Майкл Стэкпол - Крепость Дракона
Уилл улыбнулся:
— Ну, это само собой. Как там она, бедная? Ведь мы уехали, прихватив с собой все ее вещи, и дядины тоже.
Воркэльф покачал головой:
— Да не больно-то ей нужна жалкая одежонка.
— А что, если ей понадобится дядина книжка и другие вещи? Ворон удивленно покосился на Уилла:
— Книжка? Другие вещи?
— Дощечки от моли, ну, вы, наверное, знаете, их еще кладут в комоды для отпугивания моли. А в дядиной книжке что-то написано и рисунки есть.
— Почему же ты раньше ничего об этом не сказал?
— Я говорил… Резолюту, когда укладывали вещи. Вы тогда занимались Сефи.
Воркэльф согласно кивнул и повернул лошадь, так как тропинка круто свернула в горы.
— Да, Ворон, он мне об этом докладывал. Тогда не было времени это обсуждать. Книга эта меня ничуть не удивила: он же колдун.
Уилл поскреб затылок:
— Как вы это узнали?
— Бормокин был убит с помощью магии, потому Дисталусу и ободрали лицо. Бормокины верят в то, что колдуны одержимы духами вилейнов. Потому и обдирают лица. Хотят выпустить духов наружу, чтобы те перевоплотились в вилейнов. Чем громче их жертвы кричат, тем, стало быть, могущественнее дух вилейна.
Уилл содрогнулся и снял с крупа своей лошади переметные сумки. Порылся в одной из них и подал Ворону книжку.
— Может, вы там что-то поймете.
Ворон открыл книжку на странице с деревянной закладкой.
— Записи зашифрованы, хотя здесь имеется карта Стеллина с пометами, отражающими слабые и сильные стороны его обороны. — Он постучал по странице деревяшкой. — Важнее то, что сама эта закладка сделана из заколдованного дерева и, на неопытный взгляд, напоминает обыкновенный дуб.
Резолют осадил лошадь и развернулся к Уиллу:
— Почему же ты, мальчик, промолчал об этом?
Уилл пожал плечами:
— Потому что я об этом ничегошеньки не знаю. А в чем, собственно, дело?
— Что ты еще там нашел? Дощечки от моли, говоришь? — Ворон захлопнул книжку и положил на переплет волшебную деревяшку. — Подай-ка их сюда.
Уилл вынул дощечку из мешка Дисталуса и подал Ворону. Потом ему пришлось спешиться. Подбежав к вьючной лошади, он порылся в мешках и отыскал вторую дощечку. Быстро вернулся и отдал ее Ворону.
— А что, на ваш взгляд, это такое?
Ворон наложил одну дощечку на другую, бороздками вместе. Получилась выемка. Он вставил в нее заколдованную деревяшку.
Через мгновение по сложенной из двух половинок пластине прошлась голубая вспышка, оставившая после себя голубые буквы.
— Я читать не умею. Что тут написано?
Ворон покачал головой:
— Я этого шрифта не узнаю. А ты, Резолют? Некоторое время Воркэльф смотрел на буквы, затем он нахмурился.
— Я впервые такое вижу. Должно быть, шифр как и в книге. Ворон вынул деревяшку из углубления, и надпись исчезла.
— У них, стало быть, у каждого было по половине арканслаты. Соединяя их друг с другом и пользуясь волшебной деревяшкой, они совершали сложное магическое действие. Описания, приложенные к карте Стеллина, тоже шифрованные. Полагаю, они занимались шпионажем. Только вот на кого они работали?
— На Ориозу, — улыбнулся Уилл. — Точно на Ориозу.
Воркэльф выгнул бровь:
— И как ты пришел к такому заключению?
— Монеты в кошельке Дисталуса. Каких там только нет! Даже несколько фальшивых, а вот из Ориозы — ни одной.
Ворон усмехнулся:
— Доказательство косвенное, хотя и интересное. Так как арканслата позволяла им мгновенно связываться со своими хозяевами, то, как думаешь, может, им было приказано следить за нами, потому-то они и в горы за нами последовали?
Резолют задумчиво покачал головой:
— Если бы они за нами следили, то не стали бы сочинять историю о том, что направляются в Ислин. Бьюсь об заклад: в Стеллине им рассказали, что мы с тобой много лет назад побывали там вместе с Ораклой. Тот раз нас пытались перехватить, но неудачно. Ораклу они знают, наслышаны о сделанном ею пророчестве, потому-то им очень важно ее найти. Люди Скрейнвуда хотят знать местонахождение прорицательницы.
Уилл закрыл глаза, обдумывая услышанное.
— Но если то, что Дисталус сказал о короле Скрейнвуде, правда и если сам он работал на Кайтрин, зачем бормокинам понадобилось его убивать?
Ворон едва заметно улыбнулся:
— Может статься, что, предоставляя авроланским бойцам убежище в Ориозе, Скрейнвуд не признается в этом свои начальникам, посылая им сообщения о возможных передвижениях авроланов. Он ведет двойную игру, но так как и сам он представляет ценность для обеих сторон, то на жизнь его никто не покушается. Возможно, что Кайтрин не знала о том, что у Скрейнвуда здесь есть шпионы.
— Или, — Резолют развернул лошадь, — она знала об этом и хотела, чтобы их убили.
Путаясь в исключающих друг друга предположениях, Уилл в часы бодрствования предавался размышлениям. Ехали они на северо-восток, следуя за течением реки. Города старались объезжать стороной, предпочитая им лесные тропы. Весь путь занял неделю из десяти дней, запланированных на переход.
С наступлением ночи они останавливались в пещерах, где находили приют и другие люди. В большинстве своем это были мужчины; женщины, правда, тоже встречались. Все худые и голодные, мало чем отличающиеся от волков. Нрав этих людей удивлял Уилла: в Низине он привык видеть суровых, злобных мужчин, но по сравнению с этими земляки представлялись ему теперь сущими ангелами, в то время как здешние преступившие закон люди казалась чуть ли не дикарями. Уилл не сомневался: пусти их в город, и они раздерут там своих противников в клочья.
В городе есть враги, которые не прочь тебя убить. Здесь все без исключения ждут твоей смерти, а твоим уходом из жизни заинтересуются разве что черви.
На этой криминальной тропе имен ни у кого не было. Кому какое дело, куда ты направляешься, откуда пришел и что видел. Уилл сразу понял: половина всех ответов была неприкрытой ложью, а из второй половины никакой пользы извлечь было нельзя.
В лесистой долине, у извилистого ручья с огромными валунами, на берегу, пожилой человек, слегка похожий на Ворона, кивнул им, попыхивая трубкой:
— Я бы на вашем месте был поосторожнее. Всадники меня недавно расспрашивали о трех путешественниках — ворке, мужчине и мальчике. Плохо, если вас за них примут. Это, судя по всему, ребята отчаянные, раз уж о них расспрашивают солдаты.
Ворон негромко рассмеялся:
— Это, дружище, точно не мы. Мы — люди смирные, разве что бормокинов убьем. Да ягод вот по дороге нарвем, тем и питаемся. Может, конечно, король Август хочет узнать у нас, где растут самые лучшие кусты.
— Ягод там, дальше, — сколько душе угодно, да и бормокинов найдется вдоволь. — Он покачал головой. — Они и раньше нам докучали, а теперь действуют организованно: нападают на фермы и на деревни, потому вам по дороге семьи беженцев и встречаются.
