Василий Жеглов - Короли не плачут
— А ты считаешь этот случай рядовым? — приподняла бровь королева. — Ну, так я так не считаю! К тому же, мне кажется, что король согласится с тем, что уж кто-кто, а твой Юр заслужил титул.
Девушка непонимающе посмотрела на свою королеву, та усмехнулась:
— Есть некоторые обстоятельства, позволяющие мне сделать такой вывод.
— А закон Грава IV? — не смея поверить во всё происходящее, вымолвила Вирта.
— Закон? — переспросила Далия и, закинув голову, уставилась в потолок.
Некоторое время она шевелила губами, что-то проговаривая про себя.
— Напомни-ка мне, в этом дурацком законе говорится об одной принцессе?
— Да, — удивлённо произнесла Вирта.
— А у тебя сколько воспитанниц? — хитро прищурилась королева. — Две! — сама же ответила она на свой вопрос. — Значит, в этом случае закон не действует!
Девушка недоверчиво на неё посмотрела.
— Уж поверь мне! — успокоила её королева. — Что такое королевский закон я знаю очень хорошо! Там, где нельзя его отменить, всегда можно воспользоваться неверно проставленной запятой или неточно сформулированным обстоятельством. На всякий случай я, конечно, попрошу Риксуса, чтобы он оформил эту мою светлую мысль надлежащим образом, и уж тогда никто не сможет — да и не посмеет — поспорить с этим. Так что утри слёзы и иди, готовься к свиданию. Я думаю, тебе сегодня будет, чем порадовать Юра.
Вирта, сама от себя не ожидая, вопреки строгим правилам дворцового этикета, бросилась к королеве и порывисто её обняла.
— Спасибо! — только и смогла произнести она, и разрыдалась…
На этот раз — от счастья…
День второй
десять часов после Полуденной службы
Просто сказать о том, что этот пост для всех дроков был самым нелюбимым — значит не сказать ничего! По свалившейся на них откуда-то из тьмы веков традиции, пост возле личной комнаты тёмника королевской гвардии был обязательным, и, как это не странно, почётным. От такого эпитета любой гвардеец, пожалуй, сморщился бы, как от кислого яблока. Весь почёт заключался в том, что бедняга, который нёс службу на этом посту, имел честь созерцать своего начальника и старосту рода в одном лице минимум два раза в сутки. И оба эти свидания, как правило, не сулили часовому ничего хорошего. Ну чего хорошего можно ожидать, когда рано утром эрр Ивыч, полный энергии и сил, вываливается из своей комнаты и первым делом лицезреет своего подчиненного? Само собой разумеется, что часть переполняющей его энергии тут же обрушивается на бедного гвардейца. Вечером же всё происходит в точности наоборот. Тёмник, уставший и злой, возвращается к себе в комнату, и тут видит, что, оказывается, в этом мире существует ещё один человек, который только и ждёт его «мягкого» отеческого слова…
По этой причине, едва услышав приближающиеся шаги своего начальника, дрок, что стоял на посту возле его личных покоев, вытянулся и зашептал молитву. Каково же было его удивление, когда он увидел, как эрр Ивыч, абсолютно не обращая внимания на свою жертву, мирно проследовал в свою комнату и закрыл за собой дверь. Если бы не муштра, вбитая в него на уровне рефлексов, часовой наверняка бы почесал затылок, причем прямо на посту…
Эрр Ивыч очень устал. Он устал спорить, тем более что риторика не была сильной его стороной. Сначала он спорил с королем. Точнее, он думал, что спорил, тогда как на самом деле стоял и угрюмо молчал, слушая категорический приказ — оставаться во дворце. Вместо его верных и, несомненно, лучших дроков, король на время своего паломничества в качестве охранников взял десяток лисов. Потом Ивыч спорил с королевой, уверяя её, что небольшой отряд из двухсот человек — это всего лишь необходимый охранный эскорт, который никак не может помешать охоте, а не целая армия, как считала её величество. Потерпев неудачу и тут, Ивыч отправился к тёмному лису с просьбой привлечь его дроков для какой-нибудь облавы, дабы те не зажирели от безделья. Но Вейдж ему ответил, что в ближайшее время в столице не предвидится крупномасштабных боевых действий, а значит все дроки, во главе со своим тёмником могут с чистой душой посвятить себя заслуженному отдыху.
Вспомнив события прошедшего дня, эрр Ивыч тяжело вздохнул и опустился в своё любимое кресло. Его взгляд скользнул по стенам, увешенным разнообразным оружием, потом опустился на кровать, где лежал забытый утром эскиз родового герба, затем переместился на стол, заваленный картами и схемами сражений… И вдруг замер! Посреди привычных вещей, которые вместе составляли единое целое, обнаружилась одна — совершенно посторонняя. Даже не посторонняя, а чужеродная в этом аскетично-воинственном окружении. Тёмник встал и двумя пальцами осторожно приподнял маленький венок, сплетенный из розовых лилий. Ивыч задумался и зачем-то понюхал венок. «Что бы это значило? — недоумевал он. — Будем рассуждать здраво: я цветы не собираю — это раз! Ни один дрок, если только он не помешанный, в мою комнату не войдёт — это два. Мимо поста не прошмыгнет и мышь — это три. Венок, по грайворской традиции, это признание со стороны девушки в любви — это …» Ивыч рухнул в кресло, и две их четырёх его ножек, жалобно хрустнув, подломились. Дрок за дверью, услышав грохот, вздрогнул. Старик сидел на полу и оторопело пялился на венок. Это продолжалось довольно долго. Потом он вдруг вскочил и бросился к столу. Сметя с него ворохи карт и схем, он схватил геральдический атлас и начал его лихорадочно листать. Найдя нужную страницу, он близко поднёс книгу к глазам, словно не веря тому, что там было нарисовано, потом бережно положил книгу обратно на стол и с какой-то идиотской улыбкой направился в сторону балкона. Выйдя наружу, он обеими руками оперся на балюстраду и несколько раз глубоко вздохнул. Ему почему-то вдруг захотелось посмотреть на звезды, хотя вплоть до сегодняшнего дня он делал это только для того чтобы ночью сориентироваться на местности. «Лилия… Розовая лилия, на голубом фоне… Герб рода Лэктонов…, — отрешенно подумал он. — Вирта… моя бедная маленькая девочка…» Он тяжело вздохнул…
Глава 8
День второй
одиннадцать часов после Полуденной службы
Шум был похож на пчелиный рой. Голоса то сливались в один сплошной гул, то разбивались на отдельные фразы и слова.
— …Э-э-э, да ты брешешь! Вовсе не в полнолуние большой луны рождается оборотень! Всё как раз наоборот: это с луной большой новолуние случается, когда оборотень родился! И происходит оно оттого, что большая луна прячется от ужаса в тень, когда рождается оборотень.
— … Ну, я её за косу и на сеновал…
— … Вчера ты говорил — десять золотых, а сегодня уже двенадцать! У твоего жеребца за ночь ещё одна нога выросла?…
