Г. Эмар - Гипнотический роман
— Как угодно, со своей стороны я могу только сказать, что дам скорее себя убить, чем позволю Флореалю-Аполлону нанести вам хоть малейшее оскорбление!
— Благодарю вас, мой добрый Марселен! Я знаю вашу преданность мне. Но, едем же, так как уже поздно!
— Едем.
Благодаря предосторожности Марселена, обернувшего копыта лошадей кожей, они бесшумно двигались вперед, несмотря на быструю езду. Серебристая луна лила потоки бледного света на притихшую землю, что придавало картине ночи что-то фантастичное. Наши спутники ехали полчаса, не обменявшись ни одним словом.
Недалеко от Леогана Марселен свернул налево и поехал по проселочной дороге, окаймленной двумя рядами толстых деревьев, которая вела к горам. Молодая девушка чувствовала себя разбитой, тяжелое дыхание вырывалось из ее груди.
— Скоро ли мы приедем? — спросила она.
— Через несколько минут.
— А вы будете около меня, Марселен?
— Чтобы ни случилось, госпожа, я не покину вас!
— Я рассчитываю на вас! Однако должно быть, уже близко место свидания?
— Мы уже прибыли к нему.
— Но здесь никого нет!
В это время они находились на перекрестке посреди поляны, окруженной высокими деревьями.
— Ошибаетесь! — проговорил грубый голос.
В то же время из ближайших кустов, всего в трех шагах от наших спутников, поднялась человеческая фигура.
Анжела узнала в ней Флореаля-Аполлона. Ужасный король Воду, одетый в прежний костюм, стоял перед ней неподвижный и мрачный, скрестив на груди руки и устремив на дрожащую креолку свой сверкающий взгляд серо-зеленых глаз, словно желая гипнотизировать ее.
— Я прибыла по вашему приглашению, сударь, — отвечала молодая девушка, подавляя легкую дрожь, невольно появившуюся у нее от страха. — Что вы хотите сказать мне?
— Прежде всего скажу, что очень неудобно разговаривать, когда один из собеседников пеший, а другой на лошади, — с иронией проговорил тот. — Потрудитесь сойти с лошади и последовать за мной на несколько шагов в сторону, ваш провожатый в это время постережет лошадей.
— Вы забываете о наших условиях, Флореаль-Аполлон, — с живостью проговорил Марселен, — Я ничего не имею против того, чтобы барышня сошла с лошади и разговаривала с вами, но не позволю удаляться ей!
— Что болтает этот дурак, — свысока проговорил Флореаль-Аполлон. — Кажется, он ставит какие-то условия?
— Я не ставлю никаких новых условий, — твердо проговорил Марселен, — но требую, чтобы вы исполнили данное мне слово!
— Берегись!
— Я ничего не боюсь и вы сами знаете, легко ли меня испугать. Барышня согласилась идти сюда потому, что я поклялся не покидать ее ни на минуту. Впрочем, мне кажется, вы не имеете ничего сказать ей, чего бы я не мог слушать. Решайте же. Даю вам две минуты на размышление.
— Постой же, проклятая собака, — пробормотал Флореаль-Аполлон, бросая яростный взгляд на юношу, — я еще найду тебя!
— Очень может быть, — смеясь проговорил Марселен. — Но теперь не об этом идет речь! Решайте же скорее, принимаете ли вы наши условия или нет?
— Принимаю, так как мне больше не остается ничего другого и пусть ад проглотит тебя, презренный! — с яростью вскричал Воду.
Юноша спокойно спрыгнул с лошади затем помог своей спутнице сделать то же самое и, привязав обеих лошадей к дереву, подошел с Анжелой к Флореалю-Аполлону, по-прежнему неподвижно стоящему в кустах.
— Так, — сказал он, — теперь все в порядке! Говорите с госпожой о своих делах и не обращайте на меня никакого внимания! Я не имею привычки вмешиваться в то, что меня не касается.
С этими словами он отступил на два шага и, скрестив руки, стал спокойно ожидать, не спуская глаз со своих собеседников.
— Я готова слушать вас, сударь. Только говорите скорее, что вы хотите сообщить мне: время не ждет. Я далеко нахожусь от дома и не хочу, чтобы там заметили мое отсутствие.
— Конечно, ведь это могло скомпрометировать вас, — с иронией заметил негр. — Да и в самом деле, что можно подумать о молодой девушке хорошего воспитания, которая глухой ночью летит на свидание с бандитом? Ведь так называют меня ваши друзья?
— Разве только для этого вы просили меня придти сюда? — спросила Анжела.
— Нет, для другого.
— Я жду!
Флореаль-Аполлон пристально глядел на нее некоторое время, потом насмешливо спросил:
— Вы очень любили свою сестру?
— Мое присутствие служит доказательством этого.
— А дочь ее тоже любите?
— Увы. Как свою собственную.
— Это хорошо, — сказал он смеясь. — Надеюсь теперь, мы скоро столкуемся с вами.
— Я пришла сюда для этого.
— Прежде всего вы должны убедиться, что никакая человеческая сила не может вырвать вашу племянницу из моих рук и изменить назначенную ей судьбу, если я не захочу этого.
— Знаю.
— Прекрасно, — продолжал он с прежней иронией, — какая трогательная вещь, братская любовь!
— Вы издеваетесь надо мной, сударь?
— Ну, ну, не волнуйтесь так, барышня, будем говорить спокойнее!
— Каковы ваши условия?
— Вы сейчас узнаете их! Время еще терпит.
Молодая девушка с гневом топнула ногой. Ее страх исчез окончательно.
— Слушайте, сударь, лучше скорее кончить это дело!
— Вы хотите этого? Хорошо, пусть будет по-вашему. Ведь это и мое желание, — ответил он.
— Я предлагаю вам!..
— Посмотрим!
— Вы знаете, мой брат богат.
— Я знаю цифру его состояния лучше, нежели он сам! Дальше! — сказал он.
— Назначьте сами сумму, какую вы желаете, и как бы она ни была велика, ее выплатят вам, если бы нам даже пришлось при этом превратиться в нищих! Назначайте же!
Флореаль-Аполлон слушал ее, не прерывая, устремив на нее странные взоры. А когда она кончила, он, сделав шаг вперед и, отчеканивая каждое слово, произнес:
— Итак, вы соглашаетесь в мою пользу отказаться от всего вашего состояния?
— Без всякого колебания и сомнений, только бы спасти несчастное дитя! Да, сударь, клянусь вам в этом! — воскликнула девушка.
— О, тогда дело улаживается само собой, — сказал он смеясь. — Если вы решаетесь на такую большую жертву, то наверняка не откажетесь от того, что я сейчас предложу вам!
— Говорите цифру!
Флореаль-Аполлон отрицательно покачал головой, устремив в то же время на девушку такой взгляд, что она против воли покраснела и опустила глаза.
— Я желаю не денег, — сказал он. — К чему мне ваше состояние, если я могу стать гораздо богаче вас, когда только захочу?
— Что же вы хотите?
