Кристофер Сташеф - Чародей в ярости. Чародей-странник
— Спасибо.
Однако руку с плеча сына не убрал.
Магнус поморщился, но с места не сошел.
Род обнял мальчика, не спуская глаз с Гвен.
— Пойми, это было очень глупо. Очень рискованно. Я мог ударить тебя.
Глаза Гвен гневно полыхнули, но взгляд ее тут же смягчился.
— Мне было из-за чего рисковать, супруг мой.
Род скованно кивнул:
— Да. Спасибо тебе. Большое спасибо. — Он покачал головой. — Но больше так не делай. Вряд ли у тебя получится. Когда со мной опять произойдет такое, лучше… уходи. Забирай детей, и бегите куда угодно, и как можно скорее.
— Это тоже будет глупо! — в отчаянии воскликнула Гвен. — Если мы побежим, ты бросишься за нами и слушать меня не станешь, как бы я тебя ни молила!
Род смотрел на жену, не в силах пошевелиться. Наконец он закрыл глаза и так крепко сжал кулаки, что ему стало больно, трижды глубоко вдохнул и выдохнул, открыл глаза, встретился взглядом с Гвен и сказал:
— И все же ты должна уйти. Ты права, уходить, когда я в гневе, опасно. — Он немного помедлил и не без труда добавил: — Для нас обоих. Вы должны уйти сейчас. Здесь становится страшно. Альфар и его подручные не в игрушки играют. Они слишком опасны. И если не я накажу детей, их накажет он.
Гвен долго не спускала глаз с мужа. Дети примолкли.
В конце концов Гвен медленно проговорила:
— Если ты того хочешь, сударь мой, мы уйдем. И все же я молю тебя: подумай хорошенько. И нам безопаснее рядом с тобой, и тебе — рядом с нами. Тогда мы можем защитить друг друга. Но если мы уйдем от тебя и вернемся в Раннимед, тогда твои враги могут попытаться навредить тебе, причинив зло нам. А тебя не будет рядом с нами, и ты не сможешь нас защитить.
Это была уловка. Род это прекрасно понимал.
Но ему было страшно. Он страшился того, что могло снова зародиться в его душе, если бы он начал спорить с Гвен. Он боялся за нее, боялся за детей.
Но он боялся за них еще и потому, что опасался того, что в самом скором времени Альфар поймет, что никому из его подручных не справиться с семейством Гэллоуглассов в одиночку. Поняв это, он вполне мог поступить рационально, а именно — обрушить на семью верховного чародея объединенную колдовскую мощь. Пусть дети Рода и Гвен уже были неплохими эсперами — они все равно оставались детьми.
Но гораздо более сильно Рода пугало то, что может статься с женой и ребятишками, если он снова станет жертвой припадка необузданной ярости.
Он резко кивнул:
— Ладно. Оставайтесь.
Ликованию детей не было предела.
У Рода от их веселых криков чуть барабанные перепонки не лопнули. Он стоял, окруженный всеобщей радостью, и мысленно клялся, что больше никогда не позволит себе обрушить на детей свой гнев.
На следующий день он продолжал мысленно повторять эту клятву и отчаянно думал о том, как бы обеспечить безопасность своих домашних при том, что они останутся с ним. Он отказался от мысли убеждать их в необходимости отправиться домой, поскольку споры были для Рода чреваты припадками ярости.
— Не желаешь ли сесть на коня, сударь мой? — спросила Гвен, которая ехала на Вексе вместе с Корделией, сидевшей впереди нее.
Род молча покачал головой и продолжил путь пешком.
Мальчики глянули на мать, на отца и без слов зашагали дальше.
Из-за поворота дороги появился рослый крестьянин с женой, которая почти не уступала ему ростом, и пятью детьми. Они устало брели по проселку — устало, хотя было раннее утро. Отец семейства толкал перед собой тележку, нагруженную домашним скарбом.
— Еще беженцы, — проворчал Род. — Сколько их уже мы встретили, Делия?
— Четырнадцать, папочка.
Род кивнул:
— Четырнадцать… за какое время?
— За полтора часа, папуля, — сообщил Грегори, посмотрев на солнце.
Род покачал головой:
— Злые дела здесь творятся, ребята. Люди не покидают свои дома просто так — если им что-то вдруг не понравилось или даже если им что-то ненавистно. Так бегут, когда страшно.
— Нам не страшно, папа, — задиристо проговорил Магнус.
— Знаю, — вздохнул Род. — Это меня и тревожит.
Через некоторое время Джеффри набрался смелости и заявил:
— Пап, а лазутчики колдуна теряют бдительность, между прочим.
— С чего ты взял? — сдвинув брови, спросил Род. — С того, ЧТО этим людям позволили уйти? — Он мотнул головой. — Нет. Дело не в этом. Сами увидите.
С этими словами Род увел Векса в сторону и уступил дорогу крестьянину с семейством. Мужчина одарил Рода изумленным взглядом и ругнулся. Но тут усталость взяла свое, он остановился и снизошел до разговора с тем, кто стоял ниже его на социальной лестнице.
— Здорово, лудильщик! На север топаешь, значит?
— Ага, — ответил Род. — Надо же где-то бедняку на пропитание зарабатывать. Ну и как оно там, на севере?
Крестьянин покачал головой:
— Мы только слухи знаем. Сами не видали.
Род нахмурился:
— А что за слухи-то?
— А такие слухи, что появился в нашем княжестве злой колдун, — отвечал крестьянин, — и что одолел он и виконта Маладруа, и барона Гратесье, и даже самого графа Лагорма.
Род изобразил искреннее недоверие:
— Это как же? Кто же такое говорит?
У Джеффри тоже был очень недоверчивый вид. Мальчик явно не верил, что Альфар способен отпустить кого-то, владеющего стратегическими сведениями такой важности.
Крестьянин-здоровяк устало пожал плечами:
— Да все говорят, лудильщик. Тебе ли этого не знать. Вы-то, бродячие мастеровые, слухи по земле и носите.
— Так вот оно как, выходит! — воскликнул Род, удивленно вздернув брови. — Стало быть, чья-то двоюродная сестрица шепнула на ухо соседке, а та проболталась сплетнику, а тот рассказал своему дядьке, а тот…
— Ну, вроде того, — пожал плечами крестьянин. — Мне-то ведомо только то, что мне рассказал кум мой, Хью, сын Марля, когда пожитки в дорогу собирал да на телегу укладывал. Ну я возьми да и спроси у него: «А ты откуда знаешь?» А он мне и говорит: «От Пирса Тэтчера»…
Род прервал крестьянина:
— А тот небось живет на графских землях?
Крестьянин покачал головой:
— Да нет, и не на земле Гратесье он живет, и не на земле Маладруа. У него, у Пирса этого, есть сеструха двоюродная, а у сеструхи — кума, а у кумы — племянник, а у того племянника — шурин имеется, а у того шурина есть братец двоюродный, а уж у него — племянница, так та живет рядышком с особняком достопочтенного графа. Вот от нее-то слух и пошел.
— Вот как? — Род переглянулся с Джеффри и перевел взгляд на крестьянина. Он склонил голову набок и стал теребить в пальцах прядь волос. — Ну, спасибо тебе, добрый человек. Пройдемся мы еще маленько к северу, но твоих слов не забудем.
