Раймонд Фейст - Осколки разбитой короны
— Ну, если ты ищешь подругу, священник, то меня ты не заинтересовал.
Накор рассмеялся.
— Ты смешная. Нет, ты меня заинтересовала потому, что ты любознательная. — Он разлил чай и протянул ей маленькую чашку. — Он не очень хороший, зато горячий.
Она глотнула и подтвердила:
— Это точно, не очень хороший.
— Вернемся к твоему вопросу. Я отвечу на него, если ты скажешь мне, что привело тебя сюда.
— До войны я работала на постоялом дворе к западу отсюда. Теперь его сожгли. Зимой я чуть не умерла от голода. Я выжила, и мне не пришлось ни под кого ложиться и убивать тоже, но я голодная, а ваш монах сказал, что тут кормят.
— Откровенный ответ. Это хорошо. Еда будет, — сказал Накор. — А насчет того, зачем нам все это — позволь задать тебе еще один вопрос. Какова природа добра и зла?
Девушка моргнула и задумалась, а Накор принялся ее разглядывать. На вид ей было лет двадцать пять. У нее было простое, открытое лицо с широко расставленными глазами, придававшими ей выражение постоянного удивления. Губы у нее были полные, подбородок упрямый, и в общем, решил Накор, она производила приятное впечатление. Фигуру ее скрывал широкий плащ, но, судя по грации и стремительности ее движений, телосложения она была худощавого.
— Добро и зло и есть природа, — наконец сказала Алета. — У них нет природы. Они то, что они есть.
— То есть они абсолютны?
— Это как?
— Существуют ли добро и зло в абсолютном смысле?
— Наверное, — ответила девушка. — То есть, по-моему, люди занимаются своими делами, и иногда это хорошо, а иногда плохо, а иногда я точно не знаю, но где-то там, наверное, все-таки существуют чистые добро и зло.
— Хорошая догадка, — сказал Накор, улыбаясь. — Не хочешь ли остаться с нами?
— Зависит от того, зачем это, — произнесла она с явным скептицизмом.
— Мне нужны умные люди. Мне нужны люди, которые понимают важность нашего дела, но при этом не воспринимают себя слишком всерьез.
— Ну, я-то никогда себя особо всерьез не воспринимала, — усмехнулась Алета.
— Это хорошо, и я тоже.
— И чем же вы занимаетесь?
Накор быстро посерьезнел.
— В мире есть силы за пределами твоего понимания. И моего тоже, — добавил он с усмешкой, которая, впрочем, почти сразу исчезла. — Многие из тех качеств, которые большинство считают абстракциями, на самом деле представляют собой истинные объективные сущности. Ты меня понимаешь?
Девушка покачала головой.
— Не представляю, о чем это ты тут распространяешься.
Накор рассмеялся.
— Ты честная. Это хорошо. Давай я объясню по-другому. Арх-Индар, Добрая Госпожа, спит. Она в трансе, вызванном злыми силами. Чтобы ее пробудить, мы должны делать добро во имя нее. Если достаточно народу будет работать для нее, она вернется к нам, а зло будет изгнано во мрак, где ему и место.
— Это я понимаю, — откликнулась Алета.
— Но ты в это не веришь.
— Не знаю, — сказала бывшая служанка. — Я никогда слишком за богов не держалась. Но если это наполнит мне желудок, я готова пока что в это поверить.
— Ну что ж, по крайней мере честно. — Тут вошел Ру, и Накор встал. — Мы будем тебя кормить, пока ты остаешься здесь, и ты научишься творить добро во имя Самоотверженной.
Девушка вышла.
— Новообращенная? — спросил Ру.
— Может быть, — ответил Накор. — Она умнее прочих.
— И что-то в ней есть… — заметил Ру. — Не красива, но привлекательна.
— Это точно, — ухмыльнулся Накор.
Ру сел, и Накор предложил ему чашку чая.
— Извини, что доставил не весь заказ, но сейчас у всех проблемы. Я только что ругался с квартирмейстером принца Патрика. Армия готова выступать, но у них не хватает запасов, а я не могу обещать привезти с Востока даже столько же, сколько в этот раз, не говоря уже о тех количествах, которые они просят. — Глотнув горячей жидкости, он сказал: — Чай так себе, но сойдет. — Ру поставил чашку и продолжил: — Мне даже телег не найти. Я бы больше привез, если бы нашел телеги, но все каретники в Саладоре строят повозки для армии. Если бы Патрик убедил короля одолжить мне телеги, я бы пригнал их сюда с товаром, но они все возят оружие, седла, одеяла и тому подобное снаряжение.
Накор кивнул.
— Тебе надо возродить твои здешние предприятия.
Ру рассмеялся.
— Если бы это было так просто!
— А нельзя строить телеги здесь?
— Нет каретных мастеров. Еще чинить телеги я в состоянии — в конце концов, в юности был возницей, — но никак не строить. Плотничать я немного умею, но работать с металлом — совсем нет, а колеса требуют особых навыков.
— Если я найду тебе каретных мастеров, не сделаешь ли ты кое-что для меня? — спросил Накор.
— Что именно?
— Одолжение.
На худом лице Ру появилась ироничная усмешка.
— Ты меня подловить собираешься, верно?
Накор рассмеялся.
— Да уж, никогда не пытайся обмануть мошенника!
— Так что за одолжение?
— Если я найду тебе шестерых каретных мастеров, закажи для меня статую.
— Статую? Зачем?
— Я тебе скажу, когда найду людей. Сделаешь?
Ру задумался и наконец сказал:
— Приведешь мне шестерых каретников, мастера-кузнеца и троих дровосеков, и будет тебе две статуи.
— Идет, — сказал Накор, ударив рукой по столу. — Завтра люди будут. Куда их послать?
— Здесь, в Даркмуре, я устроил себе контору в складском здании на окраине. Это будет моя основная база, пока я не смогу вернуться в Крондор. Как выйдешь из Восточных ворот, по первой же дороге сверни направо — нужное место не пропустишь.
— Я найду, — обещал Накор.
— Что-то в этой девушке есть, — опять заметил Ру, кивнув в направлении, куда ушла Алета. — Не могу точно сказать что, но что-то есть.
— Думаю, она сыграет важную роль.
Ру рассмеялся.
— Сколько я тебя знаю, никогда толком не мог понять.
— Ничего удивительного, — отозвался Накор. — Я и сам себя не понимаю.
— Могу я тебя кое о чем спросить по-дружески?
— Само собой.
— Ты всю жизнь твердил, что умеешь только делать фокусы, но тем не менее творил невероятные вещи — настоящую магию, а теперь вот взялся даже за основание ордена. Вот я и хочу знать, к чему ты ведешь?
Накор ухмыльнулся.
— Я начинаю важное дело. Не знаю точно, как все выйдет, и вряд ли мне, пока я жив, удастся завершить его, но это, возможно, самое важное дело в моей жизни.
— И что это за дело, могу я узнать?
Накор махнул рукой в сторону убогого здания, у которого они сидели.
— Я строю храм.
Ру только покачал головой.
— Как скажешь. Слушай, Накор, тебе никто не говорил, что ты не в своем уме?
Накор рассмеялся.
— Часто и, как правило, вполне всерьез.
![Нил Саймон - На всю катушку [=Повесы, =Приди и протруби в свой рог]](/uploads/posts/books/228893/228893.jpg)
![Нил Саймон - Повесы [=На всю катушку, =Приди и протруби в свой рог]](/uploads/posts/books/228910/228910.jpg)