Охотники за душами (СИ) - Брэдфорд Крис
– Это же я!
Совсем другая девушка, и в то же время все-таки я. Внезапное узнавание изумляет меня до дрожи, я смотрю на свои смуглые руки, и на секунду мне кажется, словно я одновременно живу в двух телах. Постепенно это ощущение проходит, и я возвращаюсь к настоящему.
– Так! Молодой человек, что вы творите? – раздается рассерженный окрик.
Я подскакиваю от неожиданности, оборачиваюсь и вижу, что в дверях стоит музейный смотритель с растрепанными седыми волосами. В полном возмущении он смотрит на Феникса, которому удалось-таки отодвинуть камень и достать из ниши за ним пыльный глиняный кувшин.
– Это воровство! Немедленно положите на место! – кричит на него смотритель.
– Нет, не воровство, я забираю свое. – Феникс прячет кувшин в рюкзак.
– Что значит «твое»? – в ярости смотритель переходит на «ты».
– Ну, я тут кое-какие вещи припрятал четыре сотни лет назад, – невозмутимо объясняет Феникс.
И без того морщинистое лицо смотрителя еще больше кривится от гнева.
Потом его выражение становится жестче:
– Верни сейчас же! Или я звоню в полицию!
Через окно я вижу, как группа людей в темно-синей форме пересекает нижний двор замка.
– Слишком поздно, – говорю я, в смятении глядя на Феникса. – Они уже здесь.
22
– Значит, моя коллега была права насчет вас двоих! – Смотритель самодовольно скрещивает на груди руки и становится у двери в ожидании полиции.
Отряд вооруженных полицейских подходит все ближе, и я понимаю, что у нас совсем нет времени.
– Послушайте, неважно, что пишут в газетах, Феникс никакой не террорист, и он меня не похищал, – торопливо пытаюсь объяснить я. – На самом деле за нами идет охота, и нам правда нужен этот кувшин, это наш единственный шанс выжить!
Смотритель выслушивает мою речь без всякого выражения на лице.
– Это вы полиции будете рассказывать, – говорит он непоколебимо. – А как по мне, вы просто воры.
– Ох, да забирайте вы его, мне-то что! – с усталым вздохом говорит Феникс. К моему изумлению и ужасу, он достает из рюкзака кувшин и кидает его смотрителю. – Вот, ловите!
Застигнутый врасплох смотритель безуспешно пытается поймать кувшин.
– О не-е-ет! – старинный кувшин семнадцатого века разбивается вдребезги у его ног.
В суматохе Феникс хватает меня за руку и тянет к двери. Смотритель в отчаянии пытается собрать черепки, а мы проскакиваем мимо него и почти кубарем скатываемся вниз по лестнице. Однако навстречу нам по ступенькам уже грохочут тяжелые ботинки.
– Ох, ну мы же это уже проходили! – бормочет Феникс при виде полицейского в бронежилете и круглом защитном шлеме.
Теперь это не похоже на дежавю, скорее на повторение истории. А еще в этот раз у Феникса нет рапиры, так что он просто бьет противника кулаком в грудь. Не ожидавший нападения полицейский падает назад, на своих товарищей, ниже по лестнице, они тоже валятся друг на друга, как костяшки домино.
Однако по узкому коридору со стороны главной башни на нас уже надвигается другой отряд полиции.
– Оставайтесь на месте! – приказывает нам офицер с электрошокером в руках.
Мы игнорируем его приказ, разворачиваемся и бежим со всех ног в противоположную сторону, к знакомой дубовой двери – оба мы знаем, что за ней выход на крепостную стену. Точно так же, как четыреста лет назад, мы из последних сил пытаемся добраться до донжона.
Полицейские бегут за нами по пятам, но в этот раз Феникс не останавливается, чтобы задержать их у входа в донжон. Вместо этого мы оба взлетаем по ступеням. Полицейским в их тяжелом снаряжении не угнаться за нами, и мы успеваем вбежать в ворота со знакомой подвесной решеткой. Увы, подъемный механизм заблокирован. Я захлопываю внутреннюю дверь и опускаю засов, но металл задвижки проржавел, и я понимаю, что полицейские легко сломают дверь.
– Куда теперь? – тяжело дыша, я оглядываю внутренний дворик в отчаянной надежде найти другой выход.
