Паладин четвёртой заставы (СИ) - Зритнев Владислав

— И преграждает силам зла путь в королевство людей?

— Да. Но иногда мне кажется, что напрасно.

— Почему? — удивился Михаил.

Начальник Первой заставы помолчал.

— Понимаете, баннерет, — наконец сказал он, — людям за нашей спиной нет до нас никакого дела… И народ, и король, и правительство занимаются своими делами и плевать хотели на тех, кто погибает в Чёрном лесу.

— Вы, кажется, сильно ненавидите их?

— Ненависть моя настолько чиста, что почти добродетель.

— Но почему тогда вы остаётесь на своём посту, почему продолжаете этот бой?

— Потому, Михаил, что и вы поступите также. Потому, что в чёрные времена всегда должен появляться рыцарь. Тот, кто скажет слово поперёк тьме.

***

На другой день, выспавшийся и отдохнувший, Михаил продолжил путь. Ливень кончился, однако небо оставалось затянутым тучами. Под кронами деревьев, а также в подлеске собирались испарения, поднимающиеся от мокрой земли. Почва превратилась в липкую грязь, и копыта коня месили бурую жижу, смешанную со сбитыми дождём листьями.

К полудню земля немного просохла, и коню стало легче идти. Ещё через пару часов на холме, возвышавшемся справа, Михаил увидел стены Второй заставы. Поскольку погода благоволила, в этот замок рыцарь решил не заезжать. Михаил рассчитывал до темноты добраться до предпоследней — Третьей заставы и там остановиться на ночлег.

Тропа, словно лента, разворачивалась перед всадником. Солнце медленно скрылось на западе, и мир начала окутывать ночь. Огромные деревья, стеной возвышавшиеся вокруг, в сумраке напоминали зловещих чудовищ. Петляя между чёрных стволов, Михаил старался не потерять направление, однако вскоре понял, что сбился с дороги.

Где-то вдалеке протяжно завыл волк. Рыцарь остановился, раздумывая, в какую сторону ехать. В этот момент из сгущавшейся темноты вылетел нетопырь. Он пронёсся прямо над головой Михаила, и рыцарю почудилось, что летучая мышь тихонько пропищала:

— Эй, баннерет!

— Кто это говорит? — воскликнул рыцарь.

— Баннерет! — будто бы послышалось снова.

Ничего не понимая, Михаил поехал на голос. Тьма стремительно сгущалась вокруг.

Из кустов бузины, росших впереди, выползла жаба.

— Сюда, баннерет, — словно проквакала она хриплым басом.

В густых зарослях виднелась протоптанная дорожка. Рыцарь направил туда коня, заслоняясь рукой от бьющих в лицо веток.

Вдруг, как сноп ярких искр, во все стороны прыснули летающие огоньки.

— Баннерет! Баннерет! Баннерет! — эхом зазвенели светлячки, улетая прочь и зовя за собой.

Михаил пришпорил коня, не зная ещё, к добру или к худу ведут его огоньки. Дорожка, извиваясь будто змея, мчалась вперед. Смех светлячков стих где-то вдали, когда рыцарь выехал на лесную поляну. Там, привалившись стеной к огромному дубу, стояла хижина, крытая тёсом. Резное крыльцо её выглядело приветливо. Маленькие окошки озарялись свечой.

Мгновение Михаил сомневался: что это за дом в лесной чаще и кто в нем живёт? Не лучше ли пойти прочь подобру-поздорову? Однако, поразмыслив, рыцарь решил попытать счастье. В конце концов лучше рискнуть и провести ночь под кровом, чем оставаться в диком лесу.

Михаил постучал в дверь. Отозвались не сразу. Через пару минут в окне мелькнул тёмный силуэт.

— Кто там? — послышался испуганный голос.

— Простите, что потревожил, — крикнул рыцарь. — Я путник. Сбился с дороги. Не пустите ли переночевать?

В домике все стихло. Михаил уже решил, что больше с ним не заговорят. Но вдруг дверь заскрипела и приоткрылась. Оттуда выглянула красивая девушка. Сероглазая и рыжеволосая, в тонком пурпурном платье.

— Увы, не могу, — сказала она. — Я дома одна. Отец мой в отъезде. Он поругает меня, если я пущу незнакомца.

— Поверьте, я не причиню вам неудобств, — заверил девушку Михаил. — А если вы тревожитесь из-за возможного гнева вашего родителя, то, думаю, парочка золотых монет сможет его умилостивить.

Рыцарь сунул руку в карман.

