Виктор Поповичев - Транс
– Старик, вспомни, не опоила ли тебя Архелая каким-либо зельем? – спросил он после минутного молчания.
– Милка кормила и поила меня из своих рук. Возможность отравления следует отбросить напрочь.
Еремеев угукнул, соглашаясь.
– Все можно объяснить и понять, кроме треугольника с точками-звездами, – задумчиво проговорил он. – Стоценко хорошо рисует. И память у него отменная, раз попал в самую точку с рисунками Билибина, – запомнил его картинки. Но звезды в треугольнике! Откуда он о звездах узнал?
– Совпала русалка с билибинской-то, а кикимора? У него она с длинным носом, а у Стоценко – красотуля, хоть и с птичьими ногами. Я же своими глазами видел.
– Да брось ты доказывать! – отмахнулся Еремеев. – Тут столько наворочено! Взять письма… На аукционе в Финляндии их продают за бешеные деньги… Правда, «Посох» отдал большую часть денег в детский фонд… Поляков, представь себя на моем месте: поверил бы?.. Пожимаешь плечами… Вот и я – свихнуться можно. Старатель – человек, подготовленный ко всякому. И гипнозом нас пытались удивить, и… да ладно, чего там! Но представь, тебя не старатель слушает. Конечно, «Посох» всякое может переварить. И ученых заинтересует, грамотных спецов отыщет, чтоб профессионально все делалось, – фирма серьезная. Пригласили консультантов и прочитали им писульку Стоценко. Все, а среди них было два академика, назвали Стоценко мистификатором. Даже возмутились – мол, отвлекли на пустяковое дело. Правда, им хорошо заплатили… Но таким образом можно подорвать авторитет фирмы – консультанты не всегда должны брать деньги просто так.
– И что ты предлагаешь? К чему пристегнуть твои рассуждения?
– «Посох» считает, что вокруг этого дела могут возникнуть слухи, способные навредить фирме. Кое-что уже просочилось в объединения мистиков, и они готовы заплатить кучу денег за встречу с тобой или Стоценко.
Чувствовалось – не договаривает Еремеев. И глаза у него странно блестели, и руки суетливо дергались.
– Еремеев, ты будешь говорить по делу? Чего дурочку валять? Мы хорошо знаем друг друга – не юли! – не выдержал я.
– Хорошо. Только ответа сразу не давай… «Посох» хочет объявить вас свихнувшимися. Ну там легкий шиз, чтоб заглушить нездоровые интересы. Получите путевки на заграничный курорт. Куда захотите. Но прежде покажетесь в Ленинграде, чтоб вас видели. Ясное дело, адрес Архелаи не давать никому. Пройдет месяц-другой, и можно будет вернуться к вашему параллельному миру. Пойми, вас не будут считать тютюкнутыми.
– А если не соглашусь? – спросил я, кое-что начиная понимать в задачах, поставленных «Посохом» перед Еремеевым. – Что будет?
– Не знаю… Я бы согласился. Махнул бы в Финляндию на нашу базу отдыха. Вспомни, как нас местные жители принимали! Сейчас там самый смак – баню закончили. Какой-то местный знахарь травный пар делает по собственному рецепту – сам президент париться приезжал…
– Финны – народ добрый. С удовольствием бы махнул к ним отдохнуть. Но я, пожалуй, составлю маршрут по Сибири. Пусть «Посох» обеспечит билетами, гостиницами. И я отправляюсь в вояж с Милкой.
– Значит, согласен?! Ладушки! – Еремеев сразу обмяк. Вытер потное лицо ладонью и подмигнул, дурашливо выдав что-то танцевальное руками. – Честно тебе скажу, боялся в глубине души – откажешься… Завтра доложу о твоем согласии, и вам предоставят автомобили, пароходы. Не в шарашкиной конторе трудимся!
– Ты забыл о Стоценко, – напомнил я. – Согласится ли он на вашу авантюру?
– Главное – ты, а с ним и разговаривать не будут. Он виноват перед «Посохом»: зачем написал письмо отказное от имени старухи? Зачем нарушил устав старателя? Куда он денется!
– Дело ваше, конечно, но мне требуется дней десять. Потом беру Милку – и в Сибирь. Думаю, мистики не успеют нас отыскать.
– Дадут тебе недельку-другую. Но потом надо обязательно прокатиться в Ленинград – это главное. «Посох», запутывая следы, подкинул мистикам несколько адресов, ложных разумеется. Пока они их отработают, выяснится, что вы «сумасшедшие», и все забудется. Надо любым способом сбить с толку любопытных.
– А чижики что знают про Архелаю? Еремеев усмехнулся, похлопал меня по плечу:
– Они своего не упустят, будь спокоен. Им только шепнули, и всё – один в Болгарии, двое в Чехословакии, четвертый взял деньгами – умная голова: зачем брать академический отпуск?
Кончился наш разговор затемно. Еремеев сел на велосипед, махнул рукой и укатил.
Старуха лежала на кровати и постанывала. Увидев меня, сказала, что Жорка ушел.
– А вы из-за этого расстроились? – спросил я.
– Приболела… Знобит, и голова разламывается.
– Может, травки какой? – всполошилась Милка. Забегала по комнате: занавески на окнах задернула, подушку под старухиной головой поправила. – Сейчас… Сейчас я грелку… – метнулась к печи.
– Годы-то мои, – прошептала баба Аня. – А грелку надо, хоть ноги… Как в проруби ноги-то, и поясницу погреть.
«Нет, – подумал я, – надо срочно к Якову». Не дело, если старуха умрет. Вопросы, вопросы – а главный ответчик к праотцам собрался. Милка выслушала меня и согласно кивнула. Хотела что-то сказать, но в ее глазах блеснули слезы, и промолчала. Я разделся – и на топчан. Отдал приказ хозяину мозга готовиться к переходу в мир Якова. Кастаньеты… Не забыть бы ритм звучания.
Несколько минут тщетно пытался отыскать Якова. Звал его, кричал… Летая над верхушкой холма, вглядывался в зеленые заросли – хоть одно живое существо заметить. Словно вымерло все. На южном склоне холма, обнаружил деревеньку – около десятка дворов: низенькие, крытые соломой избушки, побеленные известью, аккуратные палисады и огородики – ухожено, улажено, чисто и… пусто… В меня вселилось смутное чувство тревоги. Судорожно махнув крыльями, полетел к озеру. Опустился на берег и стал звать русалок. Тишина в ответ. Однако через некоторое время поверхность воды вспучилась и показалась голова речной женщины. Русалка быстро подплыла к берегу. Поправляя руками волосы, подошла ко мне.
– У вас что-то случилось? Куда все подевались? – спросил я.
– Идет совет. Яков – там, как и другие. На южном берегу озера Инари гномы отыскали следы больших людей.
– Бигфут? Вернее, снежный человек? – удивился я.
– Большими людьми мы называем вас. – Поймав мой нескромный взгляд, она нахмурилась, закуталась в свои пушистые волосы. – Кроме следов там есть еще одна загадка, насторожившая троллей. Они и объявили об опасности.
Я подумал, не Черный ли наследил там, но вспомнил, что он, как и мы, не оставляет следов.
– А если и на том озере живут русалки? Ведь у тебя довольно большая ступня.
