Хозяйка Четырех Стихий - Гинзбург Мария

– Адриана, – сказал он. – Отнесите дочь в детское отделение. Нам предстоит долгое и разнообразное дежурство, и я не хочу, чтобы вы отвлекались.

– Конечно, сию минуту, – сказала медсестра.

– И заодно отвезите тела в морг, – добавил Поджер. – Я пока подежурю.

Хирург прошел на пост и сел за столик. Адриана потрепала Михея по голове. Волосы парнишки были мокрыми.

– Тут горшки разбитые валялись на полу, так я черепки выкинул в ведро, а землю собрал и вынес на клумбу, – сказал мальчик деловито. – Вместе с цветами. Прикопал их там немного… Может, еще выживут.

– Спасибо, Михей, – сказала Адриана.

– Тебе помочь переложить их на одну каталку? – спросил мальчик. Марина поперхнулась. Откуда ведьме было знать, что Михей провел полжизни в полевом госпитале.

– Давай, – кивнула мать.

Мальчик, пыхтя, подкатил передвижной стол с Крюком к каталке, на которой лежал Валет. Адриана тем временем аккуратно подвинула останки. Михей нажал на рычаг, и каталка наклонилась. Медсестра приняла еще теплое тело, ловко уложила погибшего наемника рядом с товарищем.

– Принеси Нату, и постарайся не разбудить… подожди, я лучше сама, – сказала Адриана. Медсестра сходила за дочерью. Марина проводила ее недоумевающим взглядом. Ведьма никак не могла понять, как же Адриана намерена одновременно нести дочь и толкать каталку. Неужели цинизм медсестры доходил до того, что она собиралась положить ребенка прямо на трупы?

Михей осторожно потянул ведьму за рукав.

– Тетя Марина, – сказал он. – Сделайте еще дракончика, пожалуйста…

Марина вопросительно посмотрела на Поджера.

– Только чтобы огня он не выдыхал, – сказал врач строго.

Ведьма развела руки, и полупрозрачный дракон взмыл под потолок отделения. Этот летающий ящер у Марины получился голубого цвета. Дракончик присел на люстру, осмотрелся, смешно вертя вытянутой головкой, и хищно спикировал на изображение Парваты. Поджер нахмурился. Но зубы дракона прошли сквозь полотно, не причинив ему никакого вреда. Летающий ящер был всего лишь иллюзией, хотя и высококачественной. Михей от восторга захлопал в ладоши.

– Протяни руку, – сказала Марина. – Как для сокола.

Мальчик покосился на ведьму. Марина смутилась, сообразив, что родителя парнишки вряд ли могут себе позволить соколиную охоту. Михей неуверенно выставил руку, и дракончик, оставив бесполезные попытки разорвать картину, подлетел к нему и сел на запястье. Адриана вернулась. Одеяло с дочерью медсестра прижимала к груди.

– Мама, смотри! – воскликнул Михей. – Я приручил дракона!

Адриана улыбнулась.

– Вы так утруждаете себя, – сказала медсестра ведьме. – Даже не знаю, как и отблагодарить.

– О, не стоит, – сказала Марина. – Мы все равно должны дождаться здесь нашу старшую. Спать мне что-то не хочется, а просто так сидеть скучно.

Каталка со скрипом тронулась с места. Адриана шла за ней на расстоянии шагов пяти. Марина догадалась наконец, что у медсестры тоже есть магические способности.

Детское отделение находилось в соседнем корпусе, и путь туда пролегал по неосвещенному коридору. Адриана сотворила светящийся шар, завесила его над левым плечом. Под ногами медсестры захлюпала вода – дождь хлестал прямо в открытые окна. Адриана закрывала их прикосновением Чи, когда проходила мимо. Медсестра увидела впереди огромную лужу около двери, ведущей во внутренний двор госпиталя. Адриана остановила каталку, обошла ее. Медсестра хотела закрыть дверь. Еще не хватало, чтобы тела при столкновении с дверью свалились на пол.

Ведьма очнулась от холода в ногах. В виске билась болезненная судорога. Карина села и увидела, что вода из разбитого фонтана все прибывает. Каменная крошка забила сток. Уровень поднялся уже до щиколотки Карины, и башмаки промокли. Ведьма поджала ноги, задев покрытую черной чешуей лапу, на которой лежала. Карину снова охватила ярость. Она повернулась к Шенвэлю.

