Андрей Лукин - Хозяин таёжного неба (СИ)
Стёпка растерялся. Он не знал, чего от него ждут, он не понимал, что нужно отвечать или что следует спрашивать. Как будто вызвали к доске на экзамене, а ты настолько не готов, что даже пару слов из себя выдавить не можешь. Ожидание сделалось невыносимым, молчать дальше было просто невозможно, и Стёпка, бессильно опустившись на землю, чуть ли не закричал про себя: "Да не знаю я ничего! Я случайно сюда пришёл и я не знаю, что мне делать!"
И сразу все кончилось, вся магия и волшебство: камни погасли, сила ушла, струну больше никто не трогал. Сделалось темно и зябко. Стёпка посидел ещё немного на влажной траве, заново привыкая к неволшебной обычности мира. Что-то очень важное только что не свершилось, что-то необходимое могло произойти - и не произошло. У него был шанс узнать нечто - и он этот шанс не использовал. И теперь уже ничего не вернёшь. Он не прошёл испытание, и второй раз неведомая сила не отзовётся. Она ему больше не верит. Она теперь будет ждать кого-то другого. Более достойного. Как жаль!
Уже не таясь, Стёпка вернулся к повозке, равнодушно прошёл мимо костра. Дружинники покосились на него, ничего не спросили, да о чём спрашивать, ходил отрок по нужде, вернулся, обычное дело...
Забравшись в повозку, он лёг и сразу уснул. Несвершившаяся магия вымотала у него всю душу. И похоже на то, что совершенно зря.
Он не мог знать и видеть, как разочарованные маги, дождавшись, когда он уснёт, тщательно обследовали все вокруг и внутри камней. И ничего не нашли. Напрасно они крались за ним в темноте, напрасно таились вокруг холма. Не слишком многое удалось им разглядеть. Демон долго стоял неподвижно, прислушиваясь к чему-то внутри себя, потом камни вроде бы засветились, демон опустился на землю... И на этом всё кончилось. Ничего больше не произошло. Демон повздыхал, пооглядывался - да и убрёл к обозу. И спать завалился. Получил ли он какие-то ответы, увидел ли что-либо невидимое - разве узнаешь. Хотя, ежели правильно поспрошать да в правильном месте...
Утром, жуя уже слегка зачерствевшие пироги, Степан то и дело косился на камни. Ночное приключение сейчас, при свете дня, представлялось чем-то нереальным, словно во сне всё это ему привиделось. Какие струны, какая скрытая сила? Почудилось, померещилось, ничего там нет и не было. А если что-то и было, то пусть лучше так и останется тайной. Мало ли таких тайн в Таёжном улусе. Именно эту ему не суждено разгадать, другие демоны найдутся, поумнее или поудачливее. А самому всё-таки жаль было, что ничего не получилось. Так и вспоминалось, что мига одного, слова, кажется, самого простого не хватило, чтобы понять, чтобы догадаться.
У костра кто-то вскрикнул, зашипела попавшая на угли вода. Стёпка оглянулся. Молодой безусый дружинник, брезгливо вытирая забрызганный рукав, злобно костерил блаженного. Тот униженно кланялся, извинялся, на его испуганном побелевшем лице явно читалось ожидание неминуемого наказания. Безусый ещё поорал, даже замахнулся на беднягу, но тем дело и кончилось. Остальные похохатывали, подшучивая над неудачливым товарищем; на провинившегося уже никто не обращал внимания. Стёпка видел, как тот, прижимая к груди пустой котелок, мялся в стороне и время от времени виновато кланялся в сторону костра.
Когда обоз тронулся, Стёпка в последний раз посмотрел на холм. Верхушки покосившихся камней притягивали взгляд. Неразгаданная тайна манила, хотелось остаться и, дождавшись ночи, попытаться ещё раз. А вдруг бы получилось, а вдруг... Он с сожалением отвернулся, погладил пригревшегося на коленях Дрэгу. И не увидел, как многозначительно переглянулись в соседних повозках маги, как Остромир разочарованно подёргал ус: что, мол, поделаешь, коли демон надежд не оправдал. И без того сколько времени потеряли.
Занятый своими мыслями, Стёпка не сразу обратил внимание на то, что блаженного прогнали из повозки и теперь ему, единственному в обозе, пришлось идти пешком. Пока дорога поднималась в гору, он ещё успевал. Однако когда миновали перевал, бедняга стал отставать. Угнаться за катящимися под гору повозками даже и привычному к ходьбе человеку было непросто, а блаженный явно не был хорошим ходоком, да и шёл он как-то неловко, припадая на обе ноги. Он осмелился было взяться за борт повозки, но возница - крепкий весич с широкими плечами кузнеца - зло прикрикнул и даже замахнулся кнутом. Блаженный виновато улыбнулся и отпустил борт. Со следующей повозкой повторилась та же история. Никто не хотел связываться с этим чудаковатым парнем. Понятно было, что в конце концов он окончательно отстанет и придётся ему ковылять по этой пустынной дороге одному, без еды, без надежды на безопасный ночлег у костра.
Стёпке стало его жалко. Он уже знал, что это такое - путешествовать по здешней тайге в одиночку.
- Творень, - попросил он. - Давай возьмём его в повозку.
- Кого? - не слишком приветливо отозвался возница. - Огреха этого блаженного что ли пожалел? Нечего его жалеть, пущай пёхом топает. Он Круженя мало не обварил кипятком, бестолочь криворукая.
- Он устал уже, - сказал Стёпка. - Он скоро совсем отстанет. Неужели вам его совсем не жалко?
- А чего его жалеть? Ему наша жалость не надобна. Он привычный.
- А почему весичи все такие злые? - сердито спросил Стёпка. - Вас нарочно таких подобрали в обоз, да? Чтобы всем понятно было, как хорошо с вами будет жить, когда Таёжный улус к Великой Веси присоединится?
- Да и не злые мы, - обиделся Творень. - Ежели угодно тебе, зови своего ушибленного. Пущай с нами едет. Только знай, что не по душе мне, когда такие криворукие людей обваривают.
Стёпка спрыгнул с повозки, постоял, дождался, когда блаженный нагонит, сказал:
- Я Твореня уговорил, чтобы вас в нашу повозку посадить. Пойдёмте.
Блаженный сначала отказывался, мотал лохматой головой, руки к груди прижимал, уверял, что он никого стеснять не желает, что весичи на него за дело осердились, и он сам знает, что виноват, но потом, поняв, что Стёпка не отступится, нехотя согласился, вскарабкался в повозку и с видимым облегчением вытянул натруженные ноги.
- Вы, наверное, есть хотите?
- Я вчерась вечером славно покушал, - ответствовал блаженный. - А мне больше и не надо.
- Ничего себе! - удивился Стёпка. - Как это не надо? Нет, как хотите, а я вас голодным не оставлю.
Он вытащил пироги, бутыль с вином, яблоки. Блаженный не стал изображать из себя непреклонность и с благодарностью принял угощение. Ел он аккуратно, Стёпка, глядя на него, тоже сгрыз яблоко, заодно и дракончика покормил. Дрэга на блаженного пошипел для порядка (что вообще-то было странно, он редко на кого так шипел, разве только на оркимага), потом взмыл в небо и полетел вперёд. Блаженный улыбнулся вслед:
