Анна Этери - Похищение зеленой хризантемы
Но он совершенно не представлял, что может означать зеленый гиацинт с оранжевыми полосками и сине-фиолетовой каемкой по краю. Впрочем, такой оригинальный окрас, равно как и то, что цветок сохранил свежесть и ничуть не измялся в процессе, несомненно, бурного путешествия, совершенно точно указывали на личность автора послания. Да не сезон уже для гиацинтов. Только герцог Миено имел возможность и наглость послать подобное. Записка же написанная изящнейшим почерком на плотной бежевой бумаге и вовсе развеивала все сомнения: "И понимай это как хочешь, мудило!" Последнее слово было старательно зачеркнуто, но все равно вполне читаемо, тем более для глаз Анемона.
- Интересно, что это на него опять нашло? - озадаченно пробормотал Анемон, складывая и раскрывая веер с изображением зеленой хризантемы.
***
Барабанная дробь дождя, стучащего по крыше и музыка ароматов свежести и омытых водой трав и цветов, побудили медленно открыть глаза. Большие прозрачные капли срывались с края деревянного навеса, оберегающего Шензу от проливного дождя. Почтальон поднялся на локтях, осматривая туманным взором свое лежбище - скамью, оплетенную вьюном с маленькими розовыми цветочками, - и ничего не понял. Как он здесь очутился? - "Ах, да, посылка же" - Он спешно проверил почтовую сумку, оказавшуюся пустой. - "Я ее… отдал?! Кажется" - Пряча лицо в ладонях, окунаясь в темноту, юноша просматривал череду событий и картин, увиденных им в особнячке Арахуэнте, и по телу его прошлась дрожь. - "Если еще раз придется нести туда посылку, то… то… то я этого уже не переживу. Что делать? Что делать? Что…?" - Шензу сгреб обеими руками сумку, разглядывая ее, как обезумевший маньяк.
- А собственно, что мне терять - сменю работу.
Воодушевленный и успокоенный сей мыслью, Шензу умиротворенно смотрел на цветы вьюна, пережидая, когда кончится дождь.
Глава 7
"Герцог Миено"
То, что кажется иллюзией - иллюзии и есть,
Один я настоящий.
Миено, один из восьми герцогов, из трактата по философии "Правда жизни".
Дверной колокольчик жалобно звякнул, впуская первого посетителя. Владелец конфетной лавки с интересом оглядел раннюю пташку, залетевшую с утра пораньше, и остался доволен презентабельным видом клиента: слегка надменные манеры выдавали в нем аристократа.
- Леденцов! Самых лучших и побольше. И, да - побыстрее! - поступил заказ.
Пока девочка-помощница доставала резные лари со сластями - разноцветной фруктовой карамелью, подобной россыпи драгоценных сияющих камней - мужчина наблюдал за посетителем, у которого на лице застыла странная отрешенная полуулыбка. На товар, продемонстрированный ему с особой любезностью, он лишь мимолетно взглянул, словно качество не сильно-то его и волновало.
- Это все? - поинтересовался он под конец, когда на отполированном прилавке появились порядка двадцати деревянных лакированных ларчиков, по одиночке легко умещающихся в ладони. - Тогда я возьму вот эти. - Всего три фигурных коробочки перекачивали с прилавка в руки клиента, оставив владельца недоуменно хлопать глазами - он-то надеялся сбыть весь предоставленный товар, а тут…
Мужчина хотел намекнуть, что "побольше" - это никак не три маленьких упаковки, но не успел, застигнутый врасплох внезапной переменой настроения визитера. Решительно подтянув атласные белые перчатки, с таким рвением, будто хотел от души кому-нибудь врезать, тот неожиданно зло выдал:
- Ну, держись, придурок! Я иду. - Язвительный низкий смех, разбиваясь о стены небольшого, но весьма уютного помещения, прокатился волной злорадства. Его обладатель, гордо задрав подбородок, проследовал на выход, звякнув дверным колокольчиком и оставив после себя тонкий едва уловимый аромат гиацинтов.
* * *
Торми вздыхал и тоскливо рассматривал пятнистые бока большой щуки заботливо выложенной на искрящееся на солнце ледяное крошево. Рыбина еще находила в себе силы изредка взмахивать хвостом и разевать зубастую пасть, но надежды на спасение уже не было.
Четвертый час… Четвертый час он находится в этом богами проклятом месте, медленно поджариваясь на успевшем подняться солнце, вдыхая умопомрачительный рыбный запах и не забывая таскаться за сенсеем, как приклеенный. Мальчик поудобнее перехватил ручку корзинки, наполненную аккуратно упакованной рыбой, и прислушался к разговору.
- Так вы говорите, сначала надо отварить курицу? - переспрашивал сенсей у дородного мужчины за прилавком, делая при этом пометки в крошечной записной книжке с рецептами рыбных блюд.
Торговец, весь вид которого говорил о достатке и довольстве жизнью, благосклонно кивнул внимательному слушателю.
- Все так, господин Арахуэнте, - мужчина еще раз вдумчиво кивнул. - А вот после этого и добавляем потрошенную рыбную мелочь и хвост с плавниками и головой от судака. Посмотрите, кстати, какой у меня замечательный судачок есть!
На прилавок тотчас же легла рыбная тушка с золоченой спинкой в темных продолговатых пятнышках. Сенсей, согласно кивая, провел пальцем по рыбьему хвосту.
- Торми, положи в корзинку. Мы его возьмем, уважаемый Латирус, - улыбнулся Анемон торговцу, протягивая монеты и вновь доставая книжечку. - Так что там дальше, как отварим?
- Процедить бульон, - с готовностью отозвался хранитель очередного уникального рецепта ухи, ловко заворачивая рыбину в плотную желтоватую бумагу и передавая Торми.
Мальчик посмотрел на сверток как на личного врага. До сегодняшнего утра учитель не проявлял даже намека на столь пламенную любовь к рыбе. Впрочем, утро изначально не предвещало ничего хорошего, поскольку его разбудил бодрый сенсей с заявлением, что солнце давно уже встало, и если кто-то хочет позавтракать, то у этого кого-то есть ровно четверть часа на сие действо. После объявления новостей Анемон жизнерадостно напевая, скрылся за дверью, и обнаружился вновь на кухне в обществе кота и госпожи Мазахаки, еще более мрачной, чем раньше. Оглядывая частично убранный накануне разгром и натягивая поспешно прихваченный белый пиджачок, мальчик наивно надеялся на плотный завтрак. К большому сожалению, на столе присутствовали лишь традиционный "полу-экзотический" чай и остатки вчерашнего печенья, что домработница успела состряпать во время уборки. Но даже этими нехитрыми яствами Торми не дали насладиться в полной мере.
Анемон, попивая чаек, допрашивал свеженанятую прислугу на предмет, чего она способна приготовить из рыбы. Услышав в ответ: "Все что пожелаете! Но за продуктами мне щас идти некогда!", - сенсей еще больше взбодрился и, вытащив ученика из-за стола, крикнул предавать привет Лайн и, захватив в кладовой корзинку, потащился за рыбой. Поспешно дожевывая прихваченное печенье, Торми так и не успел возмутиться, пока не оказался в торговых рядах. Правда, на его бурчание о пользе завтраков не обратили внимания. По прошествии четырех часов внезапная страсть сенсея к обитателям вод превысила все допустимые для разумного человека пределы, а чаяния ребенка поскорее закончить с покупками и все-таки нормально поесть, успели ни только скончаться, но и самозахорониться.