— Нет, — покачала головой девушка. — Золото не поможет. Я не могу нарушить требование отца.

— Пустите меня хотя бы на часть ночи, — попросил Михаил. — Я отдохну немного и до рассвета уйду. Батюшка ваш и не узнает об этом. А деньги я оставлю вам.

Девушка, казалось, немного смягчилась.

— Ну, ладно, — сказала она, ещё чуть-чуть помявшись для виду, — я вас пущу. Но смотрите: в сумерках вы должны уйти.

— Обещаю, — сказал обрадованный рыцарь и протиснулся в дом.

Внутри жилище оказалось просторнее, чем выглядело снаружи. В нём имелось несколько комнат. Девушка провела Михаила в самую большую. У дальней стены стоял стол, накрытый скатертью с вышивкой. В центре находился очаг, где тлели угли. Над ними покачивался на цепях котелок, и запах из него раздавался довольно вкусный.

— Садитесь, — девушка указала на лавку возле стола. — Вы, наверное, голодны?

— Мне неловко вас утруждать… — начал Михаил.

— А мне будет неловко, если вы подумаете, что я плохая хозяйка, — сказала девушка. — Раз уж я вас пустила, то вы — мой гость.

Она вдруг заливисто рассмеялась и, взмахнув рыжей косой, убежала в соседнюю комнату за тарелками. Михаил невольно проводил взглядом её упругую фигуру.

— Как вас зовут? — спросила девушка, вернувшись к рыцарю и расставляя посуду.

— Михаил.

— А я — Катерина, — улыбнулась она. — Дочь дровосека. Повезло вам, что отец уехал по делам. Не то пришлось бы вам ночевать в лесу.

Катерина от души потчевала рыцаря, то и дело подливая в его стакан сладкие вина. К концу ужина Михаил немного захмелел.

— Благодарю вас за прекрасную трапезу, — сказал он очаровательной хозяйке. — С вашего позволения, мне, наверное, будет лучше сейчас отойти ко сну.

— Я постелю вам в спальне отца, — кивнула дочь дровосека.

Через несколько минут рыцарь уже лежал в кровати на чистом белье и мягкой перине. Михаил и не думал, что найдёт в Чёрном лесу такой гостеприимный дом. Однако, несмотря на усталость и сытные кушанья, рыцарю не удавалось заснуть. И одной из причин этого были мысли о прелестной красавице.

Михаил проворочался с полчаса. Вдруг в коридоре послышался шелест тонкого платья. Рыцарь вздрогнул: Катерина что, шла к нему? Неужели?! Дверь отворилась, и девушка действительно скользнула в комнату. Не веря удаче, Михаил сделал вид, что спит, а сам наблюдал за дочерью дровосека из-под опущенных ресниц.

Стоя на пороге спальни, она распустила волосы. Рыжие пряди разметались вокруг её головы, шеи, плечей подобно огненному ореолу. Катерина взволнованно вздохнула и, вибрируя соблазнительными изгибами тела, приблизилась к ложу. Замерла на миг…

Украдкой Михаил скользил взглядом по её груди и лицу. Вдруг он заметил, что глаза девушки светятся странным жёлтым огнём. Губы её шевелились, беззвучно произнося неведомые слова, и рыцарь запоздало понял, что Катерина колдует.

Михаил попытался вскочить, однако с изумлением почувствовал, что не может пошевелить ни руками, ни ногами. Он силился крикнуть, но даже язык и горло сковал этот странный паралич. Рыцарь видел, как девушка ещё ближе подошла к кровати. Грациозно изогнулась, затем взяла с табурета его меч и занесла над горлом лежащего. Последняя секунда тянулась бесконечно…

— А-ай! Заклято! — вдруг раздался её голос, надтреснутый болью.

Эфес клинка под пальцами Катерины задымился. Руки судорожно разжались, и меч со звоном упал на каменный пол. Девушка недоумённо уставилась на свои обожжённые ладони.

— Не заклято, а освящено! — поправил Михаил, освобождаясь от чар и спрыгивая с кровати. Над оружием в церкви был проведён обряд, и силы зла не могли коснуться его.

Рыцарь схватил девушку за горло и вжал в стену.

— Кто ты?

Она поняла, что попалась. Отпираться не имело смысла.

— Ведьма, — прохрипела Катерина.

Михаил швырнул её на пол. Падая, она с грохотом опрокинула стул. Платье треснуло.

Подняв свой меч, рыцарь подошёл к чертовке, чтобы покончить с ней. Но только никакой чертовки на полу не было.