Владимир Журавлёв - Неудачная реинкарнация
— А вот целый эпсаар приказал…
— А он — тоже дэбил дэрэвэнский! У него же на роже написано — дэбил! Не видел, что ли? Эпсаары — все дэбилы, особенно целые… лагерь нужниками обкопали, вся часть валит непрерывно, да ещё битюги его любимые — а он все под ветром ищет!..
Старший звезды смачно плюнул, отвернулся — и воткнулся взглядом в озверевшее багровое лицо эпсаара и многообещающие лица командиров крыльев…
* * * Санниэре, просто подросток…Плохой был взгляд у армейского командира, как там его… полковника? Нет… ну и неважно. Важно то, что это был взгляд самодура. У которого, между прочим, в распоряжении — целая часть. И оружие. Армия многое может!
Он хмуро оглянулся. Вот зачем они окопов нарыли вокруг лагеря, кто бы сказал? А потом половину закопали. Или это не окопы? Тогда что? Не хватает информации. Откуда деревенскому подростку знать современную тактику?…
А Яха, наивная душа, так и сияет. И приманивает своим светом всякую дрянь. Вот если б она хотя бы улыбнулась этому жирному колонелю… — но она сроду не улыбнётся. Потому что она — уже дзуда! У неё уже есть кому улыбаться. У неё простые, понятные, чистые принципы. А ещё — красота. Вот за это её и… Почему-то не уважают в мирах ни любовь, ни тем более верность. Особенно — любовь и верность красивых женщин. Творец, что ж ты был за скотина, что вот так воплотился в мире?! Нет ответа…
Он остро почувствовал свою слабость. Фактически что у него есть в распоряжении? Подросток. Всего лишь подросток. Особенного — только знания. Так ведь хотя бы раз попадёшься под тяжёлый кулак — и не выручат никакие знания! Можно, конечно, не попадаться. Но это если отвечать только за себя. А вот как Яху прикрыть? Ага, от всего завистливого мира да своими тощими плечами…
Деревенские провожали их странную компанию осторожными взглядами, здоровались даже… правда, издалека. Ага, уже все знают, что мельник пропал, сразу зауважали! Убежал ведь куда-то, урод, его счастье! Ничего, вернётся. Может быть, вернётся. Эльфы эти странные… геннопреображенные… тоже ведь какие-то порядки наводят в деревне. Они запросто могли ненужную личность… исключить из расклада. И у них явно есть планы насчёт своих полукровок. Как они там говорили? Кровь Бессмертных? А Яха ведь сирота… и кто её отец? Ну, может, и синеглазый. А толку? Вот припрётся пьяный эпсаар с почётным караулом, или даже мельниковы сыновья с дружками — и защитит её происхождение? У синеглазых нет возможности даже принцессе организовать достойную охрану! Правда, прошлый раз семейство Гончаров защитил полицейский…
Он вспомнил, как подэпсара опустил кулак на голову стрелка, спасая, с его точки зрения, ребёнка. Видок у него тогда был! Сомнение пополам с решительностью, то ещё сочетание… Ну, может, не так уж и плох полицейский? Есть в нём что-то человеческое.
Он повернулся к полицейскому и успел заметить, как тот отвёл вороватый взгляд от Яхи. Нда. И этого влечёт её сияние! Погубят ведь девчонку, жертвы гормонального взрыва! Ага, а сам? Ну, сам ещё подросток, по определению положено… с другой стороны, кроме как к подэпсара, больше и обратиться не к кому.
— Дребен! — хмуро бросил он. — Некогда мне общаться с твоими эльфами! Передай им про армию сам, пусть думают. Я в степь. И так уже опаздываю. И вот ещё что… ты пригляди за Яхой. Её сейчас любой обидит. А я уж потом с тобой как-нибудь рассчитаюсь… и за солдатами посматривай! А то они твою деревню разнесут! Бей на поражение, как только пройдут за поскотину — это я тебе как специалист советую!
— Э, Эре, с собой не хочешь брать, так хоть не бросай меня вот так! — всполошилась Яха. — Ты меня хотя бы до дома проводи!
Ну, понятно. Девочке хотелось красиво явиться с законным мужем в самый богатый дом деревни. Ну… почему бы и не уважить? Пусть обзавидуются все. И он проводил её, и даже завёз во двор. И не пожалел. На это стоило специально посмотреть: как все семейство таращится на налобную ленту Яхи, на которую он, не особенно задумываясь, нацепил украшением аванс эльфа, все его самоцветы. Интересно, на сколько лет безбедной жизни их хватит? Так что он уехал, а во дворе все ещё продолжалась немая сцена. Да, доходы наёмного убийцы или даже простого рэкетира не сравнить с крестьянскими денежками, блин… Нет в мире справедливости! Вот так и начинаются восстания…
На улице его поджидал подэпсара — и десяток полицейских при нём. Быстро он их прибрал к рукам! Тоже поманил независимостью и новыми возможностями? Определённо да.
