Кассандра Дженкинс - В ЗИН-АЗШАРИ
Так к берегам Терамора причалил корабль из Штормграда с сотней каменщиков. Высокие, коротко стриженые юноши ровным строем сошли с корабля. Почти никто не слышал шипение старшего сержанта Джошуа Грейса, выступающего в роли прораба:
— Вольно, я сказал! Вы же каменщики.
Сразу после каменщиков пришвартовался корабль полный… поваров. Старший сержант Миктон, «шеф повар» второго корабля, отрапортовал о приказе короля Ринна и потребовал расквартировать своих поварят наилучшим образом, пока не прибыли другие.
— Другие? — переспросил рыцарь-лейтенант Престон, заполняющий военные карточки солдат-«поваров». — Может, вы имеете в виду каменщиков? Они уже здесь.
— Нет, в Штормграде ждут своего часа рыболовы и художники. Мы гнали на всех парусах, чтобы занять лучшие места.
Получив у советницы леди Праудмур Гвинэн ордер на расселение солдат, Престон со вздохом отправился уговаривать тераморцев приютить у себя поваров-практикантов, прибывших в Терамор по приказу самого короля Ринна.
С горечью глядела Гвинэн на прибывающие из Штормграда корабли. Конечно, Альянс не мог не воспользоваться отсутствием Джайны в Тераморе, стратегически выгодном городе, расположенным почти под носом у Оргриммара. И Гвинэн оставалось надеяться только на благоразумность Вождя Тралла.
Альянс призывал молодых людей пополнять ряды армии для борьбы с Термоштепселем, но перебрасывал войска на другой конец света. Король до последнего не хотел быть в глазах своего народа агрессором, втянувших их в Четвертую Войну. Этими действиями Вариан Ринн играл на нервах даже не Тралла, а Гарроша Адского Крика. Молодого, несдержанного военачальника Орды, всем сердцем ненавидящим людей. И Гвинэн оставалось только надеяться… Проклятье! Она ведь обещала больше не вмешиваться в эти игры.
— Для вас это будет в последний раз, — сказал тогда этот дерзкий юноша с голубыми глазами.
Гаденыш. Он же наверняка не случайно в подробностях рассказал ей, что ждало Азерот, ведь он… Он знал, что она не сможет поступить иначе. И Гвинэн быстро, пока не передумала, написала:
«Тралл,
Джайну похитили. Это провокация! Прошу тебя, найди ее, как можно быстрее и верни в Терамор».
Стиснув зубы, она подписалась своим настоящим именем: «Эгвинн».
Глава 16. Голоса
Daaz'm…
Везде смерть. Трещали ломающиеся кости. Истошно ревели боевые животные.
Daaz'm n’rezzt…
Шипящий, заполняющий сознание голос, как плотный туман, не оставлял очертаний прошлого и настоящего. Под воздействием голоса кровь превращалась в лаву. Текли сжигающие густые реки по телу, проникая в каждую клетку. Внутри него бушевал огонь. Вокруг него были только смерть и разрушение.
M’rezt draa'z… Daaz'm! DAAZ'M!!
Шепот перерос в звенящий крик, доводящий до судорог. Не останавливаясь ни на секунду, он истерично орал в его голове. Орал разными голосами — тонкими женскими, грубыми мужскими, писклявыми детскими, — и все они сливались в единое целое. Пальцами он раздирал кожу на своем теле, пытаясь добраться до голоса. Но не кровь, а обжигающая лава горячим потоком текла из его ран.
Крик, звериный и бессильный, вырвался из его уст.
От собственного крика он и проснулся. Хлопая огромными глазами и склонив голову, на него смотрел мурлок. Джайна спала уже второй день. Мужчина в который раз просыпался из-за повторяющихся кошмаров, но даже его крики не могли разбудить девушку.
Покрытый холодной испариной, незнакомец через силу улыбнулся мурлоку, потрепав его по макушке.
— Ты действительно можешь?…
Но дыхание сбилось. Волна жаркой боли накрыла его тело. Жилы на руках и шеи вздулись, еще секунда, две… Больше он не выдержит. Его внутренности сжигало полыхающее пламя. И так же резко, как появилась, боль исчезла, оставив его опустошенным и недоуменным, как если бы внезапно у него исчезла правая или левая рука. Свои резким исчезновением боль ясно давала понять, что теперь без нее ему будет не комфортно, что именно она, а не какие-нибудь конечности, неотъемлемая часть его тела.
Мужчина тяжело дышал. Горячей рукой он сгреб горсть холодной земли и приложил ее к полыхающей коже, но сырые комья быстро ссохлись, не принеся облегчения. Теперь его кошмары приходили не только во сне, но и наяву.
Мурлок что-то булькнул.
— Хорошо, — тяжело произнес он. — Когда она проснется… так и поступим.
Мурлок, с опаской глядя на него, протиснулся через щель между валуном, завалившим вход, и исчез в шахте.
Из-за холода Джайна сжалась в комочек, потому он снова взял ее на руки, крепко прижимая к себе. Какая разница, все равно она спит каким-то невозможным, мертвым сном… Ее лицо было спокойным, веки едва подрагивали. Девушка потянулась и обняла его за шею, положив голову ему на грудь. В этот момент его дыхание замерло, и он боялся пошевельнуться. С другой стороны ему отчаянно хотелось разбудить ее, чтобы рассказать все кошмары его прошлого, чтобы не тешить себя надеждой. Она вряд ли будет рядом, если узнает о нем всю правду. Ненависть к самому себе готова была взорвать изнутри.
И шепот, сначала нежный, тихий и нерешительный, прокрался в его разум. И в один миг окрепший, взорвался звенящим криком. Вскипела в жилах кровь. Казалось, вены сейчас прожгут ставшую тонкой и прозрачной кожу, чтобы, как в кошмаре, пролиться огненной лавой. Он с силой сжимал губы, чтобы не орать от боли. Его мышцы окаменели. Но он пытался сохранить прежнее положение тела, чтобы не разбудить девушку.
Глава 17. Кабестан
Кайя Румпельшнукер с задумчивым видом помешивала похлебку из каменношкурой трески. В печи подходил хлеб с пряностями. На притихший город Кабестан надвигалась теплая южная ночь. Под окнами парочки тихо смеялись, направляясь на вечеринку в городскую таверну. Афиши обещали выступление рок-группы «Четыре копыта». Они, конечно, не были так хороши, как «Вожди тауренов», но все же.
В такие вечера желание бросить все и уехать обострялось невероятно. Кайя места себе не находила и слонялась по маленькой кухоньке, то и дело поправляя висевшие на стене картинки с видами городов Картели — заснеженная Шестермуть, знойный Прибамбаск. Младший брат Триззик давно звал ее к себе. И все бы ничего, да жил он на острове Кезан. Ох, уж этот Триззик…
А ведь ему пророчили такую карьеру…. Обучение в Высших школах Инженерного искусства, практика у таких именитых мастеров гоблинской инженерии как Диди Гаечный ключ и Финдль Свистопар. Но сначала его уличили в мелком мошенничестве, затем на более крупном проступке — подделке и продаже инженерных деталей на черном рынке. А потом был арест за пропаганду вольных лозунгов, противоречащих правилам Картели Хитрой Шестеренки.
