Гарри Тёртлдав - Крисп Видесский
На этом строка кончалась, но Крисп и так знал, что случилось тогда.
Он очертил над сердцем солнечный круг. Яковизий повторил его жест.
— Мы отомстим за тебя, — пообещал Крисп, — отомстим за все. Я уже послал полк Агапета в набег на кубратские земли. А когда я разделаюсь с Петронием, на Арваша двинется вся армия.
Яковизий опять попытался ответить словами и вновь остановился в досаде. Вместо ответа он кивнул, показал одним пальцем на запад, потом двумя — на северо-восток и снова кивнул, давая понять, что полностью одобряет избранный Криспом путь. Криспа это порадовало: хотя именно Яковизий помог ему сделать выбор прошлой зимой, он едва ли мог винить аристократа, если бы тот изменил мнение после всего пережитого. То, что Яковизий не передумал, лучше всяких слов убеждало Криспа в правильности решения.
Яковизий повернулся к слуге и демонстративно поскреб спину.
Слуга вывел его из палаты.
— Я в долгу у вас, — сказал Крисп Назарею.
— Ерунда, — отмахнулся жрец-целитель. — Я благодарю бога благого за то, что смог унять страдания Яковизия. Единственно волнует меня, что рана его имеет такую природу, что будет весьма беспокоить его, даже зажив. А заклятье, наложенное на рану, чтобы та не заживала… это немыслимое злодейство, ваше величество.
— Я знаю. — Крисп снова открыл табличку и перечитал слова, стоившие Яковизию дара речи. Человек, не желающий произносить или даже слышать имя Фоса, может быть только злодеем. «Если бы Арваш был настолько туп, как злобен, и если бы Петроний провалился к Скотосу в ад, и если бы Пирр смягчился, и если бы я был уверен, что Фостий — мой сын, и если бы да кабы я мог править одними «если»…»
* * *Даже ранней весной на прибрежных равнинах было жарко и душно.
Дороги, впрочем, еще не высохли полностью, и армия на марше почти не поднимала пыли — причина начинать войну с весны не хуже любой другой, подумал Крисп, проезжая на Прогрессе берегами реки Эризы.
Армии такого размера Криспу видеть еще не приводилось — больше десяти тысяч солдат. Если бы Саркису за зиму удалось схватить или прикончить Петрония, гражданская война не пошла бы по второму кругу. Но, удержав Анфимова дядю от наступления, васпураканский генерал добился результата почти столь же впечатляющего: он убедил провинциальных военачальников, что выгоднее ставить на Криспа. Эти-то генералы и вели сейчас войска из города Видесса.
Как и следовало ожидать, в полях по обе стороны дороги работали крестьяне. Хотя войско Криспа было куда больше того, с которым он проезжал этой дорогой по осени, крестьяне не разбегались так испугано. Крисп счел это добрым предзнаменованием.
— Они знают, что мы не станем их грабить, — заметил он ехавшему рядом Трокунду. — Крестьяне не должны бояться солдат.
— До урожая далеко, так что взять с них все равно нечего, — ответил чародей. — Оттого они и расхрабрились.
— Да ты, не иначе, кислого вина наглотался, — проговорил Крисп удивленно; такой цинизм сделал бы честь и Яковизию.
— Может быть, — отозвался Трокунд. — Но сейчас мы идем по землям, сохранившим вам верность, и наши припасы поступают исправно. Посмотрим, как поведут себя солдаты, вступив на земли, подвластные покамест Петронию.
— О да, если обоз попадет в беду, придется пограбить изрядно, — согласился Маммиан, один из провинциальных военачальников, решившихся связать свою судьбу с новым императором. Несмотря на возраст — было ему хорошо за сорок — и изрядное брюхо, Маммиан оставался отличным всадником. — Но мы и подеремся изрядно, а это все извиняет.
Крисп начал было говорить, что ничто не извиняет грабеж собственного народа, но промолчал. Если крестьяне на западе трудились на мятежника и против Криспа, они становились законной добычей для солдат — люди Петрония не стеснялись бы, достигнув земель, находящихся под властью столицы. Но так или иначе, страдали империя и казна.
— Гражданская война, — только и бросил Крисп, точно ругательство.
— Да, тяжелые времена, — согласился Маммиан. — Хуже гражданской войны может быть только одно — проигранная гражданская война.
Крисп согласно кивнул.
Два дня спустя его армия форсировала Эризу — сожженные мосты еще предстояло отстроить. В этот раз переправа прошла без приключений, хотя Крисп несколько раз ловил себя на том, что оглядывается, опасаясь увидеть императорского гонца, несущего весть о новой катастрофе. Но гонцов не появлялось, и одно это поднимало Криспу настроение.
Вскоре начали появляться следы боев: сожженные Саркисом за зиму деревни, невспаханные и незасеянные поля, развалины домов. На этом берегу Эризы крестьяне если и попадались, то бежали от солдат, как от чумы.
Дорога пошла вверх, взбираясь на холмистое западное нагорье.
Жирный чернозем равнин становился тощей, сероватой супесью.
Стояла весна, и луга еще зеленели, но Крисп знал, что летом солнце выжжет траву дотла. На равнинах крестьяне порой снимали по два урожая в год. Жители нагорья почитали счастьем, если могли получить один: здешние просторы лучше подходили для скотоводства, чем для земледелия.
Наступление Криспа превратилось из прогулки в войну на полпути между Эризой и городом Резаина. Император начал уже подумывать, а не решил ли Петроний вообще сдаться без боя, как разведчики, скакавшие впереди армии, вернулись назад. Крисп не понял, от кого они отстреливаются, пока не увидел, что разведчиков преследуют всадники.
— Это люди Петрония! — воскликнул он.
Отличить их от собственной кавалерии он мог лишь по тому, что они напали на разведчиков, — обе армии носили одинаковое вооружение. Еще одна, непредвиденная опасность гражданской войны.
— Да, благим богом клянусь, это мятежники, — согласился Маммиан. — И их там чертова уйма. — Повернувшись, он принялся отдавать команды трубачам, чья музыка разносила приказы по армии. Грянули трубы, солдаты строились, готовясь к бою, а Маммиан подгонял их ревом:
— Быстрее, лед вас возьми! Мы же только и ждали случая раз и навсегда покончить с вонючим предателем! Быстро, быстро, стройся!
За пару минут толстопузый генерал проявил больше прыти, чем за всю кампанию. Крисп удивленно воззрился на него. Проклятия, которыми Маммиан осыпал Петрония, и желчь, с которой он это делал, тоже оказались неожиданностью.
— Простите, что сомневался в вашей верности, генерал, — промолвил Крисп, когда Маммиан остановился перевести дыхание.
— На вашем месте, — Маммиан хитро глянул на него, — я бы собственной тени не доверял, окажись она у меня за спиной. Могу я говорить прямо?
