Владимир Лошаченко - Опер-мечник
Жилин, сидевший рядом с опером, растерял свою невозмутимость.
— Павел Игнатьевич, мы вам по гроб жизни обязаны. Признайтесь, вы колдун? Сделать вчистую восемнадцать вооруженных бандитов и захватить вертолет мало кто может. Кое-что в этом понимаю.
— Я не волшебник, только учусь, — скромно ответил Чернов, орудуя ложкой. — Вы кто по жизни, Евгений Петрович?
— Майор-дезертир.
— О как! Почему дезертир?
— Дак не вернулся из отпуска два года назад, черт меня понес на рыбалку. Служил в Уральском военном округе, командир полка мотопехоты. Заканчивал академию, должны были подпола дать, а из-за каких-то уродов все накрылось медным тазом.
— Сочувствую, но жизнь продолжается, майор.
В это время старатели загалдели, приглашая Павла выпить, пришлось уважить коллектив. Спустя некоторое время Пашка предложил Жилину пройтись для разговора. Выйдя из лагеря, подались по усыпанной хвоей дорожке в резиденцию покойного бандюгана. Перед тем как сесть за стол переговоров, опер реквизировал из холодильника бутылку коньяка и лимон под закусочку. Выпив по соточке, поинтересовался у майора его дальнейшими планами. Тот лишь сокрушенно пожал плечами.
— Евгений Петрович, избавление вас и ваших товарищей от рабства — чистая случайность. И если бы на меня не наскочили люди Исмаила, то ваша дальнейшая участь оказалась бы печальной. Не так ли?
Жилин в ответ лишь кивнул головой.
— К чему говорю. В области еще четыре нелегальных прииска — информация точная, правда, без привязки координат. Позже узнаю.
— Вы предлагаете освободить народ от бандитов? — вскинулся Жилин. — Я только за!
Пашка поморщился.
— Евгений Петрович, ничего не предлагаю, лишь делюсь сведениями. Решать вам.
— По совести помочь людям нужно однозначно, — майор хлопнул ладонью по крышке стола.
— Скажите, среди ваших коллег по несчастью есть парни, которым можно доверять?
Жилин задумался.
— За пятерых ручаюсь.
— Неплохо. Для участия в операции необходимы порядочные, неболтливые парни в возрасте от двадцати пяти лет, прошедшие армию.
— Тогда четверо, Павел Игнатьевич, — вздохнул майор.
— Ну что же, будем уродов мочить в сортире.
— Угу, и в других общественных местах, — поддержал Пашка. — Предлагаю создать команду для борьбы с антисоциальным элементом радикальными методами. Возглавить ее придется вам, майор. За мной общее руководство и матобеспечение.
Жилин слегка оторопел.
— А как же закон, суд, в конце концов.
Чернов достал из нагрудного кармана удостоверение ФАБ и протянул его собеседнику.
— Полномочия у меня, как видите, есть, скажу больше — если действовать строго в рамках законности, до восьмидесяти процентов дел крупных мафиозников разваливаются не доходя до суда. Имея солидные деньги, они нанимают лучших адвокатов, запугивают или подкупают свидетелей и представителей органов правопорядка. Вы сами об это знаете. Перевоспитывать уголовный элемент бесполезно, как впрочем и заворовавшихся чиновников. В лучшем случае такой экземпляр получит семь лет условно. А потому очистить ваши края от всякой нечисти — дело весьма полезное и благородное.
Жилин под конец Пашкиной речи взволнованно встал:
— Располагайте мной, Павел Игнатьевич, я с вами до конца.
— Рад, что в вас не ошибся, выпьем за успех нашего дела и создания команды "Равновесие".
Выпили.
— Теперь пойдем в местный арсенал, кстати все стволы и прочее заберем с собой.
Увидев содержимое склада, майор не мог сдержать эмоций:
— Ох, е…, мать, ни хрена себе!
— Нам нужна база в окрестностях Манзуркис соответствующей инфраструктурой и условиями для тренировки бойцов.
— Как срочно, Павел Игнатьевич?
— Вчера. Причем базу и участок земли не менее десяти гектаров желательно приобрести в собственность, на худой конец в долгосрочную аренду. Следующий вопрос — в вашем городке есть пункты приема старательского золота?
— Насколько помню, есть.
