Анна Гурова - Превращение
Настроения и мысли тоже бывали разные. Некоторые ничуть не лучше несвежего шашлыка. Но я упивался и ими, почти не делая различия между приятными и неприятными ощущениями, наслаждаясь самим их фактом. Я в самом деле был как ребенок, не знающих ни хорошего, ни дурного, но жадно впитывающий все. И мир был приветлив и открыт мне, как младенцу.
Мы ждали Грега. Ники сегодня с нами не было, она готовилась к экзаменам. У нее начиналась первая летняя сессия в ее вузе (в каком именно, она от нас почему-то тщательно скрывала). А Грег должен был вот-вот подойти, и я слегка волновался. Сегодня должно было начаться мое обучение.
Но был один вопрос, который именно Грегу-то я и не хотел задавать. Своим новым драконьим чутьем я просканировал окрестности и убедился, что Грег не подходит, не подлетает, и его нет поблизости в радиусе нескольких сотен метров. Тогда я наклонился над столом и вполголоса обратился к Валенку:
- Эй, хватит жрать. Скажи, почему Грег чуть не отказался от меня, узнав, что у меня есть дочка? Я так толком и не понял.
- Плохо, что у тебя есть дочка, - чавкая, сообщил Валенок. - Очень плохо. Правильно Грег поступил. Я бы точно от тебя отказался.
- Как это "плохо"? - возмутился я. - Кому плохо?!
- Тебе, кому же еще! В смысле, не плохо, а просто она - твое слабое место. Мы-то допустим, все разыграли, чтобы тебя слегка подтолкнуть...
- Да уж - "слегка"!
- А представь, что ее на самом деле похитят?
- Кто похитит?
- Да неважно. У дракона не должно быть слабых мест.
- Ой ли? - я как человек начитанный, особенно в фантастике, тут же вспомнил с пяток примеров. - По-моему, как раз наоборот. Это же правила игры. Огромное могущество должно быть уравновешено слабостью. Как Ахиллесова пята. Вот, к примеру, дракон Смог в "Хоббите, или Туда и Обратно"? У него не хватало одной чешуйки, прямо напротив сердца.
- Ну да, это я загнул, - миролюбиво согласился Валенок. - Конечно, уязвимые места есть у всех. Только надо их еще найти - в этом и подстава. А у тебя и искать не надо. У тебя эта самая отсутствующая чешуйка размером с корыто, да еще и мишень вокруг нее нарисована - стрелять сюда!
"Точно, - подумал я уныло. - И как раз напротив сердца".
Не врут сказки, ох не врут...
Я вдруг задумался - а у остальных ребят есть уязвимые места? Дети? Родители? Любимая канарейка?
Я задал вопрос Валенку.
- Ну ты мою мать видел, да? - хмыкнул он. - Еще вопросы есть?
Да уж, с его матушкой я уже имел счастье познакомиться. Вот из кого бы вышел прекрасный боевой дракон. По крайней мере, в сына она плевалась огнем не хуже чем я. А таких слов, какими она его обзывала, я даже от Ленки не слышал. Не знаю, не знаю, можно ли считать ее уязвимым местом...
- А у Ники?
Краем уха я слышал, что у Ники тоже вроде имеются родители. Вроде - потому что она ничего о них не рассказывала. Все, что мне было известно: ее папа какой-то большой городской начальник, но большую часть жизни она прожила с мамой, а с ним встретилась лет семь назад, потому что до этого он, видите ли, "десять лет был мертв". Я даже порой думал, что она его выдумала.
- Ее родители - не слабое место, - усмехаясь, сказал Валенок. - За них ты можешь быть спокоен. Их вообще не достать, понимаешь? Ни людям, ни драконам.
После этих слов я уже заподозрил самое худшее, но по словам Валенка оба были живы и здравствовали.
- Ну а Грег? - не отставал я. - У него есть кто-нибудь?
- Нет. У него в этом мире нет вообще никого.
- То есть, совсем?
- Угу. Кроме нас троих.
Валенок знал, что говорил - он был знаком с Грегом дольше нас всех. С тех пор, как Грег взял его под свою опеку, и пошла история Черного клана.
- Мда. Загадочный он все-таки тип, - протянул я. - Закрытый.
Неожиданно Валенок прикрыл глаза, повел носом туда-сюда, будто принюхиваясь, а потом негромко спросил меня:
- Как ты думаешь, сколько Грегу лет?
- Ну...
Я представил себе главу Черного клана и понял, что вопрос труднее, чем кажется.
В последнее время я изрядно откорректировал первое впечатление о нем. Худощавый, подтянутый Грег был действительно в отличной форме, какой позавидовал бы любой двадцатилетний парень, но волосы у него оказались не светлые, а белые, то есть совершенно седые. С нами он вел себя простецки, но я все сильнее подозревал, что это всего лишь личина, причем одна из многих. Его суждения выдавали в нем человека с большим жизненным опытом. И все-таки в одном первое впечатление оказалось верным - он был нездешний. Когда Грег волновался или сердился (что бывало редко), он начинал говорить коротким отрывистыми фразами, и в его речи звучал легкий акцент - но хоть убей, я не мог понять, какой.
- Между тридцатью и сорока. Ближе к сорока, пожалуй.
- Нифига. Я его знаю уже лет пятнадцать, - сказал Валенок. - Он за это время вообще не изменился.
- Да ты что!
- Я с ним познакомился в начале девяностых. Был...хм... мелким бандитом. Точнее, как раз собирался им стать. Но встретил кое-кого, и вот...
Заинтригованный, я принялся выспрашивать о подробностях. Но Валенок явно не желал вдаваться в эту тему. Казалось, он стыдился прошлого, но в это не верилось. Если он и стыдился, то разве того, что ему не удалось стать паханом.
- А что, Грег тоже был бандитом? - задал я провокационный вопрос.
- Скорее наоборот...
Тут мне в глаз попала мошка. Я моргнул, смахивая слезинку, а когда открыл глаза, передо мной стоял Грег собственной персоной.
Черт! Как он подобрался?!
- Секретничаем, девчонки? - ехидно спросил он, не садясь за стол.
Я смутился. Валенок сделал морду кирпичом.
Нет, в самом деле - почему я его не заметил?! Люди не могут видеть драконов, и мне уже объяснили, почему. Это не значит, что драконы бесплотны. Просто человеческие пять чувств их почему-то не воспринимают. То есть, это не дух, а материя высшего порядка. А момент превращения вообще выпадает из сознания и памяти - как, например, момент перехода из бодрствования в сон. Но я-то больше не был человеком! Значит, было что-то еще. "Некоторые драконы умеют делать себя невидимыми и для своих, - отметил я. - Магия? Запомним!"
- У вас еще будет возможность посплетничать, - продолжал Грег. - А сейчас, Леха, я тебя забираю.
К полуночи Крестовский остров обезлюдел. Мы шли по берегу пруда в поздних июньских сумерках. Парк был пуст и тих, только слышался шелест ветра в листьях и скрип наших шагов по гравию. Казалось, мы единственные живые существа в этом светлом зеленом мире. Говорят, в это время года Земля проходит дальше всего от солнца и летит медленнее, чем обычно. Я физически ощущал, как планета, гигантский каменный булыжник, летит в прозрачном пузыре атмосферы сквозь сияющий космос.
