Виктор Ночкин - Тварь из бездны
Шум воды под стеной вовсе смолк. Должно быть, выше по течению плотину окончательно заделали ночью — если нужно, вернцы умеют работать быстро, а жить в городе с поврежденной стеной никому не охота. Стало быть, русло осушили, и с утра начнется ремонт укреплений. Нынче здесь будет шумно, а пока — спокойствие. На обеих сторонах разрушенной стены стражники укрепили фонари, и тусклый свет освещал изуродованную каменную кладку, свежие изломы отбрасывали причудливые тени… Ральк спустился на берег и отравил поспать стражника, который нес караул, а сам присел у костра и задумчиво пошевелил прутиком в золе, несколько жарких углей выворотились наружу и на миг вспыхнули алым… Ральк снова задумался о переменчивости судьбы… Могущественного северянина, утопившего в несколько минут огромную бирему, сгубили молнии из его же собственной тучи… И придумал этак одолеть грозного противника старик Кирит — самый, наверное, жалкий из вернских чародеев… Или самый скромный?
Наутро на смену людям Ралька явился отряд стражи под командой Эгильта. Обменявшись с сержантом официальными приветствиями и несколькими ничего не значащими словами, Ральк разрешил своим идти по домам, приказав напоследок явиться за час до вечерней молитвы к кордегардии — да и пошел к себе. Он снимал комнату в трактире, довольно далеко от Лагайской башни. Вообще-то комната в трактире — неподходящая квартира для вернского стража порядка, но Ральк привык к походной жизни и не хотел большего. Тем более, что жил парень скромно, хозяин брал с него половинную плату — говорил, потому, что Ральк снял комнату надолго, мол, постоянному клиенту положена скидка. На самом же деле, трактирщику было выгодно иметь постояльца-стражника. Пару раз Ральк в самом деле помог хозяину решить кое-какие небольшие проблемы, да и его присутствие в распивочном зале сдерживало любителей побуянить… В иной ситуации хозяину пришлось бы раскошелиться за эти услуги, а с Ральком — дело закончилось парой бесплатных кружек пива. Но теперь, конечно, придется подыскивать другое пристанище — десятнику не пристало ютиться в тесной клетушке на постоялом дворе, это уж точно.
Навстречу Ральку катились возы, груженные камнем, досками, инструментами… У мостика, разрушенного последним выстрелом волхва, повозки разгружали, разворачивали в переулке и гнали обратно. Кто-то ругался, что должны были прислать тачки и носилки, да вот нет по сю пору… Так что приходится сваливать все штабелями здесь и загромождать и без того узкую мостовую. Постепенно прибывали работники — начинался день. Хлопали ставни, соседки перекликались через улицу, ругали возчиков, бранили непослушных детей, ленивых мужей и весь белый свет заодно...
Чем дальше от Лагайской башни — тем более спокойно и мирно выглядели улицы Верна. Ральк снова задумался, как этот уютный город непохож на его истерзанную набегами и междоусобицами родину. Хорошо, все-таки, что с северянами справились так быстро. Жаль, если мирная, спокойная, размеренная жизнь Верна пойдет прахом. Этому городу к лицу спокойствие.
***
Когда смертельно уставший Ральк вошел в здание «Попутного ветра», постоялого двора, где он снимал комнату, хозяин радостно бросился навстречу с криком:
— Ага! Живой! А я-то волновался, а я-то места себе не находил…
Вообще-то, Ральк собирался тихонько подняться на второй этаж и завалиться спать, но миновать распивочный зал незамеченным не удалось.
— Доброго утра, мастер Девик, живой я, невредимый, — отмахнулся солдат и попытался пройти к лестнице.
Не тут-то было.
— Дык посуди сам! Мой жилец вчера не явился, что ж мне было подумать? Да еще все твердят, что несколько стражников утопли вместе с галерой. Ну, уж я-то подумал…
— И что? — Ральк начал раздражаться. — Ты подумал, что я сгинул и вышвырнул мои вещички? Я что, никогда прежде по ночам не отсутствовал?
— Да нет, как можно… — хозяин опешил. — Ты что, как можно, вещички… то есть вещи… То есть имущество… Ральк, послушай, я тебя хотел попросить… чтоб ты посидел нынче в зале… Ну, при тебе не так шумят. А то разошлись… Я только попросить тебя хотел...
В зале? Ральк огляделся. В такую рань клиентов не должно быть, уж во всяком случае — шумных клиентов. Однако, в самом деле, за сдвинутыми в ряд столами сидели человек двадцать горожан. Еще примерно столько же уютно примостились под столом и продолжали праздновать во сне. Мужчины покрепче — те, кто все еще сохранял сидячую позу — то и дело пытались затянуть удалую песню. Дальше двух-трех строчек дело не шло, но они заводили мотив снова и снова.
— С вечера сидят, — подсказал Девик. — Цех ткачей. Они говорят, вчера на стене отличились, им цех дал три дня отдыха и Совет денег подкинул, чтобы отпраздновали…
В гуляках Ральк узнал вчерашних соратников, те тоже оживились замахали руками, приглашая Ралька присоединиться к веселью.
Солдат кивнул в ответ, улыбнулся и громко произнес:
— Спасибо, мастера. Но я всю ночь в карауле был. Устал очень. А нынче вечером — опять в караул. Служба… В другой раз непременно с вами выпью за боевое братство… Не сердитесь, но я пойду прилягу… Приглядите за порядком здесь, сделайте милость, чтоб не шумел никто.
И отправился к себе сопровождаемый заверениями, что все будет спокойно, приглашениями поспать у них за столом — после десятой кружки — и заверениями, что он, Ральк — единственный в страже правильный парень. С последним Ральк был более или менее согласен.
Под вечер, отоспавшись, десятник явился к кордегардии. Ропит с Нирсом уже дожидались у дверей. Нирс — просто потому что всегда прибегал пораньше, а Ропит — чтобы еще раз попросить насчет племянника. Ральк уже готовился к новой порции нудных уговоров, но выручил писарь — уволок подписать какие-то бумаги, а под конец вручил маленький серебряный значок, какой положено носить десятнику. Здесь же крутился Торкер, натягивая узковатую форменную куртку. Другой, побольше, по его словам, не нашлось. В конце концов новобранец махнул рукой и объявил, что не станет нынче застегиваться, а потом, мол, жена перекроит заново. Выходя из кордегардии, Ральк столкнулся с капитаном. Тот хмурился, явно был недоволен и сказал только:
— А, десятник… Ступай со своими людьми на прежнее место. Покараулите до утра, как сегодня. Северян опасаться нечего, драккар ушел… Но стену стеречь надо, пока решетку не закрепят как следует и кладку не восстановят…
Ральк кивнул и собрался уходить, но капитан снова заговорил:
— И еще. Там мордастый у тебя в десятке — Ропит, что ли? Так вот он за племянника просит, чтобы в стражу племянника взять. Ты объясни ему, что мне с сопляками нянчиться некогда. Скажи, чтоб и не думал об этом.
