Михаил Тырин - Колесо судьбы
Определить на глаз он не мог – жара колыхала воздух и обманывала зрение. Да и зрения толком не было, глаза горели, как и все тело, только больнее.
Как себя убить? Удариться головой о камень? Но на это просто не хватит сил – будет больно, и не более того. Может, перестать дышать? Терпеть, пока не покинет сознание. Возможно ли такое?
Маг-мастер, обучивший Алласта ремеслу врачевания, мог убить любое существо легким давлением двух пальцев в определенные точки на шее. И это без всякой магии. Но такими секретами он с Алластом не поделился, сказал: «Молод еще».
А жаль. Сейчас бы пригодилось.
Самоубийцам в Призрачном Мире очень несладко. Долгие и тяжелые годы пройдут, пока не получишь пропуск в Колодец Возрождения. Грязная работа, презрение, приговор молчания, чужое тело, старое и больное – вот судьба самоубийц на той стороне.
Может, это не так уж и тяжело, – подумалось Алласту. Может, это легче, чем медленно поджариваться в полном забвении и упадке духа?
Надо жить, – сказал он себе.
И тут же услышал звук, от которого неприятно похолодело в груди.
Хотел быстрой смерти – изволь получить.
* * *Впервые он услышал такой же звук в тот день, когда они с Мерром увидели над горизонтом уступы Великого Кряжа.
Алласт еще удивленно вертел головой, а Мерр уже активировал броню на своем маунте и рявкнул на Алласта, чтоб тот сделал то же самое и приготовился к бою.
Алласт не успел и первым же ударом был сброшен на землю. Это были сквазы – отвратительные создания, о которых Алласт прежде только слышал. Они напоминали помесь птицы и черепахи и убивали без причины – только за то, что чужой оказался на их территории. Их крик походил на громыхание кровельного железа, мощные лапы и клювы били сильнее молотов.
Алласт все же сумел прийти в себя, перекатился, уходя от удара и одновременно выхватывая посох. Сквазы одновременно завизжали – они увидели, как замертво рухнули сразу двое их собратьев. Завоняло паленым мясом.
Мерр дрался без всякой магии, просто размахивал боевым посохом и шел напролом, рассыпая целые снопы горячих искр. Алласт сжигал врага огненной струей, сейчас был не тот случай, чтобы тщательно целиться и экономить энергетические капсулы.
Из всей стаи уцелели и спаслись бегством только четыре скваза, восемь бились на песке в конвульсиях. С ужасом Алласт обнаружил, что его маунт также дергается на песке с располосованным брюхом. Еще через секунду он заметил довольно глубокую рану у себя на ноге.
– Много истратил силы? – спросил первым делом Мерр, с трудом переводя дыхание.
Алласт сдвинул рукоять посоха и показал четыре светящихся колечка, нанизанных на основание.
– Немало.
– Лечись, пока не воспалилась рана, твой маунт, похоже, отжил свое.
Алласт без особого труда залечил свою рану и даже поднял на ноги маунта, но тот прошел всего несколько сотен шагов. Затем он жалобно взвыл и уткнулся шишковатой мордой в песок. Он умер мгновенно.
Дальше они продолжали путь вдвоем на одном животном, но это было слишком медленное путешествие. Мерр стал каким-то хмурым, говорил мало, все больше расспрашивал про дальнейшую дорогу.
К вечеру они все же увидели подножие Великого Кряжа, хотя на маунта было жалко смотреть – он тяжело дышал и взирал на всадников с немым укором. Вершины гор тонули в сером тумане, но Алласт знал – там бушует стихия, там сталкиваются смерчи и молнии, а огромные камни летают, словно комочки бумаги. Никто из живущих не смог бы продержаться там и минуты. Только бестелесные энергенты порхали среди зловещих грозовых разрядов и совершали действия, суть которых была известна лишь им одним.
Мерр оставался все так же хмур, он, не говоря ни слова, принялся разводить огонь, а Алласта послал подстрелить какую-нибудь птицу.
Птиц тут не было, и Алласт вернулся с пустыми руками. Они ужинали пластинами сушеного мяса, размачивая их в теплой воде.
– Значит, говоришь, почти пришли? – изрек Мерр, внимательно глядя на Алласта.
– Завтра вечером будем на месте.
Мерр покачал головой.
– Это Кряж, – сказал он. – Здесь не загадывают.
– Вообще-то да, – умерил свой оптимизм Алласт.
Мерр расчистил место у костра.
– Рисуй план, – строго сказал он. – И определяй место, где мы встретимся, если нас раскидает.
Алласт вооружился палочкой и начертил схему, полагаясь только на свою память.
– Мы могли бы добраться и быстрее, – сказал он, – но вот здесь придется петлять между грязевыми озерами. Они только с виду сухие и крепкие, там запросто можно провалиться и не всплыть. А по воздуху твой маунт двоих не пронесет.
– Так это совсем рядом, если напрямую! – воскликнул Мерр и даже заметно повеселел.
– Ну да, – кивнул Алласт. – Был бы второй маунт…
– Ничего, – бодро усмехнулся Мерр, – теперь спешить некуда.
Алласт первым улегся спать и долго наблюдал, как Мерр сидит у костра и разглядывает обломок старинного колеса. Что за мысли бродили у него в голове, понять было невозможно. Впрочем, на рассвете Алласт понял и это.
* * *Он просто закрыл глаза и съежился, ожидая удара и боли. Сквазы кричали уже где-то рядом, но не нападали, и это пугало больше, чем простое ожидание боли. Прошло не меньше минуты, пока Алласт решился посмотреть вокруг.
Сквазы действительно были рядом. Они спокойно паслись, выискивая между камнями пучки чахлой бесцветной травы. Алласт повел вокруг взглядом, и сначала ему показалось, что в глазах от напряжения и ослепляющего цвета начали водить хороводы дрожащие белые точки.
Это было не совсем так. В воздухе на самом деле творилось что-то не то. Он был насыщен чем-то почти незаметным, едва искрящимся, подвижным – как будто кто-то подбросил над землей горсть серебряных опилок. Потом пришло другое, более верное сравнение – шары, сотканные из тончайших серебряных нитей, парили вокруг, слегка покачивая сухой воздух.
Наконец Алласт увидел самое главное. Со стороны Кряжа к нему приближался маунт, на спине которого покачивалась искусно сделанная беседка. Это был огромный маунт, он плыл над землей, будто тяжелая баржа, – медленно и невозмутимо.
Их разделяло не более тридцати шагов, когда сквазы тревожно зароптали, сдвинулись ближе, словно готовились отразить какую-то атаку. Алласт понял – они приручены и выполняют сторожевую работу, хотя считается, будто их невозможно приручить ни кормом, ни палкой, ни даже научной магией.
Алласт уже видел, что в беседке находится человек. Это была женщина, наверно, молодая – по крайней мере, в фигуре чувствовалась юная стать. Больше разглядеть не удалось, солнце слепило глаза.
Маунт остановился и тяжело осел, отдуваясь и ворча. Три пары маленьких быстрых глаз исследовали все вокруг, из ноздрей вырывались струйки горячего пара.
