Марина Дяченко - Привратник
В соседней комнате завозился, заплакал ребенок. Женщина по имени Ящерица вздрогнула, решительным мальчишеским движением стерла слезы и вышла, прикрыв за собой дверь. Маррану показалось, что огонь в печи почернел.
Женщина вернулась, бросила на собеседника быстрый испытующий взгляд – тот ответил неким подобием улыбки:
– Мальчик или девочка?
– Мальчик, – отозвалась она сухо.
Он попытался снова вспомнить сочно-зеленый луг – и не смог. Краски его видений разом выцвели, поблекли.
Пауза затянулась. Ящерица, заламывая пальцы, села за стол напротив Маррана.
– Мой муж – прекрасный человек, Руал, – наконец сказала она, подавив не то вздох, не то всхлип.
Черный огонь в печи жадно пожирал седеющие поленья.
– Он не маг, и я теперь тоже не хочу иметь с магией ничего общего, – продолжала она с внезапной надменностью. – Слишком дорого обходится вражда господ колдунов, а дружба – еще дороже… Это все, что ты хотел бы знать?
Марран не ответил.
Сделав над собой усилие, он встал, взял свечу со стола, обернулся к овальному металлическому зеркалу на стене. Поднес свечку к лицу… Рука дрогнула.
– Марран – хвастливый барабан… Похоже?
Она не отозвалась, подавленная. Тогда он попросил тоскливо:
– Догадайся, Ящерица… Догадайся, что со мной…
– Ларт и Эст объединились против тебя, взяли в клещи…
– Да… Но это не все.
– Они одолели тебя… Ты стал вещью, мебелью…
– Да. Но это еще не все.
– Тебе плохо…
Он свирепо обернулся:
– «Плохо»?! Я…
Осекся. Выдохнул сквозь сжатые зубы и сказал спокойно:
– Я просто больше не маг, Ящерица.
Она стояла в полумраке, где он не мог разглядеть ее лица.
– Как ты сказал?
– Как ты слыхала.
Она медленно опустилась на скамейку.
– Это ты… Ты-то… Как же? Кто же ты теперь?
Он отчеканил зло:
– Бывший волшебник. Отставной кавалер. Ненужная вещь, которую потеребили-подергали да и вышвырнули вон. Вышвырнули и забыли, и с тех пор прекрасно без нее обходятся!
Она не удержалась и всхлипнула – громко и жалобно.
Марран криво усмехнулся:
– Не отчаивайся… Вот прекрасный случай предложить мне покровительство.
Она смотрела на него потрясенно. Хотела что-то сказать – и не решилась. Сникла, машинально принялась водить пальцем по краю блюдца. Потом снова набрала в грудь воздуха – и выдохнула, так и не проронив ни слова. Заколебалось пламя свечи.
Он оторвал глаза от скатерти:
– Ладно, говори…
Она покусала губы и выговорила, глядя в сторону:
– Можешь ругать меня, говорить, что хочешь… Ты всегда любил меня оскорблять… Но объясни! Объясни, что произошло между вами… Это какое-то затмение… Ты был…
– Любимцем судьбы.
Женщина быстро глянула на собеседника – тот скалил зубы.
– Ну, посмейся… Самое время нам посмеяться… Светлое небо, да Легиар прощал тебе то, что никому на свете не прощал! Господин Бальтазарр Эст, это мрачное чудовище – и играл с тобой на равных! И как вышло…
Она запнулась. Он смотрел на нее с сосредоточенным интересом:
– Ну, продолжай.
– Я хочу спросить, Руал, за что тебя… Только не ври.
Он чуть усмехнулся:
– А ты как думаешь?
Она помедлила. Опустила глаза:
– Я думаю… Что ты сам доигрался. Крутил, вертел, куражился… Есть вещи, за которые…
Лицо его вдруг застыло – и она испугалась. Пробормотала, будто оправдываясь:
– Но была же причина…
Радостно возопил первый утренний петух. Крик этот, не принеся Руалу облегчения, подсказал выход:
– Сейчас рассветет – и я уйду.
– Куда?
– В дальнюю дорогу. Не бойся, я не собирался злоупотреблять гостеприимством… твоей семьи.
Она вспыхнула:
– Ну и не надо было приходить!
– Ну и напрасно пришел…
– Ну и напрасно!
Он шагнул к двери – и наткнулся в полумраке на тяжелую рогатую вешалку.
Его отбросило, будто ударом гигантского кулака. Задыхаясь, он упал на пол, закрывая лицо руками, забился в судорогах…
Она в спешке наполнила стакан темной жидкостью, бормотала заклинания, плела руками сложное невидимое кружево…
Марран не сразу пришел в себя. Он долго смотрел в приоткрывшуюся дверцу печурки, приговаривая про себя: это огонь. Это огонь.
– Руал, очнись… ЭТО прошло… Теперь ты снова жив и будешь жить…
Что-то неприятно хрустнуло. Марран раздавил в руке стакан с остатками напитка и теперь наблюдал безучастно, как белую салфетку пятнают черные капли крови.
– Господин Легиар так презирает меня, что не соизволил самолично снять заклятие… Послал мальчишку…
Она устало вздохнула, и, принимая из его рук осколки, осторожно провела пальцем по линии пореза.
– Послушай меня, Руал. Ты никогда меня не слушал – послушай хоть раз. Ничего не вернуть и ничего не исправить. Забудь о НИХ, и ты будешь жив…
И она поставила на стол совершенно целый стакан.
Марран разглядывал руку – глубокий порез на ней быстро затягивался.
Скрипнула кроватка в соседней комнате. Его собеседница насторожилась было, но ребенок, пошевелившись, затих. Женщина испытующе глянула на Маррана – и глаза их встретились.
– Ничего не исправить… – проговорил он с трудом. – Ты права… Ящерица отращивает потерянный хвост много раз, до бесконечности. Но не всем так везет…
– Руал, – сказала она решительно. – Я помогу тебе во что бы то ни стало.
Он обнажил зубы в нехорошей усмешке:
– Спасибо. Я знал, что обязательно получу нового покровителя… вместо старых!
Она поднялась:
– Ты не смеешь так со мной разговаривать!
– А ты преврати меня во что-нибудь, – посоветовал он без улыбки. – Увидишь, как это просто теперь, – и тоже встал.
Они стояли друг против друга, и ей приходилось задирать голову, глядя ему в глаза.
И тогда он ее обнял.
Растерявшись, она забилась, как пойманная пичуга. Он оторвал ее ноги от земли и поднял так, что их лица оказалось на одном уровне. Она ослабела.
– Прощай, – сказал Руал Ильмарранен по кличке Марран. – Прощай, Ящерица. Я не приму твоего покровительства, как ты когда-то не приняла моего.
И он осторожно поставил ее на пол.
Они снова смотрели друг другу в глаза, и она задирала голову выше, чем надо – чтобы слезы вкатились обратно. Он улыбнулся с трудом – тогда она встала на цыпочки и быстро поцеловала его в запекшиеся губы, чтобы в следующую секунду резко оттолкнуть.
За окном светало – женщина по имени Ящерица отошла к окну, отвернувшись от Маррана.
– Все, – сказала она глухо. – Теперь уходи.
Догорали свечи. На столе осталась белая салфетка, запятнанная каплями крови.
…Когда я добрался до пристани, солнце уже садилось в горку безмятежных золотых облаков. Ларт виден был издалека – одетый во все черное, как и подобает странствующему магу, он взад-вперед расхаживал по пирсу. Ветер живописно развевал его длинный плащ.
