Екатерина Полтева - Стажировка по обмену
Три десятка суперменов, каждый сам по себе способен Звездой Смерти как теннисным мячиком играть, планетами в баскетбол резаться…
Ну, то, что со временем они всех остальных за людей держать не стали — это так, побочное… Мы же тоже жучков-паучков в расчет не берем, когда делом заняты.
А из тех, кто вступительный экзамен на суперство не прошел — а таких немало было — начали тихонечко вспомогательные подразделения формировать. Ну не по домам же их распускать — проект тогда жутко засекреченный был. Сформировали команды по расовому признаку, и тоже в свободное время кое-чему учить стали. Кого на разведке специализировали, кого — на боевой магии, кого — на силовых… какая раса к чему способней оказалась.
Собственно, вот от этих, отбракованных, Академия и пошла.
Ну да, никаких индивидуальных занятий — курсами, группами, факультетами… хотя и слов-то тогда таких — факультеты — не было. От нечего делать с ними возились — мол, не пропадать же добру.
А потом посмотрела тогдашняя Тройка на суперов, и решила: а чего мы мелочимся? Нахер мы по всему Обитаемому за Темными гоняемся, трансформеров по одному душим? Корень выкорчевывать надо — Черных богов угандошить, и после этого спокойно Обитаемое зачищать. И ввязалась в ту экспедицию.
Поначалу-то все нормально шло. Периферию, где самые молодые Черные засели, с грехом пополам зачистили. И двигались суперы — по одному на связку миров — так же весело, как курсанты до появления Писца.
Только не учли наши теоретики сраные, что Черные тоже объединиться могут. Она ведь, Тройка тогдашняя, как считала? Каждый Черный — сам за себя, и только мы — за весь мир.
А вот хер им в зубы.
Обломали их Черненькие.
Нет, и их уполовинили, конечно — а то и на три четверти убавили.
Но и суперы легли.
Все.
И самое, братец мой, херовское — подняли-таки пяток суперов эти суки.
Ну, потом-то Черные между собой перегрызлись. На наше счастье. Не случись такого — хрен бы мы ща здесь в тенечке валялись.
А пока они новые миры делили, бывшие суперы тоже себе решили кусок урвать.
Двоих Черные по второму разу кончили — развоплотили на хер, чтобы больше проблем не иметь.
А трое, въехав, что в очищенных мирах им покоя не будет, обратно двинули — что им стоило под себя ветку Обитаемого подмять?
Вот тут-то у Тройки и приключилось непроизвольное калоизвержение пополам с мочеиспусканием.
Хотели как лучше, а вышло…
Пока они подмывались и затылки чесали, двое суперов третьего кончили — и между собой договорились.
И поход свой продолжили.
Вот это-то нас и спасло — и разборка их, и задержка.
Собрала тогда Тройка выпускников Академии — тех самых, что за мусор считала — и на суперов бросила. С трудом, но завалили одного выпускнички. И сами легли — все, как один. И двое из Тройки там остались.
Мы тогда на третьем курсе были — сопливые-зеленые. И шеф наш, нынешний Командор, вечный спорщик, доказывавший, что не суперов надо лепить, а массовым производством спецов заниматься, понял, что или мы — или Супер.
Потому как выпускной курс тоже в том мире остался. Весь до последнего — и только жалкие остатки выпускников и старшекурсников еще пытались как-то сорганизоваться и что-то предпринять.
А их ведь как учили? Люди — отдельно. Гномы — отдельно. Оборотни — наособицу. Вампиры — тоже иная статья… У каждого подразделения — свои задачи, взаимодействие отрабатывать никто даже в теории не пытался: считалось, что это вспомогательные части, на освобожденной территории действующие. И давил супер эти остатки поодиночке…
Помню, вывели нас на плац в то утро.
Солнышко светит, птички надрываются, из столовки свежей жратвой несет.
Подыхать исключительно неохота.
А ведь знаем — на смерть погонят.
Там после нас еще два курса — салажата несмышленые… практику только год как ввели — пока Тройка воевала, наставник нас начал потихоньку в поле вытаскивать. И пока начальство не пронюхало, на двойки-тройки бить и в бригады сводить — так, чтобы в каждой всех понемножку было. Потому как понял он еще тогда: бригада — отдельная универсальная единица, и разведка тут тебе, и магическая поддержка, и силовики, и хилеры полевые — такая группа и в обычном бою хороша, и партизанить сумеет.
Вот только с супером тягаться…
Нет, парень, я думаю, что сейчас Корпус и с Черными поспорить может. Не на равных, конечно, но уверенно даст им просраться. А тогда…
Встал шеф перед нами.
Помолчал.
Потом вдоль строя пошел. Каждому в глаза смотрит, словно спрашивает — ну что, боец, готов побеждать? Не умирать — умереть и дурак сможет.
Дошел до конца, шпагой себя по берцу хлестнул — и портал открывает.
И пошли мы туда, двойка за двойкой, бригада за бригадой, все два десятка бригад…
Так и не позавтракав.
Не из экономии.
С полным брюхом и крутиться тяжелее, и подыхать противнее…
Фильмов об этом наснимали — туеву хучу.
Столько говна наворотили, столько лапши навешали… так что лучше не смотри.
Не так все было.
Не так.
Грязно было, кроваво было, жутко было, — а вот красоты этой, духовых оркестров, барабанщиков и развернутых знамен, шефа нашего, шпагой своей с супером фехтующего и прочей дурацкой херни и в помине не было.
Мясорубка была.
На входе — двадцать бригад салажни третьекурсовой, последний резерв Академии… да и какой, к херам, резерв — слезы одни…
На выходе — одиннадцать уполовиненных бригад да гора полупрожаренного фарша из мяса, земли и говна.
И выполненная боевая задача.
И еще…
Это сейчас нашего Командора великим героем и теоретиком-основоположником считают.
А тогда, когда сквозь из последних сил поставленный кривящийся портал протащили мы кусок обгорелой эльфятины, его уже дисциплинарная комиссия дожидалась. Духовный Окормитель наш, пидар конченый, сука гнилая, настучал — и то, что от методик обучения отступления были, и то, что резерв новых суперов не готовился, и то, что самовольно шеф мальчишек от учебы оторвал и на убой бросил… Сам-то Окормитель в это время в канцелярии отсиживался, чмо злопозорное, доносики свои смрадные начальству клепал.
Комиссия — Окормитель, пара штабных да пяток мордоворотов.
И мы — обгорелые, в кровище… чего греха таить — от многих и говнецом попахивало… жутко там было, брат мой Контра, ой жутко…
Короче, от комиссии только Окормитель и уцелел, — да и то случайно.
И вот смотришь теперь эти фильмы — и материшься сквозь зубы.
Прикинь…
Вспыхивает на плаце портал — ровненький, как по линеечке.
