Анна Лин - Владычица Черной башни
Когда с купанием было покончено, я замотала Холли в полотенце и, захватив ее платье, повела в лагерь. Девочка тут же подсела к костру, кидая на Грю испуганно-восхищенные взгляды. Я же осмотрела дырявое и грязное платье, решая, что с ним делать.
– А где, кстати, Энейн? – спросила я, заметив, что вора нет.
– Ушел куда-то, – равнодушно ответил Грю. – Холли, милое дитя, почему ты так на меня смотришь?
– Ты такой страшный! Но ты мне нравишься!
– Ха, отлично! – развеселился тролль. – Я это скажу Энейну, пусть удавится от зависти!
Я отложила платье с мыслью, что не буду даже стараться зашить это тряпье. Холли прекратила свое любование Грю и взобралась ко мне на колени, начиная осматривать меня своими чистыми зелеными глазами.
– Тетя Мэй, почему у тебя такие красивые волосы? – восхищенно спросила она. – Они такие черные и блестящие, а еще как колечки!
– Ну... – протянула я. – Такая я уж уродилась.
– Ты такая красивая! – восторженно заявил ребенок. – А я вырасту такой же красивой?
– Конечно! А теперь давай я тебя причешу. И ты будешь красивой как принцесса!
Я принялась расчесывать белокурые волосы Холлис, а та с завидным упорством закидывала меня вопросами. Странно, но меня это совсем не раздражало! Наоборот, некоторые вопросы меня умиляли, а некоторые веселили. Я чувствовала себя необыкновенно хорошо, держа на коленях девочку и водя расческой по спутанным прядкам.
– А вот и я! – Энейн появился словно бы из ниоткуда. – Соскучились?
– Просто места себе не находили! – оскалился Грю. – Еще ни по одному человеку я не скучал так, как по тебе!
– Я так и знал, – довольно улыбнулся вор. – Я необычайно популярен!
Я хмыкнула. Он подошел к нам и жестом фокусника вытащил что-то белое из-за спины. Холлис тут же заинтересовалась, а вор с улыбкой протянул ей красивое и совершенно новенькое белое платье из мягкого льна, ничем не украшенное, но удивительно милое и симпатичное.
– Это тебе, малышка! Будешь похожа на ангелочка.
– Ой, спасибо, дядя Энейн! Какое красивое! Смотри, тетя Мэй, у меня теперь новенькое платьице! Красивое!
Ребенок принялся восхищенно рассматривать обновку, а я, приподняв брови, уставилась на Энейна. Тот обезоруживающе улыбнулся и сказал:
– Только не спрашивай, где я его взял!
– Я и так знаю, – усмехнулась я. – Даже знаю, каким способом ты его взял. Туриса и Диксериту не видел?
– Видел. Они скоро придут с едой.
– А они тебя видели? Турис тебе уши оборвет за воровство!
– Ох, подумаешь! Я же своровал не ради себя! И это впервые, между прочим. Все ради малышки Холли!
Я фыркнула, и мы с Холлис пошли примерять обновку. Как только я завязала последние шнурочки на спине, девочка вприпрыжку помчалась к Энейну демонстрировать платье. Я с улыбкой смотрела на нее, и вправду похожую на маленького ангела. А сама Холлис безудержно радовалась подарку.
Когда прибыли Турис и Диксерита, она переключилась на них. Ей сделали кучу комплиментов и одарили умиленными взглядами, но Турис не замедлил укоризненно посмотреть на Энейна. Тот сделал невинное лицо, а потом подмигнул мне. Диксерита же не замечала этого, потому что Холлис с упоением рассказывала ей о купании в речке.
– Мы все как одна большая семья! – проговорил рядом со мной Грю.
– О да! – рассмеялась я. – А ты тогда глава этого семейства!
Пять дней мы без приключений двигались к Тир ан Эа. Места вокруг были пустынные: ни людей, ни нечисти. Изредка нам встречались охотники за наградами, которые за определенное вознаграждение убивали чудовищ. Рыцари таких очень не уважали, потому что считали уничтожение опасных монстров делом чести, а вовсе не заработком. Поэтому всех охотников за наградами Турис быстро спроваживал.
К Холлис все очень привязались. Эта добрая, милая, жизнерадостная и просто очаровательная девочка влюбила в себя всех. Впрочем, и она обожала нас. Диксеритой она восхищалась и часто смотрела, как та упражняется в стрельбе из лука. Энейн рассказывал Холли смешные истории, к тому же девочка любила дергать его за волосы. Турис для нее был воплощением наивной детской мечты, храбрый и красивый рыцарь. Грю она не пугалась, да и он испытывал к ней определенную слабость, таская на руках.
А во мне Холлис видела и маму, и сестру, и подругу, вместе взятых! Мне она доверяла все и не отходила от меня ни на шаг. Она любила меня всем своим детским сердцем, а меня трогала такая преданная и искренняя любовь. Так меня, наверно, не любил никто! Я и сама очень привязалась к малышке, отвечая ей взаимностью. Мысль о том, что нам все равно придется расстаться, была невыносима.
Но о занятиях магией я не забывала. В любой удобный момент я погружалась в свою книгу, методически и упрямо исследуя могущественную магию. Мне уже были подвластны многие заклинания, чем я была необычайно горда. У меня была возможность практиковаться, правда, редко, но я все равно поднялась на новый уровень. Кто знает, может, я уже могла противостоять Моррандиру? Ну... Криллу уж точно!
Каждый раз, когда я вспоминала о Черных магах и своей миссии, меня обуревало странное чувство. Нет, совесть во мне не просыпалась, но... Я и вправду привязалась к своим спутникам! Эту мысль я отгоняла всеми силами, но факт оставался фактом. Я не хотела, чтобы Турис, Диксерита, Грю и Энейн погибли. С одной стороны, я жаждала, чтобы Башня Аль-Сар победила и возвысилась над Эфирией, а с другой – мне было очень жаль своих спутников. Однако выхода все равно не было, и я старательно пыталась об этом не думать.
А потом стало еще хуже. На шестой день мы наткнулись на деревню, примостившуюся у густого леса. На вид деревня была довольно процветающей: крепкий забор, огромное поле, добротные дома. Мы решили переночевать здесь и прикупить продуктов.
В деревню нас пропустили сразу, почти без вопросов. Грю это насторожило, но мы были только рады. Нас даже проводили до хорошей таверны с названием «Услада путника». Там мы сняли комнаты и удобно устроились за столами, ожидая горячего ужина.
– Соскучилась я по цивилизации! – протянула я. – Совсем мы одичали в этих лесах и лугах...
– А совсем недавно говорила о том, что жить в четырех стенах тебе невыносимо, – фыркнул Энейн.
– Всего нужно в меру, – наставительно заметила я. – Сколько можно слоняться?
– Не волнуйся, скоро мы уже достигнем Тир ан Эа, – сказал Турис. – Разберемся с Черной башней раз и навсегда, а потом будут роскошные праздники в столице. Нам точно выдадут ордена, а барды и менестрели будут слагать о нас песни и баллады!
Я чуть скривила губы, но ничего не сказала. Двери таверны вдруг распахнулись, и в зал вошли пятеро мужчин. Впереди был тощий мужичонка в опрятной одежде и расшитой шапке. Мы сразу поняли, что это староста деревни. Он нам поклонился, снял шапку и стал нервно мять ее в руках.
