Татьяна Каменская - Эртэ
Ему вдруг почудилось, что он стоит один, где-то далеко — далеко, в странной безмолвной пустыне, и откуда-то издалека, из самого нутра его тела, несётся яростно-гортанный крик зверя-самца, призывающего к себе самку…
Неужели это… Не-е-ет! Чушь! Чушь собачья! Сколько раз за те полчаса он прошёл мимо странной женщины! Сколько раз он вглядывался с недоумением в ту, что сидела в коридоре на скамейке, в окружении других больных, теперь уже молчаливых и спокойных. Опустив голову, потирая ладонью предплечье правой руки, словно пытаясь унять сильную боль, женщина не обращала внимания ни на кого, и ни на что. Видимо боль в руке совсем вымотала её. Иногда она прикрывала глаза, и как-бы вслушивалась во что-то. Но через мгновение открывала глаза вновь, и на её дрожащих ресницах Сергею Викторовичу чудились огромные капли слёз…
Если бы он мог ей помочь! Но Коротков на совещании, кабинет хирургии закрыт на ключ, а ему самому пора уже домой.
Он ушёл. В конце концов, разум победил, и эмоции пришлось оставить там, где они разыгрались. Он шёл счастливый, и в тоже время несчастный. Он чувствовал легкость во всём теле, и в тоже время ощущал, что, кажется, немного сошёл с ума. Он долго вспоминал лицо женщины, и не мог вспомнить…Перед ним возникало лицо Маринки, и её насмешливые глаза:
— Ну вот! Я же говорила, ты как все мужчины готов волочиться за первой, попавшейся на твоём пути юбкой.
Как она, оказывается, была права, его милая Маришка. Именно тогда он готов был, в самом деле, забыть всё и всех. Странно, но это было так!
Для чего он раз пять или шесть проходил по коридору, вглядываясь в фигуру поникшей женщины, стараясь за тёмной волной волос разглядеть её лицо. Быть может, увидеть ещё раз её глаза, в которых он видел призыв…
Сколько раз, потом, ему снились странные сны. Беспокойные, с погонями и драками, со звоном старинных сабель и шпаг, до смешного очень подробные и длинные, как и сами ночи, в которых он искал Иннопланетянку! И как ищет в последних своих снах…
Мужчина оторвал взгляд от зеркала, грустно посмотрел на свои руки, опять ополоснул их холодной водой, и, вытираясь белым вафельным полотенцем, произнёс с досадой:
— Угораздило же меня так вляпаться той весной! До сих пор, уже целый год покоя нет! Или она, в самом деле, инопланетянка, или самая обыкновенная чертовка, каких немало вокруг!
Мужчина похлопал себя по щекам, словно призывая прилив крови к бледному лицу, и тихо прошептал:
— Снится же всякая ерунда. И причем здесь та женщина? А Маринка вправе обижается. Кому, какой жене понравятся ночные разговоры мужа. Пусть даже во сне!
Сергей Викторович взял ключ, стопу карточек, которые нужно занести терапевту, вышел, закрыл дверь, обернулся…
Он увидел её сразу. Хотя она сидела вдали от его кабинета, но он узнал её среди множества больных, которых как никогда было особенно много именно в этот день, первый день начинающейся недели. Видимо сказывалась близость весны, перепады давления, весенний авитаминоз…
Он сразу же почувствовал взгляд её тёмно-карих глаз. Этот взгляд опять как-бы призывал, требовал…
Он шел по коридору, пытаясь отвести свои глаза в сторону, опуская их на покрытый новой мраморной плиткой пол, на стены, где разместились живописные картины местных художников, грубоватыми мазками прославляющих родной край.
Он хотел одного! Лишь бы избавиться от той чарующей власти, что ощущалась во взгляде женщины, и от которой он не мог оторвать глаз. Усилием воли, он, наконец, отвел взгляд в сторону, и, придав своему облику независимый вид, равнодушно уставившись в мраморный пол, пошёл вперёд, спокойно подсчитывая разноцветные кубики мрамора под ногами.
— Пять, шесть, семь, восемь… — отсчитывал он.
Когда же по его подсчетам за одиннадцатым кубиком должен последовать двенадцатый, тут Сергей Викторович не выдержал, и опять взглянул на женщину. Опустив голову, она сидела, прислонившись спиной к прохладной стене, крашеной голубой масляной краской, спокойно рассматривая какой-то журнал. Когда Сергей Викторович подошел ближе, она оторвала взгляд от журнала, и внимательно посмотрела Сергею Викторовичу прямо в глаза.
— Кто ты? — спросил он мысленно, и удивился, также мысленно услышав ответ.
— Разве тебе так важно знать, кто я?
— Ты загадка. Ты мучила меня весь год… от весны до весны…
— Чушь. Чушь собачья! Это твоё любимое выражение, не так ли?
— Ты уходишь от ответа. Кто ты?
— Я никто! Ты не знаешь меня и не узнаешь!
— Но почти год…
— Год, что день! А может и того меньше! Вся жизнь человека — лишь доли секунды скорости света…
— Ты странно рассуждаешь! Так кто же ты?
— Не стоит повторять один вопрос дважды…
— Девушка! Ваша очередь!
Дверь кабинета УЗИ открылась и незнакомка, быстро вскочив с кушетки, подхватив свою допотопную коричневую сумочку с огромным блестящим замком, промчалась мимо Сергея Викторовича, обдав его запахом нежных духов, напомнивших ему таяние весеннего снега, первой травы на лугах и тонкий запах цветения лесного ландыша…
В раздумье Сергей Викторович шёл в кабинет статиста, размышляя о том, привиделся ему этот странный разговор с незнакомкой, или она всё-же разговаривала с ним… таким необычным способом?
А может, это он потихоньку сходит с ума? Ну не мог, не мог так долго продолжаться весь этот разговор, если их отделяло друг от друга лишь несколько кубиков мраморной плитки, и доли секунд времени…всего лишь в несколько шагов.
Алёна, молоденькая статистка, рыжая, конопатая, и довольно некрасивая девушка чуть старше двадцати лет, доброжелательно взглянула на Сергея Викторовича своими близорукими глазами, и, поправив на маленьком курносом носике огромные очки в коричневой пластмассовой оправе, улыбнулась, когда он, кивнув на компьютер, произнёс:
— Поиграю?
— Хотите Сергей Викторович, я вам одну классную игру покажу. Просто сумасшествие какое-то! Сплошной лабиринт. И ко всему прочему разгадка кроется в самой картинке. Надо развить в себе третий глаз! — заговорщически прошептала Алена, почему-то покосившись на дверь.
— Как это? — довольно бесцеремонно отозвался Сергей Викторович, подсаживаясь ближе к компьютеру.
— Сейчас, вот сейчас я вам покажу…
Алёна, склонившись рядом, с азартом следила за постоянно меняющейся картинкой на мониторе. Через несколько минут она воскликнула:
— Есть, нашли! Вот она, вот… Тут нужен третий глаз, и тогда лабиринт выдаст свою тайну. На пятнадцатой ступени лабиринта, на пятнадцатой, она станет нашей… то есть простите, вашей победой, Сергей Викторович…вашей…
