Южная пустошь (СИ) - Цветкова Алёна
— Ты должна спасти мою сестру, — внезапно произнесла она. — Королевство Кларин не должно исчезнуть. Обещай мне сделать все, чтобы Вайдила осталась жива!
Я уже догадалась, что это горячечный бред. И растерянно замерла, глядя в спокойное и серьезное лицо Ирайи. И еще этот пронизывающий запястья мертвый холод. Испуганный взгляд Рошки. Сжатые губы и тревога в глазах Южина, подскочившего к вставшей с постели амазонки… Я поняла, что это конец…
— Обещай мне! — настойчиво повторила Ирайя. Она смотрела на меня не отрывая глаз. А я чувствовала, как потусторонний холод поднимается от ее рук по мне. Стало жутко. — Обещай, сестра! — в третий раз повторила умирающая амазонка.
— Обещаю, — прохрипела я еле слышно. Все это выглядело так жутко, что я готова была пообещать что угодно.
Ирайя услышала мой ответ. Кивнула. Улыбнулась.
— Проклятые маги, — рассмеялась она жутким каркающих смехом. — Вот и все…
Так же внезапно, как встала, она выпустила мои запястья, рухнула на постель и выдохнула в последний раз… На лице умершей сияла широкая счастливая улыбка.
— Ирайя, — позвала я ее, все еще надеясь на чудо. — Ирайя…
— Все, ваше величество, — Южин тяжело вздохнул и присев на корточки провел ладонью по лицу, закрывая потухшие глаза моей лунной сестры, моей подруги. — Бедная девочка отмучилась… Она стояла рядом с Дишланом, когда он, — мой лекарь запнулся, — и досталось ей больше всех… Проклятые крысы, — выругался он.
— Проклятые крысы, — шепотом повторила я… слезы опять лились сами, отказываясь подчиняться моей воле. Рядом рыдал Рошка.
Рошка, из-за которого случились все эти смерти. Я уже похоронила десять своих людей, любимого и его маленькую дочь. И после этого нашла в себе силы простить глупого и самоуверенного мальчишку. Но смерть Ирайи все изменила, став той самой каплей, которая переполнила чашу моего терпения.
Я кое-как нашла в себе силы, чтобы протянуть руки и обнять плачущего Рошку. Как бы там ни было, как бы сильно я не возненавидела его прямо сейчас, он такой же ребенок, как и Алеса. Ребенок, которого я должна была защитить от опасности любой ценой. Даже если главная опасность исходит от меня и моих людей.
— Пойдем, — прошептала я, поднимаясь. Рошка словно почувствовал то, что я думала про него. Покорно поднялся и, плача, снова завел свою шарманку:
— Я не хотел! Не хотел, чтобы они все умерли! Я не хотел!
— Я знаю, — кивнула я и соврала, — я не обвиняю тебя в том, что случилось. Идем…
Я просто хочу поскорее отправить тебя с глаз долой, чтобы не возненавидеть еще больше.
Фиодор уехал из Южной пустоши рано утром, не дожидаясь похорон Ирайи. Вместе с ним отбыли солдаты, потерявшие в бою пятерых. И Тишен и Рошкой. Я смотрела им вслед и чувствовала большое облегчение.
— Мам, — к моему плечу прислонилась Анни, — все будет хорошо…
— Мама, — Витория, державшая меня за руку, посмотрела снизу вверх. — А мой брат когда-нибудь вернется?
Я кивнула. Говорить не могла. А перед глазами снова, как в проклятой карусели, закружились лица тех, кого убил этот мальчишка вместо меня. Я опустила веки, чтобы никто не заметил, какие сильные чувства вызывают во мне эти потери. Сильные и нехорошие…
— Вернется, конечно, — кивнула Хурра. Она, не отрывая взгляд, смотрела вслед уехавшему обозу. — Он мне обещал. Пусть только попробует нарушить слово.
Я вздрогнула. Обещал? Хурре? Перед глазами вдруг всплыла картина: зал Советов, Анни что-то шепчет бледному от страха Рошке, и он вдруг вспыхивает, как маков цвет. Ярко и быстро, смущаясь от того, что она ему сказала. И картинка сложилась.
— Анни, — повернулась я к дочери, — это правда?!
Она пожала плечами и улыбнулась.
— Возможно. Неизвестно, мам. Слишком много белых пятен, — ушла она от ответа.
