Дмитрий Видинеев - Предел. Дети палача
Нежить бесшумными тенями мелькала в сгущающихся сумерках, быстро приближаясь к дарниям. Валия спустила тетиву. Мощь удара стрелы, пробившей череп мертвеца, отбросила того назад, опрокинув на спину.
Севера и Райна вбежали во двор, спугнув крыс, которые с писком метнулись в разные стороны. Женщины увидели, как им на встречу, с чавканьем загребая грязь, ползет скелет. В одной глазнице черепа тускло светился желтый огонь.
— Никогда не думала, что когда-нибудь увижу подобное! — с дрожью в голосе произнесла Райна. Она подошла к скелету — ее лицо сморщилось в гримасе отвращения — и с силой ударила сапогом по черепу.
— Эй, парень… — глядя на крышу, приглушенно крикнула Севера.
Из-за угла дома осторожно вышел мальчик. Он покосился на обезглавленный скелет, после чего перевел взгляд на Северу. В глазах стоял страх с примесью недоверия.
— Ты уже спустился? Отлично! — сказала Райна. — Не бойся, мы пришли помочь. Нам надо спешить, пока нежить не вернулась, — она подошла и взяла мальчика за руку.
Уора обезглавила еще трех мертвецов, а Зингара, тем временем, сумела-таки освободить ногу от хватки девочки-нежити.
— Уходим! — выкрикнула Валия. У нее в колчане осталось всего две стрелы.
Зингара, превозмогая боль, побежала. Уора попятилась, глядя на тянущуюся вдоль берега темную вереницу нежити, развернулась и помчалась вслед за подругами. Над ее головой пролетела брошенная мертвецом палка.
Скоро они свернули к опушке, где среди стены деревьев темнел проем проселочной дороги ведущей к тракту. Большинство мертвяков начало возвращаться в деревню, но некоторые продолжали медленно брести в сторону леса, где скрылись беглянки.
Алая полоса на западе растворилась, и мир окутала тихая звездная ночь.
Севера, Райна и мальчик прибыли на перекресток, где их дожидалась Валия. Она пояснила, что Зингара и Уора отправились в монастырь, так как южанка получила ранение.
— Мертвяк зубами вырвал из ее ноги кусок мяса, — с отвращением сказала Валия. — Я обработала рану жгучей мазью, но, думаю, этого недостаточно. Ее должна осмотреть Гая, и чем раньше, тем лучше.
Севера сжала кулаки и поморщилась.
— Зингара, Зингара!.. Лучше бы я не брала ее с собой! — с негодованием произнесла она. — К чему было лезть на рожон?!
— Что сделано, то сделано, — рассудила Райна. — А сейчас нам пора в путь. Главное, мы спасли парнишку.
Женщины взглянули на мальчика. С всклокоченными светлыми волосами и длинной до колен белой рубахе, он походил на привидение. Босоногий, с изнуренным лицом, парнишка косился на просеку, ведущую в деревню, словно опасаясь, что из темноты вот-вот покажутся мертвецы.
— Эй, тебя как зовут? — стараясь говорить бодро, спросила Севера.
— Демлин, — голос мальчика слегка дрожал. — Меня зовут Демлин, госпожа.
Севера отметила, что в целом парнишка держался неплохо, учитывая то, что ему пришлось пережить.
— Мы отведем тебя в монастырь святой Дары, Демлин. Там о тебе позаботятся.
— В монастырь? — удивилась Валия. — Но… — она запнулась.
— Да, он мужчина! — резко сказала Севера.
Райна положила руку на плечо Валии.
— В данных обстоятельствах некоторыми правилами можно и пренебречь. Полагаю, Ирьяда это тоже понимает.
— Да я же не против! — всплеснула руками девушка.
— Тогда в путь, — подвела итог Севера.
Они двинулись по дороге к монастырю. Шли быстро, стараясь поскорее убраться подальше от мертвого поселения. После гнилостного зловония деревни свежий ночной воздух приятно вливался в легкие. Нервное напряжение постепенно спадало, но не оставляло ощущение, что там, в темноте, за их спинами бесшумно движется нежить.
Севера мысленно ругала Зингару и благодарила богов за то, что все остались живы. А ведь все могло бы быть по-другому. Чуть больше безрассудства и этот поход закончился бы плачевно. Потеря здравого смысла у одного члена команды может повлечь гибель остальных. А то, что Зингару укусил мертвяк? Ну, что же, будет ей хороший урок.
— Я видел своего деда, — произнес Демлин. — Мы похоронили его месяц назад. Он… он забил камнем рыбака Синка.
— Мне жаль, — сказала Севера.
— Мой дед был добрым человеком, — мальчик всхлипнул. — Очень добрым!.. Почему?..
Райна обняла Демлина за плечи и прижала к себе.
— Душа твоего деда в чертогах Трех Богов, — мягко произнесла она. — А та тварь, что ты видел… это не он, поверь.
Некоторое время шли молча. Мальчик тихонько плакал, то и дело, вытирая рукавом слезы. Севера подумала, что жизнь этого паренька разделилась на до и после. Чья-то злая воля все перечеркнула. Он больше не будет прежним. То, что ему пришлось пережить, оставит в душе темный след.
— Несколько человек спаслись, — снова нарушил молчание Демлин. Он перестал плакать, но голос все еще дрожал. — Я видел. Они успели добежать до лодок.
— Слава богам, — прошептала Валия.
— Еще я видел человека с серыми волосами, — продолжал мальчик. — У него был топор. Те… — он поморщился и на несколько мгновений замолчал, после чего с напряжением в голосе выдавил: — мертвые его не трогали. Да, не трогали. Он был страшнее мертвых.
— Некромант, — со злостью проговорила Райна.
Севера глубоко вздохнула:
— Сомневаюсь, хотя без некромантии здесь не обошлось. Серые волосы, серые… — она задумалась. Может Фарамор непричастен к этому кошмару? У него были черные волосы. У людей не меняется цвет волос за один день, если только… Кто знает, на что способна Темная Искра? Возможно, она меняет не только душу, но и внешность?
— Утром мы с братом собирались в Алтавир, — сказал Демлин. — Я ни разу еще не был в столице. Говорят там красиво… Большие каменные дома, — мальчик говорил отстраненным тихим голосом. — Много людей в красивых одеждах. Отец и брат мне рассказывали об Алтавире. Они два раза в месяц туда ездили торговать рыбой… Тот человек с седыми волосами был молодой, как мой брат. Я сначала подумал, это старик, но нет… Молодой, с серыми волосами… Утром мы с братом собирались в Алтавир… Я никогда не был в столице, никогда…
Глава 16
Впервые за двое суток Фарамор уснул. Он сидел в гостиной в доме Ратиша, откинувшись на мягкую спинку кресла. Его сомкнутые веки мелко подрагивали. Напряженное лицо, то и дело морщилось. Из уголка рта стекала слюна, которая тянулась тонкой нитью от подбородка к рубахе, оставляя на ней расплывающееся влажное пятно.
Свеча на столе горела ядовито-зеленым светом. Ее огонек отчаянно трепетал, вырисовывая в сумерках гостиной пляску теней. Угли в очаге мерцали как изумруды.
