Майкл Муркок - Амулет безумного бога
– Граф Брасс мертв, – сказал барон, поворачивая коня. – А теперь умрет Камарг, – он махнул рукой своим всадникам, охранявшим фургон. – Везите их поближе к полю боя. Пусть увидят, как мы потрошим их друзей.
Фургон понесся по склону холма, подпрыгивая на ухабах. Потемневшими от горя глазами пленники смотрели на равнину. Д'Аверк скакал рядом.
– Барон прав: его аптекарь – настоящий волшебник, – сказал он вдруг, покашливая. – Мне его лекарство, правда, не помогло, но надеюсь, солдатам поможет.
Произнеся эти загадочные слова, он пустил коня галопом и обогнал фургон.
По плотным рядам наступающих войск из башен били необыкновенные лучи. Там, где только что шагали воины, оставались лишь борозды взрытой, дымящейся земли. Хоукмун видел боевые порядки камаргцев – редкую цепочку усталых гвардейцев с огнеметами за плечами, верхом на рогатых конях; за ними – ополчение из горожан и крестьян, вооруженных топорами и мечами. Но ни графа Брасса, ни фон Виллаха, ни философа Ноблио среди них он не заметил. В свой последний бой камаргцы шли без предводителей.
До герцога Кельнского донесся боевой клич камаргцев, рев и вой их врагов, треск пушечных выстрелов, лязг и скрежет разрываемого, разрубаемого металла; Хоукмун вдыхал запах людей и животных.
Потом стена огня преградила путь черным полчищам, над которыми летели алые фламинго с наездниками, стреляющими из огненных копий в орнитоптеры.
Словно холодная чужая рука сдавила сердце Хоукмуна. Он рванулся, пытаясь сбросить цепи, мечтая отбить у врагов меч и коня, добраться до армии Камарга и повести ее за собой. Камаргцев осталась лишь горстка, у них не было вождя, но они продолжали сражаться с ордами Империи Мрака. А Хоукмун мог лишь в бессильной злобе звенеть цепями и проклинать своих врагов.
Наступил вечер, а битва была в самом разгаре. На глазах у Хоук-муна в огромную старинную башню разом вонзились тысячи огненных лучей, и, дрогнув, она покачнулась и через мгновение превратилась в груду камней. Ее крушение гранбретанцы встретили торжествующим ревом.
Ночную тьму пронзали миллионы огненных стрел; воздух был настолько разогрет, что лица пленников в фургоне покрылись потом. Вокруг них, оживленно переговариваясь и смеясь, сидели часовые-Волки. Они не сомневались в своей победе. Пользуясь тем, что их магистр умчался на коне в самую гущу наступающих войск, они достали бурдюк и, не поднимая масок, потягивали вино через соломинки. Постепенно болтовня и смех утихли, и Хоукмун понял, что часовые спят.
– Волки – опытные вояки, странно, что они уснули все разом, – сказал ему Оладан. – Наверное, они уверены, что мы не убежим.
– Ну и что с того? – спросил Хоукмун, вздохнув. – Нам не избавиться от этих проклятых цепей.
– Что такое? – Послышался голос д'Аверка. – Неужели Хоукмун утратил свой оптимизм? Не могу в это поверить.
– Убирайтесь, – проворчал Хоукмун. – Ступайте лизать сапоги своему господину.
– А я вам кое-что принес, – как ни в чем не бывало продолжал д'Аверк. – Может, пригодится? – На его протянутой ладони лежал какой-то длинный предмет. – Между прочим, это мое лекарство усыпило часовых.
Хоукмун сощурился:
– Что там у вас?
– Одна редкая вещица, которую я нашел на поле боя. По-видимому, она принадлежала крупному военачальнику. Это своего рода огнемет, хотя и небольшой. Как видите, его можно поднять одной рукой.
– Я слышал о таких копьях, – кивнул Хоукмун. – Но какой нам от него прок? Разве не видите, сколько на нас цепей?
– Разумеется, я обратил на это внимание. Но если вы все-таки готовы рискнуть, я попытаюсь вас освободить.
– Новая ловушка? – поинтересовался Хоукмун. – Вы ее с Мелиадусом придумали?
– Хоукмун, вы меня оскорбляете. Что заставляет вас так думать?
– Вы предали нас. Выдали Мелиадусу. Видимо, вы заранее подстроили ловушку, еще в карпатском городишке, когда повстречали там Волков. Через них вы передали весть своему хозяину, а сами повели нас в лагерь, зная, что там с нами легко справиться.
– Вы рассуждаете логично, – согласился д'Аверк, – но можно допустить и такое: Волки узнали меня и поехали за нами следом, а их гонец нас опередил. В лагере я услышал от солдат, что Мелиадус вот-вот схватит вас, и решил опередить события, сказав Мелиадусу, что я заманил вас в ловушку. Ведь это позволило одному из нас остаться на свободе. Что вы на это скажете?
– Скажу, что врать вы мастер.
– Не стану с вами спорить. Времени у нас мало, так что разрешите, я попытаюсь снять с вас цепи, не причинив вам вреда. Или вы предпочитаете остаться здесь, чтобы понаблюдать за ходом сражения?
– Снимите с меня эти проклятые кандалы, – разрешил Хоукмун. – Чтобы я мог придушить вас, если вы лжете.
Направив огнемет под углом к скованным рукам Хоукмуна, д'Аверк нажал кнопку на рукоятке. Из ствола ударил тонкий луч. Почувствовав острую боль, Хоукмун сжал зубы, но боль становилась все нестерпимее, и он чуть было не застонал. Наконец одно из звеньев со звоном отскочило и упало на дно фургона, и боль сразу отпустила. Правая рука была свободна. Он вытер пот со лба и едва не вскрикнул, задев ожог.
– Быстрее, – шепнул д'Аверк. – Оттяните рукой эту цепь. Теперь будет легче.
Сбросив цепи, Хоукмун помог д'Аверку освободить Иссельду и Оладана. Заканчивая работу, д'Аверк заметно нервничал.
– Здесь неподалеку ваши мечи и кони, а также новые маски, – сказал он. – Ступайте за мной. Поторопитесь – с минуты на минуту вернется барон Мелиадус.
В темноте они пробрались к своим коням, надели шлемы, пристегнули к поясу мечи и уселись в седла.
Внезапно послышался конский топот – по дороге на холм поднимались несколько десятков всадников. Затем раздались возгласы изумления и яростный рев – Мелиадус и его свита узнали о бегстве пленников.
– Поехали! – прошипел д'Аверк. – В Камарг! Кони бешеным галопом понесли их туда, где шел бой.
– Дорогу! – кричал д'Аверк. – Дорогу резервному отряду! Солдаты разбегались по сторонам, осыпая проклятиями четырех всадников, несущихся по лагерю во весь опор.
– Дорогу! Пропустите герольдов командующего! – повернув голову к Хоукмуну, он пояснил: – Неинтересно повторять одно и то же, – пришпорив коня, снова заорал во весь голос: – В лагере чума! Пропустите лекарей!
Позади стучали копыта и вопили всадники. Впереди шел бой, но уже не такой яростный, как прежде.
– Дорогу! – ревел д'Аверк. – Дорогу барону Мелиадусу!
Кони перепрыгивали через головы людей, огибали боевые машины, неслись под огнем к башням Камарга. Вскоре беглецы достигли поля боя и поскакали вперед по трупам, оставив позади главные силы гранбретанцев.
– Поднимите маски! – крикнул д'Аверк. – Если камаргцы не узнают Хоукмуна или Иссельду, они изжарят нас заживо…