Деревянных жилых помещений времен гражданской войны больше нет, об их существовании напоминают лишь квадратные отверстия и каменные опоры в стенах. Справа от нас широкая, заложенная кирпичом арка, но я помню, что там было не пройти и прежде, в нашей прошлой жизни. Узкий сводчатый проход слева от нас ведет в башню донжона, сверху можно обойти по кругу крепостные стены, с которых, конечно, открывается прекрасный вид, но ближе к свободе нас это особо не делает. Похоже, единственный вариант – ступеньки посередине двора, но я уверена, что они ведут в погреб и в подземелье донжона, а это, боюсь, не самый многообещающий способ выбраться из укрепленного замка.
– Дженна, постарайся сосредоточиться. Как нам удалось уйти в прошлый раз? – Феникс, похоже, встревожен не меньше меня.
– Я не знаю, Отблеск закончился раньше, – отвечаю я. – Не знаю, спаслись ли мы. Может быть, нам пришлось сдаться? Или… или мы погибли?
Феникс трясет головой, словно отгоняя страшную мысль.
– Я тоже не помню. Нужно, чтобы воспоминания за что-то зацепились… – Грохот шагов приближается. Феникс быстро прижимает мою руку к стене донжона, я чувствую под пальцами холод булыжника…
– Капитан, мы должны сдаться, – раздается скрипучий голос привратника, удары тарана о ворота звучат для нас похоронным звоном.
Я стою на коленях рядом с Уильямом и прижимаю травяную припарку к его ране. Тревожно прислушиваюсь к грохоту тарана и молю Бога, чтобы за очередным ударом не последовал треск ломающегося дерева. Танасу не терпится добраться до нас, он с рассвета пытается пробить ворота и подвесную решетку.
Пока что прочная дубовая древесина держит удар, но на сколько еще ее хватит?
Уильям непоколебимо смотрит на привратника.
– Нет, – твердо отвечает он. – Это невозможно.
– Но, сэр, почему вы настаиваете? Чего ради нам продолжать сопротивление? – Голос привратника срывается от отчаяния. – Мы проиграли. Все наши товарищи убиты или в плену.
Уильям смотрит на него сурово, но не без сострадания. Я вдруг понимаю, что привратник еще совсем молод, просто изнурен до того, что кажется старше своих лет. Глаза запали, щеки ввалились от постоянного недоедания – по всему видно, что ему немало пришлось вынести с начала осады.
– Потому, дружище, что на карту поставлено нечто поважнее, чем даже судьба нашего короля.
Привратник смотрит на Уильяма с крайним недоверием, он явно не может представить себе ничего, что было бы важнее участи самого короля.
– Но, сэр, у нас мало оружия… и припасы кончаются… и нет воды, – возражает он. – И нет надежды, что…
– Нет воды! – Уильям внезапно поднимается на ноги. – Как же я раньше не подумал!
Я пытаюсь было закрепить повязку на его ране, но ему не до того, он отводит мои руки в сторону.
– Анна, у нас нет времени. – За глухим ударом в ворота следует треск дерева. Таран вот-вот проломит подвесную решетку. – Нужно уходить! – кричит Уильям.
– Но куда? – Мои мысли мечутся в попытках найти путь на волю. Я знаю, что у северной башни главных ворот есть секретный лаз, но нам-то, запертым в донжоне, это ничем не поможет. Когда дело доходит до осады, несокрушимые стены донжона – не только его главное преимущество, но и главная беда. Никто не войдет, и никто не выйдет.
Уильям оставляет за спиной изумленного стражника, берет меня под руку и ведет к башне с колодцем…
– Колодец! – выдыхаю я, очнувшись от Отблеска.
Хотя видение было долгим и ярким, в реальности прошло не более секунды и полиция еще не успела начать штурм. Но их голоса слышатся совсем рядом. Я различаю, как офицер шепчет приказ:
– Оставайтесь на местах. Им не выбраться, они в ловушке.
Но это неправда.
23
На этот раз я беру Феникса за руку, а не он меня. Через сводчатый дверной проем мы ныряем в башню и спускаемся вниз. В конце короткой лестницы зияет каменный провал колодца, вокруг него стоят пластиковые ограждения с надписью «Закрыто на ремонт». Табличка на стене гласит, что глубина колодца составляет более сорока пяти метров, и в целях безопасности туристов на нем установлена металлическая решетка. Но удача в кои-то веки на нашей стороне. Возможно, из-за ремонта входной люк оставили незапертым, и открытый замок висит рядом на цепи.
