Роб Макгрегор - Индиана Джонс и Хоровод великанов
Но радоваться своей удачливости у Инди времени не было. Колышек, на который навился кнут, понемногу выползал из стены. Инди вот-вот грозило падение спиной на пол, когда один из плотников уцепился за кнут.
Они вдвоем заглянули в отверстие и начали вытягивать кнут, пока не смогли ухватить Инди за запястье. Через секунду его уже вытащили на свет. Инди вдохнул пьянящего свежего воздуха и вырвал из сцепленных зубов скрученный шпагат.
– Вытащите ее скорей! Газ!
Он попытался сесть и помочь им, но без сил рухнул обратно на мягкое вересковое ложе. Он бы выжат до последней капли, и мог лишь полной грудью вдыхать самый лучший на свете воздух.
Когда он пришел в себя, Дейрдра лежала в паре футов от него, а оба плотника суетились возле нее.
– Надо побыстрей везти ее прямиком к доктору, – сказал один.
– Не знаю, дотянет ли она, Ричард, – откликнулся второй. – Едва дышит.
13. Такие разные гости
Дейрдра открыла глаза, силясь понять, что именно ее разбудило. Она лежала на покрытом чистыми простынями матрасе под шерстяным одеялом; голова ее покоилась на пуховой подушке. Дейрдра совершенно не представляла, ни как попала сюда, ни сколько здесь пробыла, ни даже где находится.
Раздался стук в дверь.
– Кто там?
– Дейрдра, это я.
– Инди?
– Кто-кто?
Какой вкрадчивый, слащавый голос! Это не Инди. Холодный ужас охватил ее, когда дверь распахнулась; Дейрдра была не в силах шевельнуть ни рукой, ни ногой. В комнату ворвался клин мертвенно-белого света, в центре которого обрисовался темный силуэт. Даже не видя скрытого тенью лица, Дейрдра поняла, что это Адриан. Его присутствие было буквально обоняемым. Он вечно распространял вокруг себя аромат дорогого французского одеколона, собственной кожи и улыбки. Да-да, даже его улыбка обладала собственным запахом!
– Что ты тут делаешь? – Дейрдра пыталась придать голосу властные нотки, но он предательски дрогнул. Она поняла, что Адриан не пропустил этого мимо ушей.
– Услыхал, что случилось. – Теперь он стоял у кровати, сверкая белозубой улыбкой, от которой ямочка на подбородке проступила еще отчетливее. Волнистые волосы, как всегда, были идеально причесаны. Он выглядел точь-в-точь как на недавно виденном Дейрдрой газетном фото. – Хотел убедиться, что с тобой ничего дурного не стряслось.
– Я знаю, это твоих рук дело. – Она натянула одеяло до самого подбородка, надеясь, что Адриан уйдет, но он не трогался с места, лишь смахнул с лацкана модного пиджака невидимую пылинку.
– Вовсе не моих, дорогая.
– Ты всегда делаешь свои грязные делишки чужими руками, так ведь?
– Ах, Дейрдра! – хмыкнул он. – Уж тебе-то следовало бы знать, что если бы я хотел твоей смерти, ты была бы уже мертва.
Он подошел ближе. От его присутствия в комнате похолодало, и Дейрдра потерла озябшие предплечья ладонями. И его аккуратно набриолиненная прическа, и его ослепительная улыбка вызывали у нее лишь тошноту.
– Я же тебе говорила, что не желаю иметь с тобой ничего общего. Оставь меня в покое.
– Сейчас это уже невозможно. Арахна знает слишком много.
– Кто?
Тут он расхохотался своим звучным гортанным смехом и отступил от постели.
– Оставь меня в покое! – закричала она.
Он снова рассмеялся и начал таять в воздухе. Вот уже сквозь него виден дверной косяк, стена…
Дейрдра резко села, протирая глаза; казалось, смех Адриана еще витает в воздухе. Взгляд ее обежал стены цвета абрикоса, семейный портрет – лица казались смутно знакомыми, – пейзаж с замком и полотно с поднявшим руку в жесте благословения Иисусом, чье сердце ало пламенело в груди.
Ощутив слабость и головокружение, Дейрдра откинулась назад, опираясь на локти. Горло и легкие пылали, будто в огне. Увидев свой чемодан рядом с кроватью, она все равно не смогла сориентироваться. Это вовсе не постоялый двор; и все-таки что-то в этой комнате казалось знакомым. Поглядев сквозь приоткрытые занавески, Дейрдра увидела хребет теряющихся в голубой дымке дальних холмов. И тут же узнала до боли знакомый пейзаж. Она в своей старой комнате. Стены перекрасили, и картины принадлежат не ей, но это ее собственная в комната в доме, где она выросла.
Дверь со скрипом приоткрылась; в проеме показалось похожее на луну, круглое и бледное лицо Марлис, почтенной жены старосты. Ну конечно! – когда Дейрдра с родителями перебрались в Лондон, дом приобрел староста.
– Дейрдра, как ты себя чувствуешь? – Марлис переступила порог. – Ты что-то кричала.
Дейрдра с усилием улыбнулась.
– Наверно, приснилось что-нибудь.
«Адриан, что-то про Адриана», – подумала она, а вслух спросила:
– Давно я здесь?
– Уже почти два дня. А разве ты не помнишь? Ты пару раз приходила в себя.
Дейрдре смутно припомнилось, как она с кем-то разговаривала – то ли с доктором, то ли с Адрианом. Мысли ее путались.
– Мы очень за тебя волновались, – продолжала Марлис. – Все ужасно обрадовались, когда доктор сказал, что ты поправишься. Дай-ка я его приведу. Он хотел тебя осмотреть, как только ты придешь в себя.
– Погодите, – остановила Дейрдра собравшуюся закрыть дверь хозяйку. – Джоанна, моя мать…
– Мы послали телеграмму в Лондон. Ждем ее приезда с минуты на минуту.
Дейрдра поблагодарила жену старосты и, оставшись одна, устроилась поудобнее. Глаза ее опять слипались, и приход доктора пробудил девушку от легкой дремоты. Доктор – тихий пожилой человек – знал Дейрдру с тех времен, когда она была еще несмышленым ребенком. Послушав ее сердце, осмотрев глаза и горло, доктор сделал какие-то пометки в извлеченном из саквояжа черном блокнотике и прописал ей постельный режим, пояснив:
– Жжение в легких постепенно пройдет, по мере вывода яда из твоего организма.
– И сколько это продлится?
Доктор задумчиво постучал ручкой по блокноту.
– Ну, от пары дней до недели. Заранее не угадаешь. Тебе очень повезло, Дейрдра. Надышись ты газом чуточку сильнее – и серьезных проблем не избежать. Будь ты поближе к его источнику или пробудь в пещере подольше, и дело могло обернуться совершенно иначе.
– А почему я так много сплю?
– Тебе нужен был отдых, и когда я увидел, что ты вне опасности, то дал тебе успокоительное.
– По-моему, у меня провалы в памяти. Почти ничего не помню.
– Это не страшно. Временное явление. Пройдет, когда действие лекарства прекратится.
Уже собираясь выйти, он улыбнулся и сказал, что к ней гость, но остаться ему можно лишь минут на пять, и чтобы она постаралась не волноваться.
– Кто это? – подозрительно поинтересовалась Дейрдра.
– Профессор Джонс.
– Спасибо, доктор. Попросите его дать мне пару минут.
