Леонида Подвойская - Предтечи Зверя. Изродок. (часть первая)
Позвонил ещё из таксофона в ментовку. Пусть лучше они, чем боссы. А что у Ала были боссы, сомнений не вызывало. Кишка тонка у садюги такими делами заниматься.
Кто – то навёл. Кто? Зараза, может, не надо было пороть горячку и отследить, кто сюда ещё заявится. Да нет, глупости. Он мог этого самого босса и в глаза не видеть. Ладно. Флэшка и сотовик. И паспорт. Яндыбаев Алик (действительно – Алик!) Иванович. Ну, насчёт Ивановича – перегиб, конечно. Ну вот, довольно быстро приехали. А мне пора. Если бы найти Эльвиру, можно было бы очень много разузнать.
Ищи теперь ветра в поле. Раньше да – проскочил бы по театральным, разыскал бы документы провалившейся Эльвиры, узнал бы адрес стариков. После всех этих страхов наверняка домой рванула. От греха подальше. Хотя. Может, хватило ума лечь на дно где-нибудь здесь. В таком муравейнике спрятаться несложно. Ладно.
Схованки не трогать, драгоценности оставить, будем двигаться от простого к сложному. Поедем туда, где за убийство судят воришек в солдатской форме. Но с двумя сотнями жить дальше сложновато, а разорять местечковых игроков – слишком быстро липнет дурная слава. Придётся остаться ещё на денёк. Куда двинуться?
Господи, да это получается, что и некуда? Отчий дом – уже не мой, шефов – тоже.
Друзья – одноклассники? Неприятная история получилась. Сразу после выпускного бала. Ну, на котором я своим дарованием всех потряс. Нет, не могу пока рассказывать. Но, в общем, дорожка мне к ним пока заказана. Может, со временем…
К моим новым знакомым – газовикам? Но сам дружок уже уехал, а к его жене… нет, не хочу. Отосплюсь-ка я в поезде! А в северной столице и в казино меня не знает никто. Верное решение. Хотя дожил. Как у Бендера-миллионера купе вагона – единственное пристанище. Но и миллиона тоже нет. А может, всё-таки сорвать банк и куда на моря. И пусть они тут душатся! Ну, во-первых, куш в миллион не с моими способностями срывать. Во- вторых, надо же мне во всём разобраться. Хотя, можно было бы на пару неделек, пока всё здесь успокоится, если ещё выпустят. А валюту как провезёшь? Да и вообще, глупые мысли какие. Что Бычку обещал? А как насчёт тех, кто тебя закрыл? А кто сегодня, точнее, уже вчера натравил на меня эту совсем не святую троицу? Давай лучше потом, а? Попозже. В бархатный сезон.
В мягком вагоне я блаженно растянулся на своём диванчике и почти с отходом поезда уснул. Ещё перед сном спохватился об одном страшном воспоминании – какого – то мужика разъедает кислота. Но ведь не было такого! вот ведь как получается – всё больше и больше вспоминается то, чего не было. Надо бы обдумать. Нет, надо в Испанию. К Хвосту дракона. Но это потерпит… Сейчас самое главное…
Выспаться, вот что самое главное!
Но мозг, сортируя пережитые события, доставал меня какими-то липкими, тягучими кошмарами. В своё время от моего деда до меня дошли раритетные вырезки из "Пионерской правды" с романом с продолжениями о "Ночном Орле" – человеке, который мог летать.
