Джон Толкин - Властелин колец
Сэм был на полпути вниз, к тропе, когда из темных ворот в красный отблеск выбежали два орка. Они не повернули к нему, а побежали к главной дороге: но, пробежав немного, споткнулись, упали на землю и замерли. Сэм не видел стрел, но догадался, что орков застрелили из укреплений на стенах или из тени у ворот. Он продолжал идти, оставляя стену слева от себя. Один взгляд наверх показал ему, что перелезть через стену невозможно. Она поднималась на тридцать футов без единой щели или выступа к нависающим утесам, как к перевернутой лестнице. Ворота оставались единственным путем.
Он крался вперед, размышляя, сколько орков могло жить в башне с Шагратом, и сколько привел Горбаг, и из-за чего они ссорились, если только именно это произошло. В отряде Шаграта было около сорока орков, а у Горбага вдвое больше; но, конечно, патруль Шаграта был лишь частью его гарнизона. Почти несомненно, они ссорились из-за Фродо и добычи. На секунду Сэм остановился, потому что неожиданно он все понял, как будто видел происходившее своими глазами. Митриловая кольчуга! Конечно, Фродо носил ее, и они обнаружили это. А из того, что слышал Сэм, он понял, что Горбаг будет домогаться ее. Приказ башни тьмы требовал не вредить Фродо, но если этот приказ будет нарушен, они могут в любой момент убить Фродо.
– Вперед, жалкий трус! – сказал сам себе Сэм. – Теперь за дело!
Он выхватил жало и побежал к открытым воротам. Но когда он уже должен был миновать их широкую арку, он почувствовал шок – как будто налетел на паутину, как у Шелоб, только невидимую. Он не видел препятствия, но что-то более сильное, чем его воля, преграждало ему путь. Он осмотрелся и в тени ворот увидел двух стражей.
Это были огромные фигуры, сидящие на тронах. У каждой было три соединенных туловища и три головы, смотрящие наружу, поперек и внутрь. Головы были как у грифов, а на больших коленях лежали руки с когтями. Казалось, они высечены в скале и в то же время в них чувствовалась жизнь и какая-то зловещая бдительность. Они знали врага. Видимый или невидимый, он не мог пройти незамеченный ими. Они помешают ему войти и помешают бежать.
Напрягая волю, Сэм снова двинулся вперед и резко остановился, шатаясь, как от удара по груди и голове. Потом, отвечая на пришедшую ему в голову мысль, он медленно извлек фиал Галадриэль и поднял его. От его белого света бежали тени у ворот… Чудовищные стражи сидели холодные и неподвижные, открытые во всей своей уродливости. На мгновение Сэм уловил блеск в их черных каменных глазах, злобное выражение этих глаз заставило его вздрогнуть. Но он чувствовал, как их злая воля поддается и переходит в страх.
Он прошел мимо них; но в тот момент, когда он сунул фиал за пазуху, он был уверен, как будто сзади щелкнул стальной засов, что их бдительность возобновилась. И из их злобных голов донесся высокий и резкий крик, эхом отразившийся от стен. Высоко вверху, как ответный сигнал, раздался резкий удар колокола.
– Одно дело сделано! – сказал Сэм. – Я позвонил во входной колокольчик! Что ж, выходите кто-нибудь! – крикнул он. – Скажите капитану Шаграту, что его вызывает большой эльфийский воин с эльфийским мечом.
Ответа не было. Сэм двинулся вперед. Жало голубым пламенем сверкало в его руке. Двор находился в глубокой тени, но он видел, что его мощеная поверхность усеяна телами. Прямо у его ног лежали два орочьих лучника, в спинах их торчали ножи. Дальше лежало еще много фигур; одиночных, застигнутых выстрелом или ударом меча; пар, сжимавших друг друга в объятиях, и умерших в тот момент, когда они били, душили друг друга, кусали. Камни мостовой были скользкими от темной крови.
Сэм заметил две разные формы одежды: одну, помеченную красным глазом, и другую – с луной, обезображенной призрачным изображением смерти; но он не остановился, чтобы рассмотреть подробности. На другой стороне двора дверь у подножия башни была полуоткрыта, и оттуда пробивался красный свет; большой мертвый орк лежал на пороге. Сэм перепрыгнул через его тело и вошел; в недоумении он заглянул внутрь.
Широкий гулкий коридор вел от двери вглубь горы. Он был тускло освещен факелами, прикрепленными к стенам, но его отдаленный конец терялся в полутьме. Множество дверей и отверстий видно было по обе стороны. Коридор был пуст, только на полу лежало несколько тел. Из разговора начальников отрядов Сэм знал, что Фродо, мертвый или живой, должен вероятнее всего находиться в комнате на самом верху башни. Но он мог искать целый день и не найти пути наверх.
– Проход, наверное, где-то здесь, – пробормотал Сэм. – Вся башня отклоняется к горе. И вообще лучше идти за этими факелами.
Он двинулся по коридору, но осторожно. Каждый шаг давался ему с трудом. Ужас снова нарастал в нем. Ничего не было слышно, кроме звуков его собственных ног, которые, казалось, перерастали в гулкий шум, похожий на хлопанье больших рук по камню. Мертвые тела, пустота, черные стены, кажущиеся при свете факелов окрашенными кровью, страх перед внезапной смертью, скрывающейся за какой-то дверью или в тени; и за всем этим зловещая бдительность стражей у ворот – это было выше его сил. Он приветствовал бы схватку – только чтобы не много врагов сразу, – скорее, чем эту ужасную, давящую неопределенность. Он заставил себя думать о Фродо, лежащем где-то в этом ужасном месте связанным или уже мертвым, и пошел дальше.
Он прошел мимо факелов и после дошел до большой двери под аркой в конце коридора, которая, как он правильно догадался, была внутренней стороной подземного входа, когда сверху послышался ужасный крик. Сэм замер. Потом он услышал топот. Кто-то торопливо бежал сверху по лестнице.
Воля Сэма оказалась слишком слаба, а реакция слишком медленна, что бы схватиться за оружие. Помимо своего желания он вытащил цепь и сжал Кольцо, но не надел его, а просто прижал к груди. И в этот момент показался орк. Выбежав из темноты, он побежал навстречу Сэму. Оставалось всего шесть шагов, когда он поднял голову и увидел его; и Сэм слышал его прерывистое дыхание и видел блеск в его налитых кровью глазах. Орк остановился ошеломленный. Он увидел не маленького испуганного хоббита, старающегося достать меч; нет, он увидел огромную молчащую фигуру, одетую в серую тень, нависающую в дрожащем свете факела; в одной руке фигура держала меч, самый блеск которого уже причинял резкую боль; другая рука была прижата к груди, скрывая какую-то безымянную, но невероятную мощь.
На мгновение орк прижался к земле, затем с пронзительным криком ужаса повернулся и побежал назад. Ни одна собака не ободрялась так, когда враг показывал ей хвост, как ободрился Сэм при этом неожиданном бегстве. С криком он бросился в погоню.
