Роберт ДЖОРДАН - Властелин Хаоса
Поднявшись, Тайлин знаком велела им оставаться на своих местах, а сама плавно пересекла комнату и ударила костяным молоточком в маленький, но, как выяснилось, весьма гулкий серебряный гонг.
– Я пошлю за охлажденным мятным чаем, и мы продолжим нашу беседу. Обсудим, чем я могу вам помочь. Посылать за реку солдат было бы неразумно – это чревато новыми Винными Бунтами. И возможно, вы растолкуете мне, почему залив полон кораблей Морского Народа, но они не причаливают и не ведут торга…
Через некоторое время – оно прошло в разговорах за чаем, касавшихся главным образом опасностей Рахада и, увы, ограниченных возможностей Тайлин, – в покои ввели Беслана. Спокойный черноглазый юноша почтительно поклонился, но, похоже, испытал облегчение, когда мать его отпустила. Уж он-то не усомнился в том, что обе они Айз Седай. Наконец Найнив с Илэйн распрощались с королевой и направились в свои покои.
– Стало быть, они собираются наладить свои поиски, – пробормотала Найнив, озираясь по сторонам – а вдруг кто из слуг подслушает. Тайлин узнала о них слишком много и слишком быстро. И, несмотря на все улыбочки, присутствие Айз Седай в Салидаре ей вовсе не нравилось. – Илэйн, разумно ли было так откровенничать? А ну, ей придет в голову, что лучший способ закрепить трон за мальчишкой – это позволить нам найти чашу, а потом взять да и рассказать все Теслин? – Найнив помнила эту Теслин – неприятная особа, к тому же из Красной Айя.
– Найнив, я помню, как моя мать относилась к тому, что Айз Седай разъезжали по всему Андору, не спросив ее. И представляю, что почувствовала бы я. Кроме того, я вспомнила, что значит эта фраза – насчет того, чтобы опереться на нож и все такое. Ответить на подобное предложение ложью равносильно смертельному оскорблению. – Илэйн слегка вздернула подбородок. – Что же до Вандене с Аделис, то зря они думают, будто взяли верх. Может, этот Рахад и опасное место, но уж всяко не хуже Танчико, да и Черных Айя там нет. Бьюсь об заклад, уже дней через десять мы заполучим чашу, а я вдобавок сумею выяснить, как работает тер’ангриал Мэта. Он будет кланяться нам так же низко, как мастер Ванин. Мы скоренько присоединимся к Эгвейн, а Вандене и Аделис останутся здесь, в компании Мерилилль и Теслин, так и не поняв, как же все произошло.
Найнив громко рассмеялась. Долговязый слуга, переносивший здоровенную золоченую вазу, уставился на нее, и она показала ему язык. Бедняга едва не уронил свою ношу.
– Спорить не стану, разве что насчет Мэта. Итак, на всё у нас десять дней.
Глава 49
ЗЕРКАЛО ТУМАНОВ
Прислонившись спиной к одной из стройных белых колонн, окружавших маленький овальный дворик, Ранд с довольным видом попыхивал трубочкой и любовался тем, как струя из мраморного фонтана разлеталась мириадами сверкавших на солнце брызг. Стояло раннее утро, и здесь, во дворике, еще можно было найти тень. Даже Льюс Тэрин, и тот на время умолк.
– Ты еще не передумал насчет Тира?
– А как насчет того, что видела Мин? – Сидевший у соседней колонны Перрин, как и Ранд, был в одной рубахе, он выдул два колечка сизого дыма и вновь вставил в зубы свою трубку, искусно изукрашенную резными волчьими головами.
Попытка Ранда выдуть свое колечко не увенчалась успехом, и он недовольно хмыкнул. Мин не следовало упоминать это свое видение в присутствии Перрина.
– Перрин, неужто ты и вправду хочешь таскаться за мной, как на привязи?
– Хочу, не хочу – с тех пор как мы впервые повстречались с Морейн в Эмондовом Лугу, это перестало иметь значение, – сухо отозвался Перрин и вздохнул: – Ты тот, кто ты есть, Ранд. Если не получится у тебя, все пойдет насмарку…
Неожиданно он осекся и подался вперед, всматриваясь в широкий дверной проем за колоннами слева.
Прошло некоторое время, прежде чем и Ранд услышал шаги, слишком тяжелые для любого человека. Затем между колоннами бочком протиснулась могучая фигура. С трудом поспевавшая следом служанка уступала огир ростом более чем в два раза.
– Лойал! – воскликнул Ранд, вскакивая на ноги. И он, и Перрин бросились навстречу ему и одновременно подбежали к огир. Широкая ухмылка чуть ли не рассекала лицо Лойала пополам. Долгополый, почти до отворотов сапог кафтан еще покрывала дорожная пыль, карманы, как всегда, топорщились от книг.
– С тобой все в порядке, Лойал?
– У тебя усталый вид, – заметил Перрин, увлекая огир к фонтану. – Присядь-ка на парапет, отдохни.
Лойал позволил увлечь себя к фонтану, но его длинные брови поднялись и уши с кисточками недоуменно вздрагивали. Огир переводил взор с одного на другого.
– Все в порядке? Устал? – Голос его грохотал подобно камнепаду. – Само собой, все в порядке. А если я и подустал чуток, так ведь и путь неблизкий. Зато как приятно было снова прогуляться пешком. Уж про свои-то ноги всегда знаешь, куда они тебя ведут, не то что с лошадью. К тому же мои ноги быстрее. – Послышался громоподобный смех. – С тебя золотая крона, Перрин, вот тебе и десять дней. Готов побиться еще на одну, что сам ты добрался сюда не раньше чем за пять дней до меня.
– Получишь, получишь ты свою крону, – рассмеялся Перрин и, повернувшись к Ранду, добавил: – Знаешь, с этим Гаулом Лойал совсем сбился с пути: нынче он играет в кости и делает ставки на бегах, хоть и не в состоянии отличить одну лошадь от другой.
Уши Лойала негодующе затрепыхались. Ранд ухмыльнулся. Лойал всегда посматривал на лошадей с сомнением, что и неудивительно – ведь его ноги подлиннее лошадиных.
– Ты уверен, что с тобой все в порядке, Лойал?
– Ты нашел тот заброшенный стеддинг? – спросил Перрин, не выпуская трубку изо рта.
– Ты достаточно долго там пробыл?
– О чем вы оба толкуете? – нахмурился огир. – Мне всего-то и надо было, что посмотреть на стеддинг. Ощутить его. А странствовать я готов хоть десять лет.
– А вот твоя мать говорит иначе, – с серьезным видом промолвил Ранд.
Прежде чем он закончил фразу, Лойал вскочил на ноги, растерянно озираясь по сторонам. Уши его будто надломились и подрагивали.
– Мать? Здесь? Она здесь?
– Нету ее здесь, – ответил Перрин, и уши огир облегченно обвисли. – По-видимому, она в Двуречье. Во всяком случае, месяц назад была там. Ранд знает один способ прыгать с места на место, вот он и переправил туда ее и Старейшину Хамана… Ой, Лойал, что это с тобой?
При упоминании имени Хамана собиравшийся снова сесть Лойал застыл, согнув колени, а потом, закрыв глаза, медленно-медленно опустился на парапет.
– Старейшина Хаман, – пробормотал он, потирая лицо. – Старейшина и моя мать. – Огир поднял взор на Перрина и, словно невзначай, спросил: – С ними больше никого не было?
