Андрей Трегубов - Могло быть и так, или Эльфы тоже люди
После этого танца Лорешинад мог спокойно повернуться к противникам спиной и вложить клинки в ножны. Юноши уже не нападут. Лорешинад уверенно шёл по тоннелю от Зала Мечей. Встречающиеся крысы смотрели на него красными глазами и исчезали в вентиляционных трубах.
Сейчас вин`эсс был на третьем — самом нижнем уровне государства Хар'ол-Велдрин. Здесь располагались шахты, Академия и Залы Мечей для тренировок.
На нижний уровень допускались только мужчины. И Верховная жрица. Женщины же в стране являлись жрицами, владели магией и властью, обеспечивая страну воздухом, светом, водой, провизией и милостью Духов Теней.
Лорешинад направлялся на второй уровень, где располагались жилые комнаты, общежития, бытовые помещения. На юге — для воинов и шахтёров, на севере — для жриц. В центре страны располагались покои Верховной жрицы и её приближенных, а также ритуальные помещения.
Первый уровень занимали лавки, кузницы, столовые, мастерские по обработке дерева, посты разведчиков-иссилинов[6] у выходов на поверхность с контрольно-пропускными пунктами. Без их ведома никто не мог заходить в подземелья и выходить. Кроме плак`кйорлов[7] — элитных воинов в охране Верховной жрицы.
Лорешинад никогда не был на границах государства: с юга естественной преградой для расширения было дно океана, с трёх сторон — на западе, востоке и севере — подземелья ограничивали горы. Послушные и коварные, они давали металлы, но могли затопить лавой прилегающие тоннели. Горы являлись самым опасным местом подземелий. Поговаривали, что там, в паутине тайных ходов, сделанных жрицами, находятся ворота в Мир Духов. Впрочем, это были байки шахтёров, страшащихся спускаться туда.
Были в подземельях и разведчики других рас. Но за это наказывали иссилинов.
Подземелья Хар'ол-Велдрина всегда кипели жизнью, на каждом уровне тёмные эльфы занимались своими делами, засыпая днём, когда свет солнца проникал на первый уровень в щели воздуховодных труб.
Единственным тихим местом во всем Хар'ол-Велдрине были личные покои. И только потому, что никто не мог войти в чужую комнату без воли хозяина. Обстановка минимальна: кровать, стойка для оружия, сундук для одежды и личных вещей, столик, куда призрачные пауки-посыльные доставляли сообщения. У жриц обычно на стене висело ещё зеркало из полированного серебра.
Заперев дверь, Лорешинад снял перевязь с клинками. Распустил ленту, связывавшую часть длинных пепельно-белых волос на затылке. За уши спустились две тонкие чёрные пряди — отличительный знак вин`эссов. Затем он разделся и лег на кровать.
«Этот танец интересен, — подумал Лорешинад, — но он начинает затягиваться. Не могу отделаться от мысли, что эти выпады в мою сторону неспроста. Ведь если бы от меня действительно хотели избавиться, то не подсылали бы недоучек. Ни за что не поверю, что те же жрицы не знают, сколько и какого яда нужно для перехода в Мир Духов. Что-то здесь не так…»
Через некоторое время из-под потолка на столик опустился призрачный паучок-посыльный и тут же растаял, оставив после себя лист бумаги, сделанной из специально обработанной паутины.
Эльф взял листок, прочитал и сказал вслух:
— Рейд в окрестности Малос-Нольве[8]? Интересно… Нам опять нужны светлые сородичи? Впрочем, неважно. Я же все равно пойду…
Глава 3. От ИЗБЕЗКУРНОГ[9] к Роковой Горе
— Хорошо, серая, я пойду. Но не смей больше мной командовать! — Грим почти рычал от ярости, но всё ещё спал.
Вот ведь, что одиночество с людьми делает — во сне разговаривать начинают.
«Впрочем, — подумал Сайлас, — от таких снов, как мои, тоже заговоришь».
Он огляделся, не вставая с постели. В небольшую комнату с двумя лежанками и столом проникали ленточки света из щелей между ставнями. В лучах кружили пылинки. Пахло землёй, смолой и деревом. За окном чирикали птахи… Маленький рай. Как будто всю жизнь и тянуло сюда. Словно родной дом: войдёт сейчас бабушка, давно забытая бабушка, с молоком и гренками. И будто не существовало всей этой прошедшей жизни, этой Чечни, любовниц, походов с двумя упырями…
— Пацаны! — его подбросило на кровати. — Как я мог забыть о них?! Что за наваждение?!
Он встряхнулся, сбрасывая сон и грёзы, схватил куртку, начал обыскивать карманы. Телефон — промок, восстановлению не подлежит; паспорт, банковская карта и навигатор остались у ребят…
«Засада, что меня дёрнуло искупаться? Ведь без головы надо быть, чтоб так облажаться! Надо будить Грима!..» — подумал он, развернулся к соседней кровати и вздрогнул.
Грим стоял позади него, его била мелкая дрожь ярости. Распущенная грива волос, падающих на шею и плечи вороновым крылом, растрепалась. В утреннем свете он казался смуглым, как индеец, а исчерна-карие глаза, мертвенно-тусклые, смотрели до жути зловеще.
Демон. Врубель.
— Пошли искать твоих девочек! — объявил он.
Потом добавил тише: «Она просила».
— Кто? — ляпнул Сайлас, не к месту вспомнив свою бабушку.
— Увидишь потом, надо сейчас этих придурков найти, — ответил он и снова пробурчал: «Ведьма белобрысая…»
Оставив Сайласа размышлять о его снах, Грим отправился на кухню. Через минуту он выглянул:
— Надо выдвигаться сейчас, завтрак я собрал, перекусим по дороге. Ты готов?
Сайл надел куртку в подтверждение.
И тут…
— Орр-ранжевые слоники! Вот это пришли! Ай да избушка, да, Джей?
— По идее, Сайл тоже сюда пришёл, если возвращался к нам с другой стороны по этому берегу. Са-а-а-айлас!
Грим помрачнел:
— Встречай своих «упырей», — и ушёл обратно на кухню.
А Сайлас — на улицу.
— Совсем не обязательно орать на всю тайгу, — лицо не выражало эмоций, но в глазах была радость, что мальчишки нашлись целые и невредимые.
— Сайл, твою ж… Ты тут ночевал?
— Мы перепугались до лиловых мышек! Джей потом меня костерил за такое хлипкое дерево…
— …А мы по старинке, в палатке. Твоя-то, небось, уплыла? Как сюда дошли — сами не понимаем! Ты не поверишь, Сайл, но будто за призраком шли…
— Тёлка такая вся белая, волосы белые… Красивая, стерва! И как призрак, всё «за мной», «за мной», а сама исчезает… Не, ты не думай, мы ничё не курили, да у нас и нет! Вот укуси меня жёлтый крокодильчик!
— Закройся, Зверинец! Прикинь, Сайл, нам обоим одно и то же снится. Потом проснулись, а сон вроде продолжается. Вот чудится нам обоим эта деваха, мы и за ней, как два зомбяка… Вот и пришли…
— Ты нас в дом-то позовёшь? Есть тут кто?