– Ты убил его, – прошипела ведьма. – Я знала, что на слово сидха нельзя полагаться!

Ничего не осталось в ее душе, кроме всепоглощающей ненависти. На периферии сознания звучали смутные голоса. Они напоминали, что между драконом и Лайтондом были старые счеты, спрашивали, ну зачем ей похмелье в чужом пиру, призывали предоставить сидха его судьбе и уйти, спастись, пока еще можно. Но Карина заставила их заткнуться. Она убьет Лайтонда, даже если при этом погибнет весь Рабин.

– Черное Пламя напал сзади, как ты сама видишь, – сказал сидх спокойно.

Карина только сейчас обратила внимание на положение тел. Шенвэль, когда его придавило лапой Черного Пламени, упал назад, на спину. Если бы это была честная схватка, враги должны были находиться лицом к лицу, и Шенвэль теперь лежал бы на животе. Эльф сказал правду, но это уже не произвело на ведьму никакого впечатления.

– Жалкое оправдание, – скривилась Карина. – Впрочем, вы, сидхи всегда владели языком лучше, чем мечом.

Карина встала на ноги, размяла пальцы.

Эльф усмехнулся и спросил недоверчиво:

– Теперь ты меня убьешь?

– Да! – воскликнула Карина.

Ведьма подняла руки. Огоньки в светильниках синхронно мигнули. Сильный удар сотряс землю.

Светящийся шар лопнул с тихим треском, и все провалилось во тьму. Словно острая игла вонзилась в сердце Адрианы, не давая вздохнуть. Наташа слабо вскрикнула, дернулась всем телом. У медсестры вдруг подкосились ноги, и ей пришлось опереться на дверь. Адриана высунула голову наружу, мечтая, как холодные капли охладят ее лицо. Медсестре показалось, что она сошла с ума.

С неба сыпался пепел. Адриана отчетливо чувствовала на губах его кисловато-горький вкус. Это продолжалось всего несколько мгновений, а затем снова хлынул дождь. Светящийся шар снова возник из пустоты, но горел он теперь намного слабее. Игла выскочила из сердца медсестры. Адриана еще постояла несколько мгновений, подставляя лицо под удивительно холодные струи.

Битва в замке продолжалась. Кто-то одним могучим глотком вытянул Чи. Ведьмы, оставшиеся в замке, черпали силу из Воздуха. Но кому-то понадобилась и Чи Огня, именно от этого погас светящийся шар Адрианы, а так же Чи Воды и Земли, из-за чего капли дождя на несколько мгновений превратились в пепел.

«Не разнесли бы они весь Рабин», мрачно подумала медсестра. Адриана качнула дочь, чтобы успокоить ее. Странная вялость тела насторожила медсестру. Она взглянула на ауру Натки. Жестокая когтистая лапа впилась в сердце медсестры. Но тут уж магия сражавшихся в замке была не при чем. Адриана увидела, как в опустевших каналах жизненной энергии дочери переливается чернота.

Цин.

Мертвая сила.

В детское отделение Адриане теперь идти было незачем.

Каталка легко скатилась по пандусу. Здание морга было низким, а сам зал для хранения тел находился в полуподвале. Его каждую весну обкладывали льдом, чтобы создать необходимую для хранения тел температуру. Когда медсестра вошла внутрь, изо рта у нее вырвалось облачко пара. Однако волхв Ящера, высокий седой старик, казалось, не чувствовал холода. Его черную тунику украшала массивная серебряная ящерица, и Адриана поняла, что перед ней главный жрец бога Смерти. Медсестра удивилась, но потом вспомнила, что два дня назад скончался один богатый купец. Очевидно, его родственники раскошелились и пригласили главного волхва из самой Кулы для совершения обряда.

– Ну-с, что у нас здесь? – спросил волхв.

– Валет и Иннокентий, наемники, их вытащили из горящего замка их подружки – боевые ведьмы, – сказала Адриана.

Жрец взял истории болезни из зажима над ручкой каталки, мельком заглянул в них и кивнул.

– Еще одно, – сказала Адриана. Волхв вопросительно посмотрел на женщину. Медсестра положила маленький сверток на стол. – Наталия, дочь Радагастова.

Волхв Ящера развернул одеяло, посмотрел на маленькое тельце с непропорционально большой головой.

– А почему без документов? – спросил он.