Марко Леонетти - Клыки Асуры
— Ты не далек в суждениях, воин Киммерии, — нахмурился Икнет. — Пойми, время, когда Алый Стилет вонзится в сердце Митры, еще не настало. Митра — законный повелитель Хайбории, он поддерживает порядок во всем мире, и без него все придет в упадок. Да, мы убьем Митру, но еще не скоро, а лишь только тогда, когда у пламенеющего властелина появится достойный преемник, которому окажется по силам взять на себя тяжкое бремя поддержки мирового порядка. Уясни, друг варвар, боги никогда просто так не отдают свою власть, даже когда приходит время уступить трон более умному и могучему. С этой целью и скован наш кинжал — чтобы отнять жизнь у владыки в нужный момент, когда назреет время перемен. А то, что собирается совершить Авар-чернокнижник, противоречит естественному ходу вещей. Убей он Митру сейчас, и в мире воцарится хаос.
— Это как раз и нужно Нидхеггсону, — сказал Олав. — Вернее, Хёггсену. Или им обоим.
— Авар служит орудием Хёггсена, — продолжил мысль Синкху Пленитель, — у него нет своей воли, несмотря на то, что Нидхеггсон считает себя великим и независимым магом. На самом деле он исполняет то, что предсказано ему коварным божеством. Это Хёггсен придумал выкрасть Клыки Асуры, чтобы в лице нашего покровителя заполучить союзника, обратив Светлейшего к злу! Впрочем, самого колдуна едва ли ожидает достойная награда — Хёггсен избавится от него сразу, как только северный маг соберет все необходимые Богопротивнику артефакты для войны со своими сородичами.
— Шесть предметов, — вспомнил Конан. — Двумя он уже завладел.
— Первый — это Клыки Асуры, — подытожил Тарланд. — Хеггсен стремится подчинить вендийского бога. Второй, насколько мне известно, это Черный Венец из Стигии, который некогда принадлежал Сету.
— Что это за Черный Венец?
— Корона хранителя смерти. Ее Сет утратил давно, тем не менее, Нидхеггсону с помощью своего советника удалось отыскать потерю. Я полагаю, Хёггсен пообещает вернуть древний символ власти Сета в обмен на его участие в войне.
— Значит, получается, третий нужный предмет у нас, — заключила Миррейа. — С помощью Алого Стилета и поддержкой Асуры и Сета Богопротивник покончит с Митрой. Остальные боги Хайбории для этой тройки окажутся еще более слабыми противниками — они убьют Иштар, а за ней Эрлика, Крома, и любого, кто встанет у них на пути.
— Картина и так уже пугающая, — сказал Карракх. — Хёггсен настроен очень серьезно. Но, если у него и так много сил, зачем ему еще три предмета? И где они, если не в руках проклятого чернокнижника?
— В Нордхейме, — заявил Олав. — Цепь Рокка, Топор Модгуд и Слезы Крома. Мне стоило больших усилий собрать эти сведения, и оплачены они были десятком жизней. Мне лично пришлось навестить всех прорицателей, гадалок и ведьм в этих краях. Однако теперь я достоверно знаю, где их искать, а посему у нас есть хороший шанс опередить Нидхеггсона.
Слезы Крома волшебные кристаллы, замерзшие на берегу Стылых Озер, что у северных отрогов Иглофийских гор. Они нужны Хеггсену для того, чтобы превратить своего ученика в полубога, которому будет не стыдно доверить командование великой армией тьмы. Цепь Рокка потеряна где-то в холодных пещерах Хифлинга. В незапамятные времена она сковывала гигантского прожорливого волка Аккала, грозившего погубить наших северных богов. Боги оказались хитрее — с помощью этой цепи они пленили чудовище.
Но, думаю, уже тогда Хёггсен задумал использовать ненасытного гиганта в борьбе со своими братьями. Он и вправду выпустил Аккала перед началом Рагнарёка, однако Аккал отправился утолять голод в Хель, чтобы подобно Сумраку, своему ужасному побратиму, пожирать мертвецов. Теперь же когда Богопротивник вновь получит Цепь Рокка, он будет водить на прогулку вечно голодного волка, все равно, что своего верного пса.
Топор Модгуд некогда принадлежал великанской деве. В те времена наши покровители имели власть над великанами, и оружие это было сковано специально для того, чтобы разбить войско асира Хеймдалля. С этой секирой Хёггсену не будет страшен ни один противник из ныне правящих богов. Пока что Топор Модгуд сокрыт в призрачных чертогах асгардского конунга мертвых, Видфинна. Эти три предмета еще не обрели своего владельца, потому скажу одно: нам нужно сильно поторопиться и заполучить их раньше Нидхеггсона!
— Призрачные чертоги, Аккал… — неуверенно проговорила Миррейа. — Больше похоже на легенду…
— Легенду? — жестко усмехнулся Олав, бросив на девушку недобрый взгляд. — Если черный колдун завладеет артефактами раньше нас, вот тогда получится настоящая легенда! Клыки Асуры тоже считали вымыслом, но только благодаря надзору и верной службе их хранителей.
Синкху и Паарадж согласно кивнули.
— Топор Модгуд, Цепь Рокка и Слезы Крома тщательно сокрыты от глаз людских, но это вовсе не означает, что они являют собой лишь чью-то фантазию. Если Авар доберется до них раньше нас, мы неизбежно проиграем.
— Подожди-ка, — засомневался Тарланд. — Хорошо, мы завладеем артефактами прежде противника. Но не в Гаррад ли мы держим путь? Не случится ли так, что мы сами принесем ванахеймскому колдуну все необходимое?
— Ты хочешь предложить другой план, аквилонец? — сурово потребовал Олав. — думаешь, лучше будет маршировать на Гаррад, оставив брошенными предметы, столь важные для осуществления рокового плана чародея?
Гарланд замолчал. Возможно, он действительно хотел что-то предложить, но у него не хватало решимости перечить могучему северянину, который, как видно, не терпел ни чужих сомнений, ни возражений.
— Даже если мы соберем все три, прорваться в Гаррад будет задачей не из легких, — неожиданно сказал Тарн. — Я был в тех местах. Там ходят живые трупы и бешено ревут снежные великаны. Если у тебя нет особой стратегии, Олав, можешь оставить надежду на скорую сдачу темного ярла.
— Мы еще не успели выступить, а ты уже начинаешь сомневаться. Похоже, Вьяллар зря…
Тарн медленно поднялся.
— Что Вьяллар? Зря выбрал меня капитаном? Ты это хотел сказать? Что ж, знай, командир, во-первых, мне наплевать на то, сколько погибнет народу с той и с другой стороны и, вообще, на то, сколько храбрых воинов сложат головы в этом походе. Во-вторых, мне давно наплевать на себя — оттого, что я умру, мир много не потеряет. В-третьих, в поход я иду из чистого любопытства и желания кому-нибудь помочь. Но я не участвую в абсурдных затеях, понимаешь? Сколько у Вьяллара людей? Три сотни? Пять? А у Нидхеггсона в десять раз больше одной только мертвечины! Да и потом, как ты собираешь пробиться за стены темного города, не имея подобающего вооружения — катапульт, лестниц, баллист?
