Ксения Баштовая - Бубновая гильдия
Человек кивнул, принимая объяснения гнома, и продолжил зачитывать список:
— Терр'илиан ис'Эрглирдарлин н'и эт'Норенгеалларен эас Лорэд…
— Светлый! — ненавидяще выдохнули оба темных эльфа.
Ирдес благоразумно промолчал.
Мужчина понимающе хмыкнул и продолжил:
— Дальше… Фрондр Нгныыр. Кентавр???… М-да… «Великолепный» набор королей! Причем учитывая то, что Алронд — столица Гьертской империи!!! У меня просто нет слов. Ну что ж, раз уж получилось так, я предлагаю выбрать в качестве главы гильдии того, кто сейчас присутствует зде… — Он еще не договорил, а эльфы — бубновые тузы, не сговариваясь, выпалили в один голос:
— Согласен!
Вслед за ними выбор седовласого одобрили тролль, гном и даже недовольно скривившийся блондин.
— Давно среди нас не было такого единогласия, — хмыкнул гном («Можешь начинать убирать, — хихикнул из кошелька Джейт. — Метелка — в дальнем углу»), а тролль улыбнулся.
— Ну что ж, благородный дон, — обратился он к Ирдесу, — возьмите свой знак гильдии.
Гильдейские знаки есть только у глав криминальных кланов. У каждой масти свой: у пик — золотое кольцо с огромным гранатом в обрамлении мелких рубинов, у черв — тонкое серебряное колечко с двумя каплевидными жемчужинами, черной и белой, сплетенными в круг; у треф — перстень из простого железа, украшенный рунами, с небольшим кусочком необработанного янтаря; ну а у бубен — массивный золотой перстень с изумрудом, преломляющим свет подобно «кошачьему глазу». Вот только полоса изъяна там — черная…
Ирдес обогнул Эрику, сдергивая перчатки и засовывая их за пояс, снял с руки дона Кевирта кольцо и, выпрямившись, надел его на средний палец правой руки.
Седой улыбнулся:
— Ну что ж… Дон Кевирт мертв, да здравствует дон Ке…
— Нет, — резко оборвал его Ирдес, — дон Герад.
Несколько долгих секунд человек смотрел на него, а потом кивнул:
— Пусть будет так…
После этого началась очень долгая церемония, во время которой, согласно протоколу, все члены Совета должны быть официально и поименно представлены. Это было очень утомительно, прежде всего из-за эльфов. Ведь у них есть краткое имя для повседневного общения, состоящее из частей имени и фамилии, есть полуофициальное — оно включает два-три имени и полную фамилию, им обычно подписывают письма. И есть еще полное, в котором фигурируют все титулы, имена и фамилии с множеством артиклей, апострофов, приставок и тому подобного… А если эльф еще и знатный?.. Тогда вообще хоть веревку мыль!
В общем, к тому моменту, как новоиспеченный дон Герад в первый (!) раз вымолвил:
— Для меня честь быть знакомым с вами, — Эрика, скромненько стоявшая в уголочке, начала откровенно зевать.
Наконец официальная часть была закончена, и дон Герад поинтересовался, не будут ли благородные доны («Би-доны!» — ехидно пропищал Джейт) столь любезны, что, когда они окажутся снова в столице, предпочтут остановиться на отдых в особняке главы воровской гильдии Алронда.
«Благородные доны» посовещались и решили, что они будут «столь любезны».
Дон Герад потянул за шелковый плетеный шнур, вызывая слуг. Через некоторое время дверь в кабинет отворилась и появился дворецкий-полуэльф…
Эрика замерла, сообразив, что раз слуги-то работали на дона Кевирта, то нового кровопролития не избежать.
Но дворецкий скользнул равнодушным взором по комнате, и лишь на мгновение его глаза остановились на гильдейских знаках присутствующих. Единственным проявлением его чувств стало то, что на кольце Ирдеса его взгляд задержался несколько дольше.
После этого дворецкий с легким поклоном поинтересовался:
— Чем могу быть полезен, милорд?
Новый глава воровской гильдии Алронда, сохраняя каменное выражение лица, бросил:
— Лирас, покажи гостям свободные комнаты.
— Как вам будет угодно, милорд.
— И проследи, чтобы здесь убрали.
— Как вам будет угодно, милорд.
Новоиспеченный бубновый туз сам не мог бы сказать, какие чувства в этот момент владели его душой. Спокойствие? Разочарование? Тоска? В любом случае, все то время, пока члены Малого Совета гильдии находились в кабинете, Ирдес не проронил больше ни слова. Лишь когда за последним «гостем» закрылась дверь, эльф задумчиво крутанул кольцо на пальце и тихо протянул:
— Глава гильдии воров — убийца… Похоже, это становится традицией.
Эрика вскинула на него непонимающий взгляд:
— Что вы имеете в виду?
Темный эльф хмыкнул, пустив изумрудом солнечный зайчик:
— Лет сто назад некий Алоиз Кевирт был пиковым королем…
Наступило неловкое молчание, которое было прервано появлением дворецкого.
— Гости размещены, милорд.
Он хотел было уйти, но в последний момент Ирдес окликнул его:
— Лирас!
— Да, милорд?
— Сегодня утром либо ночью в особняк должны были привезти тролля. Он сейчас здесь?
— Мм… — Дворецкий задумчиво нахмурился. — Если вас интересует тот тролль, которого привезли в двенадцать часов ночи связанного и с мешком на голове, то он здесь, милорд.
— Где именно? — Льдинки, застывающие в голосе дона Герада, напоминали небольшие айсберги.
— Возле помещений для слуг. В комнате для… ммм… «нежелательных гостей»… Ну это там, где решетки на окнах и усиленные двери.
Бубновый туз протянул руку:
— Ключ?
Дворецкий застыл, словно размышляя, стоит ли выполнять просьбу-приказ, а затем с легким поклоном передал требуемое.
Тихо хлопнула дверь.
Эрика, до последнего ожидавшая, что дворецкий как минимум устроит скандал, сглотнула комок, застрявший в горле, и, не в силах подавить в себе интерес, прохрипела осипшим голосом:
— А… почему он слушается вас? Ведь…
Дон Герад поднял диадему, брошенную на пол, едва в комнате появились бубновые тузы:
— А что тут может быть непонятного? Все слуги в доме, кроме телохранителей, естественно, работают на гильдию, а не на ее главу. Идем?
— Куда? — не поняла девушка. События развивались слишком уж быстро, и Эрика попросту не успевала следить за происходящим.
Темный эльф пожал плечами:
— Ну не знаю… Если желаете, вас проводят до выхода. Но я предполагал, что вы хотите лично присутствовать при освобождении наследника престола.
— Я — хочу!
— Отлично, — улыбнулся он, делая шаг по направлению к двери.
Эрика было направилась за ним, но в этот момент…
— Ну вот… — печально вздохнул дымок, вылетевший из ее кошелька. — Опять про меня забыли.
Девушка замерла. А ведь действительно…
Сказать, что воровка чувствовала себя неуютно, значит, не сказать ничего.