— Сдадите месячную добычу, двадцать килограммов с чем-то, деньги поделите между всеми поровну. Отдельно — заначку Исмаила, она пойдет на оплату участка земли на подъемные команде. Идите за парнями, познакомлю с ними поближе.
Пока Жилин мотался в лагерь, Чернов прокачивал ситуацию. Несмотря на скупость данных, спинным мозгом чувствовал — с нелегальным золотом что-то не чисто. Для обычных мафиозников слишком масштабно. Подспудно мелькала одна мыслишка, но опер отложил ее в самый далекий и темный уголок сознания. Кончик ниточки есть, так можно пройти по всей цепочке. На крыльце затопали, в зал вошли лыбящиеся молодые люди во главе с майором.
— Садитесь. Понимаю, у вас праздник и приподнятое настроение, но сейчас речь пойдет о серьезных вещах.
Дальше Павел озвучил предложение, в конце которого предупредил:
— Кто согласен, дает клятву, за нарушение которой ответит головой.
— Это как головой? — набычился высокий брюнет с неряшливыми патлами.
— Смерть, — равнодушно бросил опер.
Брюнет увял:
— Не, я в такие игры не играю, — и встал из-за стола.
— Можно вас на секундочку, — обернувшемуся верзиле Пашка стер воспоминания о предыдущем разговоре. — Идите веселитесь, юноша, дальше.
Брюнет нетвердыми шагами вышел из дома и побрел по тропе.
— Легко отпустили, Павел Игнатьевич, — озаботился Жилин. — Не сдал бы нас, сучонок.
— Не переживайте, он ничего не помнит, выбросьте его из головы. Теперь давайте познакомимся поближе и набросаем вчерне наши будущие действия.
* * *Из утреннего тумана появилась цепочка людей, груженная объемистой поклажей. Сделав несколько шагов, они остановились и сложили багаж в одну кучу. У окраины леса остались четверо, остальные исчезли в мерцающем проеме. Жилин, не обращая внимания на непонятные чудеса, обратился к спутникам.
— Парни, закрыли рты и занялись делом. До обеда кровь из носу, а схрон должен быть готов.
Перетаскав ящики, коробки и тюки на ближайшую поляну, команда дружно взялась за лопаты. Проводив бывших рабов на окраину Манзурки, Павел отправился к местному резиденту нелегальной добычи золота. Тот жил неподалеку от центра в солидном кирпичном коттедже. В его обязанности входило обеспечение лагеря продуктами, инструментом, топливом и прочим, посылая строго по графику вертолет. Но главное — принимать и отсылать в Иркутск добытый золотой песок, соблюдая строгую отчетность. Также резидент следил за пополнением рабочих кадров и раз в год отправлял захваченных людей на золотую каторгу. На него работала небольшая, но крепко сплоченная банда из шести человек. Практически делами занимался его референт, секретарь и помощник в одном флаконе — Вадик, последовавший за шефом с прежнего места службы. Сам Акакий Иванович, бывший городской голова, оставил пост четыре года назад вследствие интриг недоброжелателей и завистников (по его собственному утверждению), а на самом деле из-за финансовых махинаций с местным бюджетом, в свое время получил предложение, от которого не отказываются. Тем более когда приводят факты, тянущие на приличный срок с конфискацией. С уголовщиной Акакий Иванович дел не имел — да не дай Бог, для этого существует Вадик, и потому свою нынешнюю деятельность считал легальным бизнесом вполне серьезно. Нет, он не успокаивал совесть ввиду полного ее отсутствия, просто так удобнее и комфортнее жить. На своем участке по утрам вместо физзарядки Акакий Иванович поливал их шланга огород и прочие посадки, особенно заботился о "кулубнике" — его фирменное словечко — любимая закуска под водочку. Закончив полив, хозяин коттеджа присел на лавочку, стоящую в тени яблони. Невеселые думы омрачали его чело — пропал вертолет. Да хрен с ним с референтом, исчезла месячная добыча золотого песка, а такие промахи Хозяин не прощает. Акакия Ивановича от тягостных мыслей отвлекло деликатное покашливание. Спустившись на грешную землю, обнаружил незнакомца в странном комбинезоне с плывущей расцветкой. Ему вдруг ужасно захотелось пригласить гостя в дом и угостить чем Бог послал.
