Gamma - Цели и средства
Она вытащила из шкафчика пухлую книгу.
— Что у тебя с горлом?
Минерва Макгонагалл и старые могилыИногда Минерва чувствовала себя как первокурсница, впервые увидевшая заколдованный потолок Большого зала, и в такие минуты утешалась тем, что даже Альбус не знал всех секретов Хогвартса. Да что Альбус – их не знали и сами Основатели.
Впрочем, кладбище домашних животных не было тайным местом, просто Минерва никогда не задумывалась о чем‑то таком. Она не нуждалась в фамилиаре, а сов хватало в школьной совятне. И все же директору стоило задаться вопросом, где хоронят своих любимцев учителя и ученики, Альбус ведь наверняка знал, хоть его фамилиар и пережил своего хозяина.
Минерва не стала расспрашивать Дамблдора. Найти его не составляло труда: он, как и все директора, дремал в своем кресле, но Минерва не пошла в кабинет. Лучше поговорить с Хагридом.
Пожалуй, она бы не призналась никому и себе признавалась неохотно, что начала избегать лишних разговоров с чудаковатым и чуточку манерным стариком. И что все чаще даже мысленно зовет его «директор» и «профессор Дамблдор». Он не был Альбусом – несмотря на знакомые шутки, яркие мантии и лимонные дольки, а может, наоборот, как раз благодаря всей этой мишуре, за которой ничего не было.
Она не чувствовала разницы, разговаривая с портретом Диппета. Она считала его самовлюбленным и недалеким стариканом – портрет был точь–в–точь таким, каким она помнила бывшего директора. Неужели Альбуса помнят только по анекдотам про ведьму и тролля да по манере хитро блестеть очками–половинками? А Снейпа? Черная мантия, белый цветок, неизбывная боль в глазах – да, пожалуй, так и есть…
Минерва свернула, так и не дойдя до Хагридовой сторожки, и направилась к белому камню на берегу озера.
Белый мрамор не улыбался, не кивал понимающе и не пускал сапфировые искорки из‑за очков–полумесяцев, но когда Минерве в самом деле нужно было поговорить с Альбусом – она приходила сюда. Здесь, под плеск озера и бурные диалоги, которые разворачивались только в ее голове, приходило решение. Сейчас не нужно было ничего решать, хотя… Пожалуй, помощь Альбуса ей понадобится, чтобы придумать, что сказать двенадцатилетнему мальчишке, впервые столкнувшемуся со смертью.
Она больше угадала, чем услышала шорох за спиной – кошку не проведешь – и обернулась. Смит маячил под деревьями чуть дальше по берегу.
— Вы говорили с Пемберли, Эван?
— Да, мэм. Попросил Хагрида помочь ему. Прошу прощения, что распорядился без вас, но мне показалось, это правильное решение. Он сказал, что в Запретном лесу есть место. И птице там будет хорошо.
Минерва быстро взглянула в лицо зельедела, хотя по нему, полускрытому повязкой, мало что прочтешь.
— Вы знаете, у него там собака похоронена, – добавил Смит, и Минерва поняла, что он серьезен.
— Спасибо, Эван.
Они направились к замку, Минерва ускорила шаг, приноравливаясь к стремительной походке Смита, и вскоре пожалела: в висках застучало. Она остановилась и привычным жестом выдернула деревянную шпильку из прически. Шпилька послушно превратилась в трость, на которую Минерва оперлась обеими руками, переводя дух.
— Простите, директор. Вам помочь?
— Нет, все хорошо.
И чтоб Эван совсем прекратил виновато топтаться, она спросила:
— А у вас когда‑нибудь был питомец?
— О, – усмехнулся Эван. – У меня был дракон. Целых две недели.
Эван и его малюткиПочему‑то именно в заповедник змеиный яд поставляли по остаточному принципу. Если не было заказа в больницы, крупного частного заказа или еще чего‑нибудь. Аргумент был один и простой, как «ступефай»: у вас там змей полно, сами наберете. Змей‑то полно, да не все они гадюки, и попробуйте у гадюки надоить яду. Вот разве что уговорить…
Очередной заказ снова пролетел – доставили от силы треть нужного количества. В обрез хватит только на сыворотку, а мазь Тодоровой, кроветвор и болеутоляющее на чем делать прикажете? Плевать в котел?
Кряхтя, Эван выволок из‑под койки Чарли высокие сапоги – на носок будут как раз, – сунул в карман флакон и направился к выходу из заповедника.
Было непривычно тихо. Почти все стойла пустовали – драконы были гвоздем программы в Большом состязании – не Турнир трех волшебников, конечно, но тоже шумно и красиво.
Эван повозился с заклинаниями на воротах и зашагал подальше от заповедника, туда, где змей не распугал драконий топот. Ночь опускалась на горы вместе с желанной прохладой, и Эван в очередной раз порадовался, что его не включили в команду для состязания: уворачиваться от драконьего пламени в такую жару – удовольствие ниже среднего. Хотя, может, в Шотландии не так жарко.
Он выбрал подходящую полянку, высветил палочкой пятачок вытоптанной травы и набрал воздуху в легкие:
— Соберитесь! На помощь!
Глухое шипение унеслось, потонуло в шорохе листьев. Ничего, змеи услышат. Он позвал еще раз и сел на траву – ждать.
Первая змея скользнула в круг света.
— Хозяин…
Эх, змейки, каждый змееуст вам хозяин… Он протянул руку.
— Нужен яд. Отдай.
И ухватил змею повыше головы. Маленькое тело сократилось, хвост обвился вокруг запястья, Эван зацепил пасть краем флакона, прозрачная капля скатилась на дно.
— Спасибо…
Змейка скрылась в траве. Своей очереди ожидали еще две, свернувшись у колена.
Когда уровень яда дошел до отметки на боку флакона, Эван разогнал змей и поднялся. Пока хватит, а там либо новый заказ привезут, либо снова пойдет на вечернюю прогулку. А флакон поставить к остальным – пусть Дрэджеску думает, что в этот раз яда прислали побольше.
Он уже запер лабораторию и собирался идти спать, когда чуткое ухо услышало звук – из инкубатора. Тихий, не раздражающий драконов сигнал тревоги. Вообще‑то там должен быть дежурный… Он постоял еще, ожидая, когда нервное пиканье сменится топаньем и ругней дежурного, но время шло, сигналка не умолкала. Пойти глянуть одним глазом, что ли?
Светильная колба под потолком моргнула раз–другой и начала разогреваться. В расступающемся полумраке Эван сразу увидел и сначала махнул палочкой – послать вызов дежурным, где они там копаются, уснули, что ли, – а потом шагнул к яслям.
Яйцо в центре пошло крупной трещиной. Мерлиновы панталоны, через три дня ждали, не раньше. Видать, жара…
Он еще додумывал эту мысль, а руки уже нашарили рукавицы и ухват, он вытащил треснутое яйцо из раскаленного нутра инкубатора, переложил на «родильный стол». Хоть бы он один там, холодильник открыть, куриную кровь достать, бренди… бренди вот, ящик в углу, с одним дракончиком я справлюсь. И где эти дежурные, мать их за ногу? Сбегать за кем‑нибудь…
