Раймонд Фейст - Доспехи дракона
- Я видел одного черноризца в том отряде, по следам которого шел сюда.
- На этот раз они двинули против нас мощные силы. Что ж, мы встретим их во всеоружии! Пошлите гонцов во все наши лагеря, - приказал он Галейну и Долгану. - Через два дня всем командирам частей надлежит прибыть ко двору королевы. Мы устроим военный совет.
Гном и эльф немедленно отрядили нескольких гонцов, которые должны были передать распоряжение Томаса начальникам эльфийских отрядов, расположившихся выше и ниже по течению реки Крайди.
Ашен-Шугар восседал на троне. Он не глядел на кружившихся в танце невольниц. Девушки-моррелы, все как одна юные, стройные и красивые, старались усладить его зрение грациозными движениями своих гибких тел. Но ему было не до них. Мысли его обратились к предстоявшей битве. Душу Ашен-Шугара объяло чувство иссушающей тоски и бесконечного одиночества.
- Оно зовется грустью, - шепнул ему на ухо чей-то чужой голос.
Ашен-Шугар наклонил голову и безмолвно обратился к неведомому собеседнику:
- Кто ты, решившийся нарушить мой покой?
- Я - тот, в кого тебе суждено превратиться, - последовал ответ. - Все, что ты видишь перед собой и что ты испытываешь - не более чем греза, воспоминание о давно минувшем.
Ашен-Шугар вскочил на ноги и вынул из ножен свой золотой меч с белой рукояткой. Глаза его блеснули гневом. Музыка тотчас же смолкла. Танцовщицы, слуги и музыканты повалились на пол, простершись перед своим господином.
- Я существую! И все это - вовсе не греза и не видение!
- Ты существуешь лишь в моих воспоминаниях, - повторил неведомый голос. - И мы с тобой становимся единым целым.
Ашен-Шугар взмахнул мечом, и отрубленная голова одного из слуг подкатилась к его ногам. Ашен-Шугар наклонился над обезглавленным телом и подставил ладонь под струю горячей крови, хлеставшей из шеи убитого. Он поднес окровавленные пальцы к своему лицу. Ноздри его раздувались, рот кривился в жестокой усмешке.
- Разве это не вкус самой жизни?!
- Все это лишь видимость жизни, которая давно завершилась.
- В мою душу закралось странное чувство, которому нет названия. Оно... оно денно и нощно преследует меня, и я...
- И ты боишься его.
Ашен-Шугар снова взмахнул мечом. Удар этот оборвал жизнь одной из танцовщиц.
- Эти существа всю свою жизнь одержимы страхом. Мне же он неведом. Слышишь?! Неведом!
- Ты испуган, но не решаешься признаться в этом даже самому себе. Перемен страшатся все, даже боги.
- Кто ты такой? - безмолвно вопросил валкеру.
- Я - это ты. Я - тот, кем тебе суждено стать, и тот, кем ты когда-то был. Я - Томас.
Возглас, раздавшийся снизу, вывел Томаса из задумчивости.
Он поднялся с пола своей маленькой комнатки и, пройдя по нескольким древесным лестницам и коридорам из сплетенных ветвей, вступил в покои королевы. Внизу повсюду, насколько хватало взора, горели походные костры. Армия, которой он командовал, собиралась в самом сердце Эльвандара. Под сень древесных жилищ, что ни час, вступали все новые и новые отряды эльфов и гномов. Завтра на совете, в котором примут участие Калин, Тэйтар, Долган и другие, он поведает всем о своем плане отражения атаки армии цурани.
Томас больше не страшился видений, посещавших его в течение долгих шести лет. Он понимал, что своей отвагой и силой, теми новыми качествами, что делали его столь похожим на обитателей Эльвандара, он во многом обязан этим грезам, роднившим его с прежним обладателем бело-золотых доспехов. Он знал, что никогда больше не будет прежним Томасом из Крайди. Но кем ему предназначено стать?..
Позади него раздался шелест легких шагов. Не оборачиваясь, он проговорил:
- Добрый вечер, миледи.
Королева эльфов подошла к нему вплотную. На лице ее отразилась тревога.
- Твой слух стал чутким, как у эльфа, - сказала она на своем родном наречии.
- Да, это так. Сияющая Луна, - кивнул Томас. Так звучало имя королевы на древнеэльфийском языке, которым он овладел в совершенстве.
Лишь теперь он обернулся к ней. В глазах Агларанны читались изумление и страх.
- Неужто это тот самый отрок, что стоял в кабинете герцога ни жив ни мертв, страшась заговорить с королевой эльфов? - Она дотронулась тонкими пальцами до его щеки. - Мне просто не верится, что ты мог так перемениться.
Томас осторожным движением отвел ее руку.
- Я - тот, кого вы видите перед собой, Агларанна. - Голос его был тверд и решителен.
Она окинула встревоженным взглядом его лицо, в котором на миг проглянули страшные, зловещие черты. Вздрогнув, королева прошептала:
- Но кого я вижу перед собой? Кого, Томас?
Не ответив на ее вопрос, он властно проговорил:
- Почему вы избегаете меня?
Вздохнув, королева мягко ответила:
- Тому чувству, что возникло между нами, не должно быть места в наших сердцах. Оно впервые дало о себе знать, когда ты появился здесь вместе с Долганом шесть лет тому назад.
Томас помотал головой:
- Нет, ваше величество! Это произошло гораздо раньше - в тот день, когда вы прибыли к нам в Крайди! - Он встал во весь рост и, глядя ей в глаза, спросил:
- Но почему вы пожелаете дать этому чувству волю? Или я, по-вашему, недостоин стать супругом королевы эльфов?
Она отстранилась от него. Любой из подданных королевы, увидев ее теперь, подивился бы происшедшей в ней перемене.
Агларанна была растерянна и подавленна. На глаза ее навернулись слезы. Невозмутимость и уверенность в себе, коими всегда отличалась владычица эльфов, исчезли без следа. Вздохнув, она проговорила:
- Но ведь ты - человек! Несмотря на силу и могущество, которыми ты наделен благодаря дару дракона, ты остаешься человеком и должен будешь разделить судьбу всех сынов твоего племени. А мне суждено править Эльвандаром, пока я не обрету вечный покой на Благословенных островах, где ждет меня мой покойный супруг. И королем эльфов станет Калин. Так предписывают наши законы.
Томас взял ее за плечи и повернул лицом к себе.
- Но это не всегда было так!
В глазах Агларанны мелькнул испуг. Она с усилием прошептала:
- Да, мы не всегда были вольным народом.
Томас пристально вгляделся в ее лицо.
- Неужто вы станете утверждать, что я вам не по сердцу?
Агларанна отступила.
- Нет, я солгала бы, если бы сказала, что равнодушна к тебе. Но меня пугают перемены, происшедшие в твоем облике и... и в твоей душе, Томас. Если тебе суждено когда-нибудь обернуться подлинным валкеру, мы должны будем изгнать тебя из наших лесов. Никому из Древнейших нет больше места в нашей жизни.
Томас засмеялся. В смехе его звучали обида и горечь.
- Мальчишкой я был влюблен в вас, но мои мечты о союзе с вами разбивались о непреодолимую преграду: ведь разве мог простой смертный помышлять о браке с королевой эльфов? Теперь же, когда я наделен могуществом и силой, коими не обладал до меня никто из людей, когда я получил в свое распоряжение власть, дающую мне право притязать на вашу любовь, вы утверждаете, что именно эта волшебная сила стала препятствием на пути осуществления моей заветной мечты!