А я решила, что нельзя полагаться на судьбу. Я и так слишком многое пустила на самотек. Надо было срочно озаботиться будущим моих детей. Тем более я все равно собиралась женить Фиодора. Можно заодно позаботиться и о будущим моих младших девочек. Никогда не рано начать поиски подходящего мужа. Хурре уже восемь.
После похорон Ирайи, на которые вопреки обычаям пришли почти все жители нашего поселения, я засела в кабинете за письмами. С поиском невесты для Фиодора все было очень просто. Я написала письмо Эбрахилу с просьбой подобрать подходящую по возрасту дочь. Зная отца, я нисколько не сомневалась, что любая из принцесс будет и красива, и воспитана, и покорна воле будущего супруга. О чем еще можно мечтать, устраивая будущее сына?
А вот с женихами для Хурры и Виктории вышла загвоздка… Нет, я могла бы написать императору Абрегории, чтобы отдать Викторию замуж за будущего принца. Думаю, он не отказал бы мне. Тем более, у меня есть возможность надавить на него… Но, думаю, мои дети не поймут, если я выдам младшую дочь за еще нерожденного сына Анни. Все же я сама их воспитывала. И для меня это как-то слишком.
Король Грилории тоже отпадает…
Можно было опять написать Эбрахилу, сыновей у него не меньше, чем дочерей. Но обрекать Хурру и Виторию на роль рабынь мне совершенно не хотелось. Я прекрасно помнила, как чувствовала себя, когда мой бывший муж Адрей тайком поил меня травяным отваром из Аддийского султаната, который мужчины использовали, чтобы держать женщин в повиновении. И такой участи девочкам не желала.
Остались небольшие страны, те самые, которые были образованы на территории бывшей Северной пустоши.
У президента Республики Талот, того самого, которого когда-то бросила Вайдила, сестра Ирайи, двое сыновей. И породниться с ним было бы не плохо. Но есть один минус… Вполне может быть, что сыновья президента сами никогда не станут не только президентами, но и какими-нибудь министрами.
Власть в республике не передается по наследству, и, насколько я могла судить, еще ни разу не было, чтобы сын президента тоже стал президентом. А нам такой вариант не подходил…
Дальше Королевство Кларин… Если мне не изменяет память, у Вайдилы есть дочь-наследница. Ей сейчас около шести-семи лет. Но помнится, Ирайя говорила, что королева снова беременна. Однако ни пол словечка о том, кто у нее родился я так и не услышала. Зная обычаи королевства амазонок, можно с уверенностью сказать, это Вайдила родила сына. Даже в Ургороде, где матриархат довольно умеренный, сыновей до сих пор не оставляли с матерью, а передавали на воспитание отцам. Мы с баронессой Шерши за столько лет не смогли изменить отношение ургородских матерей к детям мужского пола. А уж что говорить про амазонок. Не удивлюсь, если новорожденный мальчик умер от какой-нибудь загадочной «болезни».
Я вздохнула. Очень жаль. С Вайдилой я породнилась бы с огромным удовольствием. И муж у Хурры был бы покорный и послушный. Ведь его воспитали бы рабом, как всех мужчин Королевства Кларин. Моей дочери такой бы подошел. Слишком уж своевольная она… и потом, лучше муж-раб, чем Рошка, если я правильно поняла намеки. Я вздохнула…
Оставалось еще княжество Славия. Правил там князь. Когда я была королевой Грилорией, а старый князь был еще жив, он приезжал ко мне с визитом. Очень импозантный молодой человек. Детей у него, по обычаям их народа, много. И сыновей должно быть точно больше двух. Вот только слишком чуждый это был народ, хотя и жил когда-то, много веков назад, на территории Грилорского королевства. Боюсь, моим девочкам сложно будет найти с женихами общий язык. У меня, к примеру, с князем ничего не получилось. Не в плане личной жизни, конечно. Но переговоры о поставках славского шелка в Грилорию я не забуду никогда. Каждое слово князя несло в себе не двойной смысл, а целую пригоршню смыслов. Их можно было повернуть в любую сторону, и князь всегда оказывался прав. Я тогда вынуждена была отступить и согласиться на невыгодные для моей страны условия только потому, что не заметила очередной подвох в случайно сказанном слове.
В общем, еще раз связываться с ушлым князем мне совсем не хотелось… А то с него станется забрать вместе с дочерью еще и страну.
