Вероника Сейнт - Гамельнский Крысолов
-Он даже никому не обмолвился, куда уезжает?
-Нет, ни словом. Сказали, он вообще был крайне неразговорчив, будто боялся сболтнуть лишнего.
-Не очень похоже на Крысолова, но... у него были причины, - Виктор задумчиво потер подбородок. - Он спалил "Мориарти" наверняка потому, что там была отгадка.
-Предлагаешь на пепелище поискать?
-Нет, мы там не то что уцелевших выпавших бумажек, визиток или украденных пепельниц не найдем, я даже не смогу там теперь ни одного воспоминания поймать, - Виктор развел руками, - Прости, что твоя работа оказалась бессмысленной.
-Главное, что мы проверили все это, - Иероним посмотрел на Виктора. - А что ты узнал?
-Ну, по крайней мере, я узнал, где бывал мой отец и куда именно он сбежал. Я не могу его оттуда вытащить, потому что не могу найти... портал, которым он воспользовался.
-Вау, - выдохнул альбинос и опустил голову, - Совсем как в старые добрые времена.
Виктор осекся на мгновение и тихо ответил:
-Да. Совсем как тогда.
Воспоминания двухлетней давности снова отозвались в сердце странной какофонией чувств и эмоций, начиная с того, что он, по-своему, был благодарен Джеку и Тристане за такую ловушку, которая помогла ему встретить Грейс, и заканчивая скорбью по Пенелопе.
-Ладно. Нам нужно забыть о прошлом разе, потому что сейчас все иначе, - он хотел сразу продолжить, но замолчал, подбирая слова и рассеянно смотря на Иеронима.
-Что ты наделал, пока меня не было, Виктор? - позвал его альбинос. Виктор нервно дернулся.
-Что, прости?
-Ты видел себя в зеркало? Ты такой же бледный, как я.
-Ну, да, - Виктор ухмыльнулся, - Я болею, если ты не заметил, - он прокашлялся и продолжил, - Я попробовал заглянуть в тот мир, куда сбежал мой отец, и нашел девушку, которая сможет нам помочь. В следующий раз я хочу попробовать сделать это уже из планетария. Мой отец проводил там много времени, что... делает его по-своему привлекательным для этого поиска.
-Откуда тебе знать, что Джек не хотел бы именно такого поворота событий?
Виктор поежился - Иероним так наклонил голову, что отражающийся в его глазах свет превратил их из серых в красные, и от этого его взгляд становился немного жутким.
-Джек думает, что скованный правилами я не полезу в другой мир. Теперь я полноправный Маг, а не просто ученик, и это означает, что теперь на мне в два раза больше ответственности и в два раза больше правил. Если я буду слишком часто лезть не в свое дело, то, рано или поздно, само мироздание решит избавиться от меня. Крысолов не может не знать, что я это понимаю, и он уверен, что я, итак одаренный Болезнью, не стану этого делать.
-Он думает, что ты придешь к нему с просьбой найти отца?
-Я думаю, он полагает, что я вообще забуду про отца. Последние лет десять наши с отцом отношения едва ли достойны эпитета "хорошие", - Виктор фыркнул, - Мне гораздо больше интересно, что именно он хочет мне показать.
-Он был твоим лучшим другом, помнишь? - Иероним слабо улыбнулся. - Он хочет показать тебе, во что ты превратил его.
-Я не делал его Крысоловом, Белоснежка.
-Не делал. Но ты ушел, когда был ему нужен, из-за девушки. И вот, к чему это привело. Теперь он считает, что это ты виноват во всем, через что он прошел и во всех его проступках, так что... ничего удивительного, что он хочет заставить тебя мучиться.
-Ты давно так в людях разбираешься? - Виктор нахмурился. Слова Иеронима каким-то образом задели его, и Гадатель растерялся. Он прекрасно знал, что был косвенно виноват в том, как изменился Джек, но как раз этих подробностей альбинос никак не мог знать.
-Я не разбираюсь, я просто озвучиваю то, что думаю.
От одной мысли, в какой Ад Крысолов может превратить жизни тех, кого Виктор любил и кто был ему близок, Гадателю становилось дурно. Это было сравнимо лишь с тем ощущением, когда почва уходит из-под ног, или заканчивается воздух. Виктор сделал глубокий вдох и задержал дыхание, стараясь удержать кашель. Не смотря ни на что, слова Иеронима содержали в себе толику болезненной правды, которую Виктор прекрасно знал, но отказывался признавать. Неважно было, кто именно и когда именно сказал бы ему об этом, Виктор одинаково испытал бы то странное ощущение удивления и разочарования, будто не ожидал, что когда-нибудь это прозвучит.
Он поднял взгляд и посмотрел на Иеронима устало и виновато, пытаясь понять, почему судьба снова свела его с ним. Неужели, только для того, чтобы альбинос напоминал ему о всех проступках, или для того, чтобы Виктор был готов к встрече с Джеком?
Это короткое помутнение, то, как Виктор растерялся, позволило усталости снова захватить его, и Гадатель отошел от двери и сел.
-Мой отец знал, что Джек будет пытаться сделать все это, - после долгого молчания сказал он и не узнал свой собственный голос.
-Если ты действительно поддашься ему и будешь реагировать так, как сейчас, то он добьется своего, - констатировал Иероним, - Но мне кажется, что ты отреагировал бы мягче, если бы не так сильно устал.
-Ты моя мамочка? - Виктор ухмыльнулся и повернулся к Иерониму. Неожиданно Каратель, так же, как пару минутами ранее, смутил его разум, всего несколькими словами заставил его очнуться и вспомнить, что именно он сейчас пытается сделать.
-Ты повторяешься, - альбинос ухмыльнулся, уловив его шутку. - Когда я был совсем юным Чистильщиком, мой наставник однажды сказал мне, что моя способность чувствовать и радует, и печалит его, и когда я спросил его, почему, он ответил, что это делает меня человечнее сейчас и сделает несчастнее в будущем.
-Вау, у вас даже такие речи толкают, - Виктор удивленно вскинул брови. Он был искренне удивлен словам Иеронима. Каратель постепенно открывался для него с новых сторон, и его образ становился все более человечным и доверительным.
-Мне повезло с наставником. А ему не повезло со мной, - Иероним пожал плечами, и Виктор почувствовал сочувствие, уловив нотки сожаления в его голосе.
Все происходящее в этом городе было таким странным. Они застряли здесь, и порой Гадателю казалось, что они никогда не вернутся домой, а останутся здесь до конца своей земной жизни. Этот город за несколько дней проник им под кожу, как вирусная инфекция, заставляя их становиться мягче и поддаваться любым неудачам. Виктору стало страшно, но он тут же тряхнул головой и отогнал эту мысль, опасаясь, что и она сейчас может перерасти в нечто большее, чем просто незначительная идея. Что бы ни случилось, он справится с чем угодно. Он должен помнить, кто он такой и зачем он здесь, и, выполнив свою задачу, вернуться домой.
-Тогда что мы планируем делать завтра? - снова прервал молчание Иероним.
