Патриция Бриггз - Власть холодного железа
— Знаешь, — сказала я заговорщицким тоном, — наверно, хорошо, что он не знает, кто это был.
— Я узнаю, — пообещал Гэбриэль из-за моего плеча.
Я, конечно, слышала, как он подошел. Может, следовало предупредить ее. Но он заслужил право слышать нотки преклонения перед героем в ее голосе. В коридоре он был не один, но волки, следовавшие за ним, еще не были видны.
Гэбриэль передал мне пузырь со льдом и смотрел, как Джесси приложила к лицу губку, чтобы скрыть смущение. Лицо у него было напряженное.
— Я мог бы их догнать, но я не знал, серьезно ли ранена Джесси. Трусы… — Он хотел плюнуть, но вспомнил, где находится, и передумал. — Подумаешь, мачо: напали на девчонку вдвое мельче их.
Он посмотрел на меня.
— По дороге домой Джесси сказала, что это подстроено. Девушка, та, у которой машина, — она знает одного из этих парней. А парни знали, где подстеречь Джесси. Там не так уж много мест, где можно побить человека так, чтобы тебя никто не увидел. Они утащили ее за большой контейнер для мусора. Кто-то все это спланировал.
Средняя школа Финли не очень велика.
— Хочешь перейти в Кенневикскую среднюю? — спросила я Джесси, зная, что ее отец слушает из спальни. Я его не видела, но чувствовала его внимание и заметила напряженные позы волков. Если мы не будем очень осторожны, вся стая набросится на этих глупых ребят.
— Гэбриэль там учится, и у него много друзей, они не дадут тебя в обиду. А можешь перейти в Ричленд, где работает Ауриэль.
Ауриэль — еще одна из трех женщин в стае Адама, жена Даррила и учительница химии в средней школе.
Джесси вытерла лицо губкой и бросила на меня взгляд, который напомнил, что она дочь своего отца.
— Я им такого удовольствия не доставлю, — холодно сказала она. — Но больше они меня врасплох не застанут. Я дралась, как девчонка, потому что не могла поверить, что они действительно меня ударят. Больше я такой ошибки не допущу.
— В таком случае тебе снова нужно ходить на айкидо, — сказал Адам спокойным, сдержанным голосом, словно несколько минут назад у него не было приступа гнева. — Ты уже три года как бросила. Если ты так уступаешь им в весе, нужно подготовиться.
Он вышел из спальни, держа в руке голубую губку. Если бы глаза у него были темнее, я бы купилась. Каким-то образом ему удалось скрыть весь гнев и всю энергию Альфы. Но холодным желтым глазам я верю больше, чем спокойному голосу. Адам протянул мне губку, но смотрел он на Джесси.
— Да, — сказала она с мрачной решимостью.
— Она их побила, — сказал Гэбриэль. — У одного кровь шла из носа, а второй, убегая, держался за бок. — Он бросил на нее оценивающий взгляд. Я рада, что Адам его не видел. — Ручаюсь, им досталось больше, чем ей.
Даррил кашлянул, а когда Адам посмотрел на него, сказал:
— Пусть в школу и из школы ее сопровождает охрана.
Джесси — всеобщая любимица. Если бы Адам не был так сердит, можно было бы услышать много гневных слов от волков. Да и у Даррила глаза светлее, чем обычно. Золото странно смотрелось на его смуглом лице.
— Пошли с ней вервольфа в волчьем обличье, — предложила я. — Первые несколько дней он будет ждать ее на пороге школы, в каком-нибудь очень видном месте.
— Нет, — сказала Джесси, — я не стану устраивать для них представление.
Адам приподнял бровь.
— Ты сделаешь, как тебе скажут.
— Это проблема территории, — объяснила я Джесси. — Даже обычные люди играют в эти глупые игры. Они попытались применить силу, и твой отец не может им спустить. Если он уступит, приставать станут еще сильней — пока кто-нибудь не погибнет.
Вот и вся политика вервольфов, направленная на сохранение жизни людям! Не зря я на нее жалуюсь.
— Можно позвонить в полицию и в школу и предупредить, — сказала Хани. — И никто не пострадает.
— Устройте шоу и покажите, — предложил Гэбриэль. — Позвоните учителю биологии Джесси. Или у вас есть курс основ безопасности? Это еще лучше. Можно вывести весь класс и поближе познакомить с вервольфом. Результат тот же, но Джесси будет не так неловко.
Адам улыбнулся, показав множество зубов.
— Это мне нравится.
Джесси чуть повеселела.
— Может, обо мне станут думать лучше.
— Школа на это никогда не пойдет, — вмешался Даррил. — Побоится, как бы чего не вышло.
— Я подумаю, — сказал Адам.
Джесси была бледновата, но серьезно не пострадала. Горячий душ поможет ей справиться с ушибами — и пусть постоит под душем, пока отец не успокоится настолько, чтобы понять: ей совсем не нужно называть имена нападавших. Я могу отыскать их по запаху, Адам тоже.
Я сделала знак, приказывающий им всем: Адаму, Гэбриэлю, волкам — уйти.
— Ступайте вниз и все обдумайте, — сказала я им. — Мне нужно получше рассмотреть ушибы Джесси, чтобы знать — вызывать Сэмюэля не нужно.
Я взяла Джесси за руку.
— Мы воспользуемся ванной Адама. — Я не помнила, есть ли у него ванная, но не могла себе представить, чтобы в таком доме не было отдельной хозяйской ванной; к тому же он ведь пришел с губкой в руке. — Поскольку эту Адам решил переоборудовать.
Конечно, звучало это чуть фальшиво — но если Адам рассердится на меня, он не будет думать о том, как найти нападавших на Джесси.
Джесси вслед за мной через коридор, в котором было тесно от собравшихся, прошла в спальню Адама. С одной стороны была открытая дверь, которая могла вести только в спальню. Я втолкнула ее туда и закрыла дверь.
И очень-очень тихо прошептала:
— Тебе нужно вымыться и избавиться от запаха, пока отец не подумал об этом… если он еще не подумал.
Глаза ее расширились.
— Одежда? — одними губами спросила она.
— Все, — ответила я.
Она печально посмотрела на свои теннисные туфли, но включила душ и в одежде и обуви встала под него.
— Принесу чистую одежду, — сказала я.
Адам встретил меня в коридоре. Он подбородком показал в сторону ванной, откуда отчетливо слышался плеск.
— Запах, — сказал он.
— У нее одежда была грязная, — ответила я с некоторым самодовольством. — Даже обувь.
— Де… — Он не закончил слово. Адам старше, чем выглядит. Он вырос в пятидесятые годы, когда мужчина не мог в присутствии женщины произнести неприличное слово. — Дела, — без удовольствия поправился он.
— На дворе трава, на траве дрова, — согласилась я. Он оглянулся, поэтому я повторила с должным выражением: — «На дворетрава, на траведрова». Мой приемный отец все время говорил мне это. Он тоже был старомодным волком. И особенно подчеркивал — «траведрова». «Траведрова, Мерседес. У тебя нет здравомыслия, который Господь дает даже мелким яблокам».