Ещё во время Второй Мировой это якобы случилось. Прыгнул он с десантом, а парашют не раскрылся. Посыпался в низ, аж дух захватило, и вспомнилось, как в детстве прыгнул через какой-то ров, и летел, летел. Вот бы и сейчас так. Начал жизнь свою вспоминать. Вспоминал- вспоминал, а потом спохватился – падать уже пора. И тут же свалился на какую-то ель. Ну, а потом… не помню, всякие так разборки с фашистами были, с партизанами. Не об этом. Просто снилось мне сейчас, что это я – Ночной Орёл. Только где-то в Боливии. И обложила меня полиция в каком-то аэропорту. Но мне, борцу за права угнетённых помогли вырываться на взлётную полосу. И бегу я по ней, бегу, а за мной уже на чём-то ревущем с прожекторами. Поздно, ребята! Я уже в ночном небе. Только вот, сил нет. Жрать охота. А внизу, в моём инфракрасном зрении (да, оно у меня такое) – мчится по полю заяц. Ну, от меня не уйдешь! Вниз! Хвать этот бьющийся комочек жизни – и снова вверх. И уже в небе зубами рву горлышко длинноухой жертвы и пью горячую соленоватую кровь, фонтанчиками бьющую мне в рот. И тогда наливаюсь силой. И полёт уже совсем другой. А ты, косой, прости, так надо. Не повезло тебе, – и тушка летит вниз, ещё кому-то на перекус. Я влетаю в окно в квартиру, где лежит связанная Эльвира… нет, это почему-то Тамара. Я пытаюсь развязать здоровенный узлы, но не могу. Потому, что вместо рук у меня какие-то драконьи лапы. В чешуе.
Трёхпалые. С когтями. И тогда я грызу верёвку зубами, а девушка вопит кричит: "уйди-и-и-и".
От этого крика я проснулся. Это был гудок встречного поезда, ударивший в приоткрытое окно. Меня всегда удивляла эта манера машинистов – пугать пассажиров при разъезде. Ну, не вылезет никто в это время из вагона. Или это они просто друг друга приветствуют? Ну, помигали бы фарами. Какая мерзость приснилась-то а?
Я встал и поплёлся в туалет, сполоснулся холодной водой. Посмотрел на припухший от дневного сна фейс. Побриться бы. Хотя вот так сейчас – самый писк. А жрать действительно хочется. Вот же… После всего этого, да ещё и сна такого, а всё равно чего-нибудь съел бы. Разжился у проводницы пивом и какими-то чипсами " со вкусом копчёностей". Похрустел, разглядывая погружённого в разгадывание кроссвордов соседа. Этакий аккуратист. Даже ноготки – одни к одному. Явный маникюр. Я покосился на свои. Ммда. Ещё не "киптюры", но… Кстати, эти лапы изо сна. Видел я их. И не во сне. Когда пытался развязать Эльвиру – видел. В последний момент, перед тем, как потерять сознание. Неет, бред-таки. Наверное, сразу после того, как потерять сознание. Не у девушки же их видел. У себя. В смысле – как свои. Бред! Этакие чешуйчатые, с тремя пальцами и длинными когтями.
Да бред же! И ещё пытался развязать, а такими лапами не удавалось. Ай, да бред, бред, бред! Не, ты постой. Тамара чего испугалась? Вот так, до шока, до истерики?
Ну? Не, ну ерунда же! А эти наркоты? Тот же Женька? В обморок плюхнулся. А следак? А зечары? Тебя свирепого? Смешно! Насмотрелись и покруче. Да, а родители.
Родители. Они же слепые! Ты хочешь сказать, что я эээ принимаю вид какого-то страшидла? Хм. Если допустить, нет, только допустить, то многое становится на свои места. Я вскочил, посмотрелся в зеркало. Да нет же, всё нормально. Сейчас.
Оппаньки! Я сел, вновь изумлённо уставился на свою правую руку. А как же обожжённый глаз? Как обрезанный мизинец? Приснилось? Или, наоборот, я сейчас сплю? Да вроде нет. Для сна слишком всё реально, обыденно. Вон, в соседнем купе пьянствуют. Вот если бы во всём вагоне не пили, а поголовно разгадывали кроссворды и играли в шашки-шахматы, тогда, да, тогда – явно сон. А так…
Ладно. Скоро приедем, порешаю финансовые проблемы, потом рвану в судилище, а там, в гостинице попробую разобраться. Сейчас некогда.
