Андрей Лукин - Хозяин таёжного неба (СИ)
Дракончику стало скучно, прекрасные дали и небесные сферы его не интересовали, он свалился с камня на Стёпкину голову, и волшебное наваждение тут же схлынуло, оставив в душе лёгкое разочарование: чуть-чуть совсем не хватило времени, чтобы понять что-то важное.
- Балбес ты, Дрэга, - беззлобно сказал Стёпка, поднимаясь с земли и отряхивая штаны. - Ни фига в жизни не понимаешь.
Когда он вернулся к обозу, маги разочарованно переглянулись, и снова старший качнул головой, мол, ещё не вечер, посмотрим, как оно всё потом обернётся.
Степану не хотелось сидеть у костра, ему не о чем было разговаривать с весичами, и он решил просто завалиться спать, чтобы поскорее наступило утро. Один день прошёл, ещё два как-нибудь переживём. Терпи, младший слуга, демон уже в пути и твоё освобождение не за горами. Лишь бы маги ничего нехорошего за эти два дня с тобой не сделали... Устроившись поудобнее, он закрыл глаза, но заснуть не мог. Ворочался, вспоминал то дом, то недавние приключения, слегка задремал, потом проснулся; было уже темно, наступили сумерки, костры разгорелись жарче, голоса звучали громче, весичи, видимо, слегка увеселились, спать не хотелось. Стёпка поднялся, вылез из повозки, сходил за кустики, побрёл назад, обходя повозку с другой стороны, почти вышел к костру, но услышал голоса и остановился в нерешительности. Он не хотел подслушивать, но говорили о нём, и он не удержался - навострил уши.
- ...сам Краесвет ему пообещал. Думаешь, даром демон с нами едет. Он за дорогу так расплатился, как ни тебе, ни мне не заплатить. На те деньги два таких обоза купить можно было. А он, вишь, даже припас с собой взял, брезгат наше исть, не по чину ему.
- Брось, Грубень, малец просто дичится. Чужие мы ему, робеет.
- Таковские робеть не обучены. Младших магов он не заробел крапивой оходить. С Краесветом при наместнике спорить тоже не шибко заробел. Демон, одно слово. Видал, к Зубьям сразу его понесло. Чует, ненашенская сыть, где сила сокрыта.
- А рази ж там чтой-то сокрыто?
- А ты как думал. Вся земля переворошена, копали тута и вдоль и поперёк, да не выкопали. Знать надоть, где и когда землю-то кидать. Наобум ничего не отыщешь. Демона бы поспрошать, может, учуял чего, они на такие дела шибко приметливые, демоны-то. Ему и копать не надоть. Говорят, коли встанет такой ночью промеж, ну, тех же, скажем, Зубьев, ликом на месяц повернётся, и сразу всё ему становится видно, даже и скрозь землю, где, скажем, сокровища прикопаны, где там исток силы или могила с доспехом древним.
- А Остромир чевой-то злится, вон как на Струменя окрысился. Сам через холмы ехать велел, а теперь вишь, недоволен. Вкруг озера мы бы скорейше добралися.
- У магов свои дела, не нам о том судить. А ты мне вот об чём поведай, верно ли...
Дальше было неинтересно, Стёпка осторожно отступил в лес и вернулся в свою повозку с другой стороны. Вот, оказывается, что о нём думают дружинники. И про камни тоже интересно. Хоть в самом деле иди туда ночью и пробуй скрозь землю разглядеть прикопанные сокровища.
Подслушанный разговор не шёл из головы. Выходит, в обозе все прекрасно знают, кто он такой. Просто делают вид, что он никого не интересует. А сами что-то кумекают себе, соображают. Побаиваются. И про крапиву помнят, между прочим. Да-а, прославился демон на весь Таёжный улус, ничуть такого не желая. Ванес на его месте, наверное, страшно возгордился бы, ходил надутый и важный, да и сам Стёпка раньше тоже мечтал прославиться, чтобы все узнали, какой он смелый и сильный... или умный. А оказывается, ничего в этом хорошего нет - одна морока и неприятности. Ходишь как дурак, а все на тебя таращатся и ждут или чуда или какой-нибудь пакости.
* * *
Он проснулся ночью, когда вокруг было совсем темно. И долго лежал, кутаясь в плащ и бездумно глядя щедрую россыпь перемигивающихся звёзд. Сна не было ни в одном глазу. Дружинники у костра ещё не угомонились, разговаривали в голос, посмеивались, словно и не собирались укладываться. Стёпка повозился с полчаса, потом выбрался из повозки и, не раздумывая, прямиком направился к Змиевым зубьям. Его туда просто тянуло. Это было даже не любопытство, это была такая уверенность, что именно сейчас ему нужно оказаться в том месте, потому что... потому что нужно - и всё. Он только старался ступать осторожнее, чтобы весичи не услышали и не увязались за ним. А то ещё и в самом деле решат, что он сокровища скрытые задумал отыскать в одиночку. Он почему-то точно знал, что никаких сокровищ в тех камнях нет и никогда не было. Там было что-то другое, что-то гораздо более важное и ценное, чем какие-то сокровища.
Несмотря на почти полную темноту, ему удалось довольно быстро добраться до вершины холма. Он даже ни разу не споткнулся, когда шагал через ямы и отвалы земли. И кусты ему не помешали, они как будто специально расступились перед ночным гостем. Так, ну и где же эти зубья? Вытянув руку, он наткнулся на холодную шершавую поверхность. Темнота Стёпку не пугала, а вот змеи пугали довольно сильно. Чтобы случайно не наступить на какую-нибудь притаившуюся в траве гадюку, он пошаркал перед собой ногой, потом шагнул вперёд, встал в центре и запрокинул голову, пытаясь отыскать взглядом тонкий серп месяца.
Долго ждать не пришлось. Почти сразу мир вокруг слегка качнулся и как бы прислушался. И камни чуть дрогнули в ответ. И волосы у Стёпки на голове тут же вздыбились, но не от страха, а от ожидания неизбежного чуда, которое должно было сейчас обязательно совершиться. И никто на всём свете не в силах был этому помешать.
Зубья, как и положено магическим камням, засветились багровым светом, едва-едва, только по контуру, и древние письмена, покрывающие их снизу доверху, тоже чуть заметно обозначились. Мгу-м-м-м! Где-то глубоко-глубоко под ногами, чуть ли не в центре земного шара, тронули осторожно ту самую струну, на которой был подвешен весь этот мир. Мгу-м-м-м! Почти так же гудело, когда Ванька прокричал Смакловы заклинания. Только сейчас этот звук был едва различим.
Теперь стало ясно, что Степан пришёл сюда не напрасно. Рядом с ним, над ним, под ним, вокруг него, внутри него отчётливо ощущалось присутствие чего-то огромного, древнего, непонятного и немного пугающего. Некая пробудившаяся от долгого сна сила с требовательным ожиданием безглазо всматривалась в демона, словно он, явившийся в это место в нужный час, должен теперь что-то сделать, что-то исполнить, жертву, может, принести или заклинание сказать. Или ответить на какой-то самый главный, самый последний вопрос.
Стёпка растерялся. Он не знал, чего от него ждут, он не понимал, что нужно отвечать или что следует спрашивать. Как будто вызвали к доске на экзамене, а ты настолько не готов, что даже пару слов из себя выдавить не можешь. Ожидание сделалось невыносимым, молчать дальше было просто невозможно, и Стёпка, бессильно опустившись на землю, чуть ли не закричал про себя: "Да не знаю я ничего! Я случайно сюда пришёл и я не знаю, что мне делать!"
