Патриция Маллен - Повелители камней
Глава 13
— Я хочу, чтобы ты поехал с нами, — говорил Нед. — Это взбодрит тебя. Все молодые лорды едут — Адлер, Комбин, Фаррил, — но я не доверяю им так, как доверяю тебе. Я бы хотел, чтобы ты был моим заместителем, Ньял.
— Заместителем! — Ньял покачал головой. — Я всего лишь сенешаль Кровелла. Я не могу приказывать лордам!
— Не понимаю, почему ты не хочешь ехать, ведь это за твоего отца мы мстим! Не будь щепетильным.
— Никакой я не щепетильный, просто я не думаю, что убивать троллей — лучший способ отомстить за Телерхайда.
Ньял ехал в авангарде рядом с Недриком. Они наклонялись друг к другу, когда говорили, двигаясь с неосознанной грацией прирожденных наездников. Нед ехал верхом на крупном, крепком вороном мерине, Ньял легко сидел на Авелаэре, закутавшись от непогоды в подаренный Синой бордово-коричневый плащ.
Всадники, растянувшиеся по дороге позади них, так плотно запахнули шерстяные плащи, что их можно было бы принять за зажиточных торговцев, если б не торчащие из-под плащей концы длинных мечей. По обычаю северные лорды собрались вместе, чтобы ехать к Обители Эйкона, где наблюдалось Движение Камня. Самое важное из ежегодных торжеств Пяти Племен, Движение Камня впервые праздновалось тысячу лет назад, когда Китра передвинула огромный камень Аргонтелл. Над путешественниками витал дух великого ритуала.
Побережье окутал густой туман, а внутри острова шли непрекращающиеся дожди со снегом. В то утро лужи подернулись льдом, и даже теперь, ближе к полудню, от лошадиных ноздрей шел пар.
Лорд Ландес догнал молодых людей. Копыта его лошади разбрызгивали грязь.
— Эй, мальчики, мне нужно поговорить с вами.
Почуяв подъезжающего, Авелаэр вскинул голову и захрапел. Ньял направил коня к обочине, чтобы Ландес мог ехать в середине.
— Милорд, — сказал он почтительно.
— Ну что, Ньял, собираешься с Недом охотиться на троллей? — спросил Ландес.
— Он поедет, но командовать не хочет, — ответил за Ньяла Нед.
— Наверное, тебе придется это сделать, Ньял, нравится это тебе или нет, — сказал Ландес, вытирая грязь с лица мозолистой рукой. — Я решил поставить вопрос о твоем титуле на Совете Лордов.
— О моем титуле? У меня нет титула, сэр.
— Ты участвуешь в церемониальном шествии вместо отца и брата, не так ли? Я лишь хочу, чтобы мы признали твой титул официально. Сейчас тревожное время, Ньял. Твоя семья уже пережила беду. Нам нужен лорд Кровелла.
— Скоро Тел-младший подрастет и станет лордом, — ответил Ньял.
Ландес покачал седеющей головой:
— Долго ждать. Я ничего не имею против сына Брэндона, но Другим нужно видеть лорда Кровелла едущим в авангарде. Только так мы сможем поддержать силу Пяти Племен. Никто не станет отрицать твоего права быть преемником Телерхайда.
— Милорд, я не могу! — запротестовал Ньял. — По всем законам титул переходит к Телу-младшему, когда тот достигнет нужного возраста. А кроме того… — Юноша замолчал, не находя слов.
— Когда Тел-младший повзрослеет, ты можешь отказаться от титула и вернуть его Телу. Я не предлагаю тебе узурпировать права племянника. Но управлять Кровеллом должен мужчина, а не ребенок. Не станешь же ты противиться здравому смыслу.
— Дело в другом. У меня нет права быть лордом Кровелла.
— Ты о своем происхождении? — Ландес привстал в стременах и хлопнул Ньяла по плечу. — Мой мальчик, не думай об этом! Телерхайд признал тебя своим сыном, а остальные лорды с тем же успехом могут признать твои права. Все, это решено. Теперь вот еще что. Ты по-прежнему хочешь жениться на моей дочери?