— Когда вернёшься? — осведомился подэпсара. — Что-то же я должен эльфам доложить…
— Дня через три, — на всякий случай сказал он.
Он, конечно, должен был успеть обернуться за ночь… но в степи всякое могло случиться, особенно с одиноким подростком, так что лучше иметь запас времени. А ещё: не стоит каждому знать, когда он действительно вернётся. Это уже привычка, что даже не вторая натура, а просто часть личности, не желающей погибать по дурости…
Степь ударила в лицо сухим ветром. Он скакал, толком не зная, где назначена встреча. По раковине она сказала: там, где бились две армии. Это если он правильно понял её жуткий акцент, а она — его небрежный выговор. Ну и где бились две армии? Бред какой-то. Последний раз по степям с войной носился кровавым демоном Чёрный Аркан. Столько лет прошло — никто и не знает, сколько. Степь изменилась. Ведь были же сосновые островки в степи — где они? А ведь там и случилась последняя битва. В смысле, последняя для него. А так — где только не бились его армии! И мало ли какие битвы, канувшие в безвестность, степняки до сих пор мнят важными!
Они столкнулись там, где только и могли встретиться в степи — на обзорном холме. Он заехал туда, чтобы оглядеться, она… наверно, с той же целью. Могут ведь и женщины иногда поступать разумно?
Чего и следовало ожидать — он тут же невольно уставился на неё. Нет, ну до чего красива! Тоненькая, изящная, прозрачная накидка не скрывает нежного лица…
— Ребёнок! — с огромным разочарованием произнесла она. — В империи выжили из ума! Ребёнку вверяют правящую раковину! А, ит-тырк-кнорк-кнурсе-ортс!
Она в растерянности оглядела его.
— Ты просила о разговоре, — опомнился он.
— Нет! — резко сказала она. — Не с ребёнком! Что у тебя есть? Ничего! Ни силы, ни власти, ни денег! А мне нужно и одно, и другое, и третье! Убирайся, пока жив! А, сакрё-мэрде! И что теперь делать?!
А вот ругалась степная красавица, как… да как злая женщина она и ругалась! Причём, если судить по некоторым выражениям…
— Ты — Туолам? — спросил он.
— Нет, из Ит-Тырков! — бросила она, думая напряжённо о своём.
— Ты что-то говорила о Берен-йот-гали! — напомнил он на всякий случай.
— Я много чего говорила! Не твоё дело, проваливай!
Женщина просила о встрече, нуждалась в помощи, может быть… но чем может помочь подросток, в самом-то деле? Не стоило переоценивать собственные возможности. Может, здесь был бы к месту Чёрный Аркан. А ему следовало бы забрать Яху — и в город…
Он вздохнул и пустил коня вниз. Глянул вперёд, на силуэт близких гор — и вспомнил разом. Это было здесь! Они бились на этом — или очень похожем! — холме, и ахархо, которые тогда и не помышляли о звонком имени Туолам, уже выли от предвкушения близкой победы…
— Напои меня, степь, вольным ветром, дай мне силы на бой и на смерть… — ударило в памяти рокотом низких усталых голосов.
Да, они пели тогда молитву степи, окружённые на самой вершине…
Слова вспомнились легко. Мелодия — родилась в сердце сама. И он запел, сначала негромко, разогреваясь, а потом — во всю мощь. А мощи в его голосе было — ого! Он ехал и пел, забыв обо всём… пока не застучали за спиной копыта степняка.
Она обогнала его и загородила путь.
— Берен-йот-гали — кто? — спросила она требовательно.
— Сумасшедший метеоролог из Ожерелья Океании, — ответил он настороженно. — Создал погодные таблицы…
Женщина стремительно соскочила с коня, подбежала, откинула ткань с лица — чёрные узкие глаза внимательно изучили его…
— Так здравствуй, мой страшный враг! — гортанно сказала она и рассмеялась, как сумасшедшая. — Ведь это же ты?!
— Я — кто?
— Жамангалы!
— Имангали! — поправил он, поморщившись.
Она злорадно улыбнулась:
— А, это действительно ты! Мой враг, мой самый родной человек! Мы бились с тобой на этом холме! Наверно, на этом… всё так изменилось…
— Вот это вряд ли! — уверенно сказал он. — Я предпочитаю с женщинами не работать! И что-то я тебя не помню! Ты кто?
Она уклончиво ответила:
— Я — та, которая тоже знает про Берен-йот-гали!
И энергично потянула его с коня. У неё были тонкие, но удивительно крепкие руки — словно каждый день тренировалась с саблей.
— Мы просто обязаны познакомиться ещё раз! — жизнерадостно заявила она. — У нас, между прочим, целая ночь впереди — и она будет только нашей! Сейчас разведём костёр…
