Кэролайн Черри - Огни Азерота
Все они заснули совершенно беззаботно, не выставив стражи. Он долго пытался высвободиться, замышляя выкрасть коня и ускакать на нем. Но ему было не дотянуться до узлов, а веревки были стянуты слишком крепко. Измученный, он тоже заснул, а наутро его разбудил пинок под ребра и ругань кел.
На другой день было то же самое. Ни еды, ни воды до вечера, вечером же — только чтоб не умер. Он копил гнев, который поддерживал его не меньше, чем пища, и сдерживал свои чувства, снося их брань. Только однажды Вейни не сдержался: когда стражник схватил его за волосы, он резко повернул к нему голову, и тот отошел на шаг, увидев ярость на его лице. Его сбили на землю — только за то, что он отважился взглянуть одному из них в глаза. Затем стали мучить. Но еще большие пытки они предвкушали по возвращении в лагерь и говорили об этом открыто, потому что знали, что он их понимает.
— Вы ничем не лучше ваших приятелей с холмов Бэрроу, — сказал он им наконец на их языке. Один из них ударил его, но Шайен нахмурился, грубо велел своим воинам замолчать и оставить Вейни в покое.
В ту ночь, когда они стали лагерем у одного из притоков Нарна, Шайен долго и задумчиво смотрел на него после того, как остальные улеглись спать. Он смотрел так пристально, что Вейни стало не по себе, и еще больше — от того, что они с Шайеном оказались в стороне от его кел.
Затем Шайен подошел и сел рядом с ним.
— Человек, — было приятно, что только кел пользовались этим словом. — Человек, говорят, ты был близким родственником кайя Роху.
— Кузеном, — ответил он равнодушно. До сих пор он не сказал им ни одного слова в ответ. Он решил ничего им не говорить, но Шайен глядел на него с искренним любопытством.
— Фвар хорошо поработал над тобой, так, что сходство едва уловимо, но я вижу его. И эта Моргин-Анхаран… — Он назвал имя, под которым ему была известна Моргейн, и засмеялся. — Может ли умереть Смерть? — ибо Анхаран была хорошо известна среди жителей болот Шиюна, и именно таковой была ее природа как Белой Королевы.
Он понимал иронию кел, который не верил ни во что, не признавал никаких богов, и замкнул свой слух для ненужных слов. Но Шайен вынул кинжал и прижал его к щеке Вейни, заставив его запрокинуть голову. — Какая ты все-таки прекрасная добыча, человек, если ты знаешь то, что знает Рох. Ты хоть понимаешь, что можешь получить свободу и все блага, если скрываешь то, что я предполагаю? Человек, который говорит на нашем языке. Я бы не побрезговал усадить тебя за свой стол и… даровать тебе кое-какие другие привилегии. Видит бог, есть в тебе некая величественная гордость, которой лишены иные кел. По тебе заметно, что ты не хию. А умеешь ли ты быть разумным?
Он посмотрел в глаза Шайена. Они были бледно-серыми в свете дня, что так редко встречалось среди полукровок. Он был почти чистой крови, этот принц. То, что он услышал от Шайена, потрясло его — он ценился среди кел, он был великолепной добычей для власть имущих. Он обладал знаниями Врат, благодаря которым Роху удалось стать правителем этого народа.
— А чем же плох Рох?
— Кайя Рох делает ошибки, которые могут для него плохо кончиться. Ты мог бы избежать этих ошибок. Ты можешь сделать даже так, что удастся убедить Хитару простить тебя.
— И ты преподнесешь все это Хитару, да? Я буду под твоим началом, отдам тебе все, что смогу, а ты обретешь вновь ту власть, которой лишил тебя Хитару.
Лезвие повернулось и слегка укололо.
— Кто ты такой, чтоб судить о наших делах?
— Хитару поставил всех лордов кел на колени, потому что с ним был Рох. Неужели ты можешь любить его за это?
Ему показалось, что Шайен сейчас от ярости убьет его. Но впечатление оказалось ошибочным, хотя лицо принца исказилось. Он вставил кинжал в ножны и сказал:
— Тебе нужен покровитель, человек. И мог бы оказаться им. Но ты должен играть в мои игры.
— Есть ли в этом выгода для меня? Объясни.
— Это очень просто. Расскажи мне все, что знаешь, и я смогу тебе помочь. Иначе — нет.
Вейни посмотрел Шайену в глаза и увидел, что это лишь полуправда.
— Но если я дам тебе достаточно знаний, чтобы ты мог тягаться с Хитару и Рохом, то нужда во мне отпадет, не так ли? Дать тебе знания, чтобы ты смог усилить свое влияние среди своих собратьев-лордов? С Хитару такое не пройдет. Надо быть смелее, лорд шию, иначе тебе не следует мечтать использовать меня в качестве оружия. Порви с ними обоими — и я буду служить тебе и дам могущество, которого ты жаждешь. Но никак иначе.
— Кто тот кел, который ехал с тобой?
— Я тебе не скажу.
— Ты считаешь, что можешь противиться?
— Твои воины… насколько ты можешь им доверять? Ты уверен, что среди них не найдется такого, кто продаст тебя Хитару? Почему ты велел им отойти? Нет, если ты собираешься отделиться от Хитару, я нужен тебе живым и здоровым. Я ничего не скажу тебе. Но я все же помогу тебе получить то, чего ты хочешь.
Шайен сидел на корточках и смотрел на него, сложив руки на груди. Вейни понял, что с этим принцем кел он зашел слишком далеко. Он увидел, что глаза Шайена затуманились, и надежда его испарилась.
— Говорят, — прошептал Шайен, — что ты убил отца Хитару. Неужели ты надеешься после этого договориться с ним?
— Ложь. Хитару сам убил своего отца. А меня обвинил, чтобы спасти свою репутацию.
Шайен хищно усмехнулся.
— Да, мы все так думаем. Но лорд Хитару таков, что теперь он ненавидит тебя, будто ты и в самом деле убил его отца. И неужели ты думаешь, что я соглашусь на твой безумный план? Жизнь мало чему тебя научила, человек.
По коже Вейни поползли мурашки, но он все же покачал головой.
— Ты, однако, хорошо знаешь, что толку от твоей службы ему для тебя не будет. Избери мой путь, лорд Шайен, и получи то, что хочешь. Иначе не получишь ничего. Жизнь достаточно меня научила, чтобы я понимал: я могу спастись только благодаря своим знаниям.
Шайен нахмурил белые брови.
Какое-то время Вейни мог читать мысли в его глазах, и ни одна из них ему не нравилась.
— Ты уверяешь, будто знаешь, как надо ладить с нами и как я должен поступить с другими лордами. Ты не знаешь нас, человек.
— Я знаю, что буду мертв, как только ты получишь то, что хочешь.
На лице Шайена появилась улыбка.
— Ты слишком подозрителен, человек. Не следует заранее обвинять во лжи своего возможного благодетеля. Ведь я, возможно, сдержу свое слово.
— Нет, — сказал он, хотя в душе его зародилось сомнение.
— Подумай об этом еще раз завтра, когда мы передадим тебя Хитару.
Шайен поднялся и уселся в некотором отдалении. Вейни повернул голову, пытаясь разглядеть выражение его лица, но Шайен отвернул голову и стал пить из своей фляги.
