Кристофер Сташеф - Чародей в ярости. Чародей-странник
Род вытаращил глаза, вдохнул поглубже и осторожно проговорил:
— А вам не кажется, что это было немного рискованно?
— He-а. Мы хотели притащить его к маме.
Глаза Гвен сверкнули. Род обернулся, посмотрел на жену. Ему стало не по себе, и он снова перевел взгляд на сыновей.
— И тогда мы попали в лимб?
— Куда-куда? — нахмурился Магнус. — А-а-а! Это ты про промежуточное пространство говоришь!
Роду не понравилось то, с какой небрежностью это было сказано.
— А ты там и раньше бывал?
Магнус прочел тревогу во взгляде отца.
— Да нет… Не слишком часто… Я просто…
— Иногда заклинания не получаются, пап, — объяснил Джеффри. — Ты же понимаешь.
— Вот поэтому, — строго проговорил Род, — вы должны ждать, пока мама все не проверит.
— В первый раз она все проверила.
— В первый… раз?
— Успокойся, муж мой, — коснувшись руки Рода, сказала Гвен. — Все не так опасно.
— Ага, точно, — подхватил Магнус. — Когда попадаешь в это место, которое как бы и не место, нужно просто подумать о том, где бы тебе хотелось оказаться, и… оп! Сразу попадаешь, куда надо!
— Постараюсь запомнить, — мрачно буркнул Род. Он заметил, что Корделия с трудом сдерживается, чтобы не сказать мальчишкам какую-то колкость, но было видно, что ей ужасно завидно. Род взял дочку за руку, но она выдернула ее.
— Ну, — сказал Род, глядя на Джеффри, — и каким же образом мы оказались в лимбе на этот раз?
— Да таким, что мы хотели притащить этого колдуна к маме, а он упирался.
— Его трудно винить. Стало быть, вы пытались переместиться, а он старался остаться, и поэтому…
— Поэтому мы попали в никуда, — кивнул Джеффри. — Тогда я понял, что нам его не одолеть, и стал думать, как нам спастись.
— Ну а в этом-то что было такого трудного? — непонимающе сдвинул брови Род. — Я думал, что вам стоит только подумать о том, что вы хотите куда-то попасть, и…
— Нам была нужна помощь, — признался Джеффри, наклонился и потрепал по плечу трехлетнего братишку. — А он следовал за нами своим разумом, куда бы мы ни перемещались. Мне пришлось позвать его, и тогда он помог нам выбраться и показал обратную дорогу.
— Вот так, значит… — не веря собственным ушам, проговорил Род. — А ведь и верно — у него есть опыт в этом деле.
Вид у Грегори был такой, словно говорили не о нем.
— Он вряд ли об этом помнит, — объяснил Род. — Он тогда был совсем маленький — ему исполнилось всего одиннадцать месяцев. Но! Вы все здесь, живы, целы и невредимы! Слава богу! — Род обнял всех четверых и прижал к себе. Дети притворно завизжали. Род успокоился и заглянул им в глаза. — Ну а теперь вы можете отправиться домой.
Тут дети издали вопль, от которого могли бы проснуться жители деревень на многие мили в округе.
— Нет, папочка! Не сейчас!
— Только-только стало интересно!
— Мы еще не готовы, пап!
— У мальчишек все так здорово получается, — капризно надув губы, сказала Корделия.
Джеффри в упор уставился на отца:
— Никакой опасности нет, папа.
— Нет опасности! — взорвался Род. — Какой-то колдун забрасывает вас камнями весом с пушечные ядра, а вы мне говорите, что опасности нет?! Какой-то маг-мерзавец пытается засунуть внутрь вас обломки камней, а вы говорите мне, что все просто замечательно?
— Но мы невредимы, — возразил Магнус и развел руками. — Ну подумаешь, пара синяков!
— Это случайность! Чистой воды случайность! Просто вам повезло, что колдун оказался мазилой!
— Но нас много, а он один, папа!
— Но он сильнее вас физически! И это уже не магическая, а обычная опасность! Что случится в следующий раз, когда вы попробуете потянуть за руки кого-нибудь из колдунов рангом повыше? Да вы так и застрянете в этом промежуточном пространстве и не сможете вернуться назад!
— Да нет же, пап, — заспорил Джеффри. — Ведь я сказал тебе: надо только подумать про…
— Это я помню, но чтобы это произошло, нужно, чтобы кто-то был настроен на ваши мысли!
— Но Грегори…
— Грегори может оказаться рядом с вами! — рявкнул Род.
— Ну а мне не страшно, папуля! — воскликнул трехлетний карапуз. — Мне в этом сером месте очень нравится! Там спокойно и…
— Ты там как дома, да? — Род почувствовал угрызения совести. — Еще бы, малыш. Ведь твой разум столько времени странствовал там, когда ты был совсем крошкой, и все искал, куда подевались мы с мамой.
— Правильно, папуля. Поэтому я знаю, как туда ходить. И это точно не опас…
— А я говорю — НЕТ! — проревел Род и стукнул кулаком по земле. Руку свело от боли, но в гневе он боли не почувствовал. — Да что вы такое себе позволяете! Сколько можно возражать отцу! — Он ухватил Магнуса за ворот и рванул к себе. — Что, большой вырос, да? Так вот что я тебе скажу: ты никогда не будешь таким большим, чтобы сметь спорить со мной! — Отшвырнув от себя Магнуса, Род уставился на Джеффри и приготовился схватить его. Мальчик увернулся и автоматически закрылся рукой. Ему удалось отбить руку отца.
Род замер. Он смотрел на сына, выпучив глаза. Гнев распалил его до белого каления, он часто и хрипло дышал.
Джеффри попятился:
— Пап… я не хотел…
— Знаю я, чего ты хотел! — крикнул Род и метнулся к сыну. — Отлично я знаю, чего ты хотел!
Но в следующий миг он словно бы налетел на что-то и увидел устремленные на него глаза Гвен. Ее ровный, спокойный голос проник сквозь кровавую пелену ярости.
— Очнись! Я знаю тебя, Род Гэллоугласс, урожденный Родни д’Арман! Ты мой возлюбленный, ты мой муж. Я узнаю тебя под этой личиной дикого зверя. Очнись, Род Гэллоугласс! Не позволяй этой оболочке гнева одолеть и преобразить тебя! Ты всегда был любящим мужем и заботливым отцом моих детей. Ты из Грамерая, а не из Тир-Хлиса! Ты — мое сокровище, а мои дети — твои жемчужины! Муж мой, вернись! Вернись ко мне, Род Гэллоугласс!
Род смотрел на жену. Ярость полыхала в его сердце, однако ее сдерживала справедливость всего того, о чем говорила Гвен. Злые чары… Род содрогнулся, его ярость словно бы рассыпалась на части и исчезла. Он обмяк, колени у него на миг подогнулись, он зашатался, но рядом тут же оказался Магнус. Он подставил отцу плечо и устремил на него взгляд полный страха и заботы.
Мальчик тревожился за него — и это после того, что Род был так груб с ним, так жесток! Он не только умел прощать, он еще и пришел ему на помощь! Стыд охватил Рода, но ему было неприятно признаваться в собственной слабости. Он встал ровнее и сдержанно проговорил:
— Спасибо.
Однако руку с плеча сына не убрал.
