центре.
Только в третьей по счету комнате Девлик нашел того, кого искал. Предводитель этого войска, обреченного на вечный бой, смерть и воскрешение, хозяин замка Вайборн, а также главный и единственный виновник павшего на него проклятия, Миланор тоже сидел на полу, у окна. Доспехи его были ржавыми и дырявыми, а грязные желтые пряди волос свисали чуть ли не до пояса. Миланор сидел, склонив голову и не видел вошедшего; как и все остальные, он был в оцепенении и, казалось, совершенно не шевелился.
Ветер слабо посвистывал в разбитом окне, сквозь которое был виден участок крепостной стены и какие-то почерневшие деревянные постройки у ее основания. По всей комнате валялись покрытые паутиной и густым слоем сизой пыли остатки мебели и пара чашек. Девлик медленно повел взглядом, запечатлев эту жуткую картину в мозгу. Затем, потверже расставив ноги, мертвец выпрямился так, что занял собой весь дверной проем.
– Вставай, Миланор! – тихо позвал он. Рыцарь шевельнулся, отчего желтые пряди, закрывавшие лицо, дрогнули и раздвинулись. Тускло блеснули глаза, вряд ли видящие сейчас собеседника. Глухим голосом, словно сомнамбула, Миланор простонал:
– Кто здесь? Пришелец, посланный нам всеми злобными демонами мира? На сей раз мы не поддадимся на твой гнусный трюк!
Вдруг он встрепенулся и поднял голову, отчего ржавые доспехи жалобно заскрипели. Апатия, владевшая рыцарем, на глазах улетучивалась, а в глазах загорался огонек ненависти. Так резво, как это позволило гнилое железо, Миланор поднялся на ноги. Бледные щеки отливали черным, спутанные волосы били по плечам, как веревки, а синие губы исказила ярость. В руке рыцаря внезапно появился меч; воздев его над головой, он издал хриплый клич:
– Ты умрешь, исчадие зла! Тысячу лишних смертей нам принес чужеземец в прошлый раз!
Миланор, видно, хотел выкрикнуть еще что-то, но в этот момент он ринулся вперед, в атаку, и потерял дыхание. Разинув рот, он попытался разрубить Девлика надвое. Скользнув в сторону, прочь из дверного проема, мертвец пропустил удар рядом со своим бедром. Вонзившись в косяк, меч Миланора отколол от него длинную, толстую щепу. Тут же рыцарь с небывалым проворством и легкостью снова воздел клинок и шагнул вперед, чтобы настигнуть ускользающую жертву. Девлик скользнул вперед, под удар. Лезвие с грохотом врезалось в дверную притолоку, глубоко в ней застряв и обрушив вниз потоки пыли, ворох опилок и еще какую-то дрянь. Мертвец, обсыпанный мусором, нанес сокрушительный удар обоими кулаками в грудь Миланора: трухлявая кираса с хрустом проломилась, а сам рыцарь, отброшенный прочь, отлетел в кучу рухляди с ужасным грохотом. Разбросав руки и ноги, он остался лежать, будто рыба на песке – выпучив глаза и разевая рот. Девлик по-кошачьи прыгнул, очутившись рядом с поверженным соперником и цепко ухватил его пальцами за скулы. Миланор не пытался освободиться, только сипел, пытаясь выдуть воздух через закрытый ладонью мертвеца рот.
– Эх, Миланор! – прошептал Девлик, сокрушенно качая головой. – Из-за собственной тупости ты угодил в эту передрягу и затянул следом столько людей. Она – увы! – не сделала тебя умнее. Я принес вам освобождение, а ты хотел убить меня?
– Ты лжешь! Лжешь, нечестивец!! – засипел Миланор, делая слабые попытки сбросить руку мертвеца с лица. – Никому не по силам освободить нас, и лишь смерть, сладкая и мучительная, очищающая и многократная, даст нам свободу умереть наконец раз и навсегда!!!
Из-под ладони Девлика полезла пена, а глаза Миланора, казалось, готовы были выпрыгнуть из глазниц и покатится по пыльному полу. Как в припадке, рыцарь принялся колотить руками и ногами, поднимая вокруг себя облако рыжей пыли и отламывая кусочки железа от наручей и поножей. Девлик передвинул руку, которая зажимала рот Миланора, ниже и ухватил его за горло сразу под нижней челюстью, над оклеенным вытершейся тканью краем кирасы.
– Замолчи, безумец!! Молчи и слушай, коли хоть капля разума осталась в твоей башке, заплесневевшей, как и весь Вайборн! Слушай же: здесь и сейчас я сокрушу силой своей магии чары, наложенные на вас. Смерть, все время проходящая мимо, повернется к вам лицом. Невидимые границы, сжавшие кольцо вокруг замка, исчезнут. Видения пропадут, так что вам не надо будет больше убивать друг друга. Понимаешь? Слышишь меня?