На какое-то мгновение тревога покинула лицо Ньяла.
— Да, как только Мастер Фаллон отпустит ее.
— Ну, Дар не поторопишь, мы все это знаем. — На щеках Недрика выступили красные пятна, а Ландес продолжал: — Время ее ученичества подходит к концу. Вот я и подумал, не объявить ли нам о вашей помолвке на Совете Лордов? Что скажешь?
— Конечно, я согласен! — воскликнул Ньял.
— Вот и хорошо. Если Сина не обретет Дара к этому моменту, вы публично поклянетесь друг другу в последний день церемоний. Ты будешь женатым лордом Кровелла, когда поедешь летом охотиться с Недом на троллей! Все, все! Больше никаких возражений! — Ландес сиял от радости, забыв про дождь.
Несколько миль они ехали в дружелюбном молчании. Авелаэр беспокоился и натягивал поводья, недовольный медленным шагом.
— Почему во всех грехах всегда винят Других? — спросил Ньял. — Разве нет людей-жуликов?
— Другие больше склонны к дурным поступкам, — заметил Нед.
— Какая чепуха, Нед! — воскликнул его отец. — Среди людей тоже хватало бандитов. Бьюсь об заклад, что в мошенничестве мы, люди, далеко обогнали все племена, кроме пикси, а пикси, когда прихватывают чужой скот, не считают это кражей. Но если Другой совершает преступление, ему некуда бежать, кроме гор, а бандиты-люди могут найти прибежище в Моерском Укреплении. Какое бы зло ни совершил человек, Тиран будет приветствовать его как новообращенного в Новую Веру и героя!
— Но тролли грабят всех подряд, а люди Новой Веры преследуют главным образом Других, — возразил Нед.
— Да, правда, — согласился Ландес. — Чума на тех и на других!
— Почему Телерхайд всегда настаивал на уважении прав троллей на горы? — упорно допытывался Ньял.
— Потому что твой отец уважал права всех граждан Морбихана без различия. Откуда ему было знать, что тролли убьют его?
Ньял прикусил губу.
— Странно, но Брэндон никогда не верил этому, милорд.
— Брэндон измучил себя подозрениями, — сказал Нед. — Я должен был понять, что с Ним происходит. Никогда не прощу себе, что не нашел для него дельного совета в те последние месяцы.
— Он бы не стал слушать, — печально покачал головой Ньял и, неуклюже пытаясь утешить друга покойного брата, добавил: — Он подозревал всех.
— Кроме тебя, — сказал Нед.
Ньял удивился:
— Кроме меня…
Авелаэр вскинул голову.
— Тихо, мальчик, — проговорил Ньял успокаивающе. Раздраженно взвизгнув, жеребец куснул лошадь Ландеса за шею.
— Эй! Следи за ним! — воскликнул Ландес.
— Держи его! — закричал Нед.
— Тихо, Авелаэр, тихо! — Ньял потянул на себя поводья, и Авелаэр скакнул вбок, скрежеща зубами и кося глазом на каурого Ландеса. — Он не терпит медленно ходить, милорд, — извинился Ньял. — Я поеду вперед, чтобы он успокоился.
— Он так и останется норовистым, если ты будешь ему потакать! — крикнул Ландес, но Ньял уже пустил гнедого вскачь.
Когда жеребец успокоился, Ньял перевел его на легкую рысь, а сам смотрел по сторонам, не покажется ли что-нибудь знакомое, какой-нибудь ориентир, который подскажет ему, в каких краях пролегает путь. Вокруг все потонуло в тумане, и Ньял не знал даже, что там: холмы или равнина. Какое-то время он ехал, радуясь тишине и одиночеству, затем дорога пошла под уклон, Авелаэр заскользил по грязи и остановился. Дорога оборвалась, перерезанная бушующим потоком. За спиной Ньял услышал приближающийся стук копыт.
